На высоте в сотню метров челнок медленно рассекает воздух. Под ним – почти не изменившаяся Москва, какой она была полтора века назад.

Поскольку колесная техника утратила свою массовость, дороги в черте города подверглись невообразимой метаморфозе. С проспектов содран вековой асфальт и посажены деревья. Даже узкие улицы не избежали озеленения.

– Почему отказались от строительства небоскребов в Москве? – спрашивает Иосиф.

– Во всем мире насчитывается несколько сотен крупных городов, оставшихся в неприкосновенности. Прежде всего, это исторические столицы бывших государств. На сегодняшний день дома этих городов в запустении – их внутренние помещения не подходят нам хотя бы по росту. Сохраняли их отнюдь не из любви к архитектуре. Причина в другом: под этими городами кроются огромные пространства пустот, которые сильно затрудняют строительство многокилометровых высотных сооружений. И еще вопрос: как построить что-то с большим основанием, допустим, на Манхеттене? Сносить, забирать внутрь? Нет, это не выгодно. Многие сошлись во мнении, что лучше заморозить старые мегаполисы и организовать новые.

– Зато получился неплохой парк, – пожимает плечами Иосиф, меланхолично взирая на крышу своего дома, который случайно оказался прямо под ними.

– В Германии дела обстоят так же? – вмешивается Лотар.

– Как и везде в Европе.

В салоне вновь становится тихо. Лотар размышляет о семье, пытаясь поломать парадоксы времени и осознать, что к чему. Иосиф думает о словах Фича про «большие перемены». Люди затевают перемены, когда возникают какие-то трудности, но что может препятствовать такому сильному и современному обществу? Видимо, что-то архиважное!

Город, который когда-то казался Иосифу суперсовременным, бледнеет перед новоявленной столицей, возвышающейся вдали. Старая Москва превращена в единый парк, по которому очень любят бродить новые люди.

Внизу Иосиф замечает такую картину: бассейн, шезлонги, шикарные женщины, красивые мужчины, напитки, брызги воды и счастливые лица. При виде этого у него назревает вопрос:

– У вас что, совсем нет никаких социальных проблем?

Фич оборачивается и, многозначительно усмехнувшись, говорит:

– Так может показаться на первый взгляд. На самом деле всё очень сложно.

Система помощи управления челноком посылает Фичу экстренную рекомендацию о немедленном снижении. Фич пытается выяснить, по какой причине система дает такой настойчивый приказ. В ту же секунду бесчисленные корабли в поле видимости, от маленьких до гигантских, берут курс к земле. Иосиф наблюдает, как группа из десяти челноков заходит в раскрытые створки высотного гаража. Даже несколько массивных кораблей вальяжно, но быстро берут курс на старую Москву, где высотность строений позволяет снизиться почти до земли.

– Что происходит? – волнуется Иосиф.

Фич погружен в управление.

– Эй, Фич! – подает голос Лотар. – Может, ответишь, в чем дело?

Молчание и подозрительная суета за окном заставляют Лотара и Иосифа тревожно переглянуться.

Иосиф переключает внимание на вид из иллюминатора и как в замедленной съемке видит совершенно ирреальною картину: счастливые люди на площадке с бассейном подвергаются воздействию неизвестной силы, которая их с этой крыши сдувает.

Фич обрывает связь с кораблем и переходит на ручное управление. Его пальцы дергают рычажок, и челнок с ускорением устремляется вверх. В салоне страшные перегрузки. Лотар вслед за Иосифом закрывает глаза: в их организмах кровь отступила книзу.

Теперь за иллюминаторами темно. Иосиф ладонями протирает глазницы и быстро моргает. Странно, как голубое небо вдруг стало черным, при том, что солнце осталось на месте.

Только вид поверхности планеты далеко внизу восстанавливает восприятие: челнок на орбите.

Иосиф знаком с видами Земли с орбитальных позиций по фильмам, фотографиям, и, в общем-то, не удивлен, его ошеломляет другое. В этот момент в сотнях километров отсюда, но не на земле, а в небе, образовывается ярко-золотистый шар, от центра которого расходятся совершенно правильные круги облаков диаметром в километры. Свет моментально обжигает Иосифу глаза, и тот резко отворачивается в салон.

– Четыре высотных ядерных взрыва, – сообщает Фич.

– Что, черт возьми?! – Лотар ошеломлен. Он пересаживается к Иосифу, чтобы осмотреть повреждения глаз.

– Кто-то взрывает бомбы над нашими городами!

– Нацисты?

– Да.

– Вот это я понимаю – война! – ударяет в ладоши Лотар. – Не всё безмятежные маневры! Сейчас ваши накидают им в ответ! К чему нам лететь в Антарктиду убивать одного вояку, когда есть шанс прихлопнуть всех и сразу?

– Проблема в том, что «накидать в ответ» у нас нечем. Мы покончили с ядерным оружием.

– Да ладно?! Нет ядерного – наверняка есть другое, не менее мощное.

– Незадолго до конфликта и оно было уничтожено. Ответить противнику симметричным ударом мы не сможем.

– Нахрен вообще такая армия?! – сокрушается Лотар. – Что теперь? Будем смотреть, как эти твари во второй раз разрушают мир? Сейчас же спускай меня в Антарктиду, я отправлюсь вырывать Хорсту сердце!

– Где же воздушная оборона? – спрашивает Иосиф, фокусируя подслеповатый взгляд на плече Фича.

– Прогремели космические взрывы. Ядерные боеприпасы несли неопознанные объекты, которые уже было приказано устранить, но за секунду до этого объекты взорвались. Ракеты ПВО просто не успели подняться на заданную высоту.

– Ну и дела! – Лотар судорожно ощупывает обшивку. – Нас, небось, облучило?

– Эти челноки предназначены для коротких прогулок по орбите, – говорит Фич, – поэтому умеренная радиация им не страшна. Как твои глаза, Иосиф?

– Черные пятна кружат, и резкость пропала.

– Скоро нормализуется. Но по возвращении я сам осмотрю тебя.

Фронты ударных волн огибают планету по несколько раз, схлестываются между собой, теряют энергию, меняют вектора, пробуждают сиюминутные ураганы, но в конечном итоге угасают.

– Мне докладывают, что прямо сейчас сбили пять неопознанных объектов. Их уничтожение осуществили орбитальные патрули. Похоже, теперь ситуация под контролем.

– А что стало с людьми и городами?

– Скорее всего, те, кто находился на открытом воздухе в относительной близости от взрывов, погибли, – сообщает Фич. Его голос впервые дрожит. – Разрушения минимальные. Точных данных по количеству погибших пока нет. Получаю сигнал из штаба… нас призывают срочно вернуться!

– Помчались! Заварушка начинается! – восклицает Лотар, напоследок заглядывая в окно, где простирается космос.

Иосиф с Лотаром возвращаются в многокилометровое здание. Прежде они были уровнем ниже, сейчас почти на самом верху. Перед ними вход в зал командного пункта.

– Не сочти за грубость, – обращается Лотар к Фичу, – но точно ли ваша армия способна воевать? Иначе почему люди, прожившие в изоляции две сотни лет, лихо одерживают верх?

– Оттачивая навыки и накапливая опыт, наши военные специалисты провели тысячи часов за симуляторами. Ты можешь подумать, симулятор – неподходящая замена настоящей войне. Я не соглашусь, потому что сценарии, обыгрываемые в симуляторах, на порядок сложнее тех, которые происходят сегодня. Для нас нет разницы, ведь в обоих случаях наши люди являются пилотами и дистанционно управляют всеми видами военной техники.

– У вас разве нет отрядов специального назначения, которые умеют самостоятельно держать в руках автомат или сидеть за штурвалом? – спрашивает Лотар.

– Два десантных корпуса на всю планету. Эти люди реально умеют всё – настоящий спецназ. Но условия этой войны не благоприятствуют их задействованию.

– Согласен. В условиях Антарктиды, каким бы хорошим ни был солдат, он – пушечное мясо. Ведь какой смысл гонять его по снежному насту, когда основные силы противника сконцентрированы глубоко под землей?