До моих ушей донесся звук, который обычно призывал всех к приёму пищи, но сейчас он, спустя паузу, звякнул ещё раз и ещё. Память тут же подсказала, что это сигнал, возвещающий об опасности, но уже на первом звуке я успел незаметно скрыться в своей каюте и лечь на кровать. Была какая-то странность, которая подсознательно мне не давала покоя, но её толкование мне пришлось отложить, так как дверь каюты с громким стуком быстро открылась, и там появился Корук. Прищурившись, я поднял голову и закрылся руками, будто светильник его, буквально, жжёт мне глаза.

— Чт… Что случилось? — спросил я поддельным, но убедительным сонным голосом.

— Пробили три! — Громко сказал канох. В это время я быстро "сообразил" и поднялся с кровати, ища рукой пояс с оружием. Корук вышел на улицу, а я выбежал уже следом за ним, доставая меч из ножен и хватая фонарь. Его я с помощью магии незаметно поджёг по дороге. Вряд ли канохи не знали о моих способностях, но лучше лишний раз ими не светить.

Дым уже чуть-чуть рассеился, и выход из каюты стал виден, хотя он был закрыт результатом моего опыта, когда я прятался. Осмотревшись, я взглядом обнаружил стоящего недалеко старпома и последовал за ним в густой дым. Так как был полный штиль, ни корабль почти не двигался, ни эта пелена особо не исчезала.

Чтобы снова дым не резал мне глаза, я их закрыл и вскоре увидел всё в магическом зрении. Канохи так и стояли, судя по всему, не решаясь зайти в него и даже Корук, чуть шагнув, сразу вышел. Последовав примеру остальных и руками обтирая глаза, я сам вышел, будто мне очень больно.

— Что за хрень?! — громко и выразительно выпалил я.

— Дым кои не знаю! — ответил мне канох так же громко.

Мы долго стояли и ждали, когда всё это рассеится. В это время я настраивал яркость фонаря, крутя тумблер. Недалеко раздавались короткие фразы канохов, комментирующих случившееся. Событие напугало их. Все, даже Корук, не могли скрыть, что у них в душе поселился страх. На моём же лице поселилось серьёзное выражение, и когда весь дым исчез полностью, а канохи на другой стороне стали видны, сказал:

— Пойду первым и найду очаг. Корук, скажи, чтобы никто без разрешения не лез!

Канох тут же на своём языке, громко, чтобы его все слышали, сказал несколько слов и его послушались. Сделав теперь задумчивое лицо, я подошёл к месту "преступления", и, увидев то, что там лежит, убрал меч в ножны, а фонарь поставил на палубу. Не долго думая, я поднял с пола полешко и почти пустой брикетик с порохом.

— Корук, что это такое? — спросил я старпома. — Да, подходи, тут уже не опасно.

Он подошёл, посмотрел на вещи в моих руках и сказал, указывая на брикетик:

— Это дле бу-уф из пушков.

— Пусть кто-нибудь проверит все корзины с такими пакетами. Где-то недобор, — сказал я, надеясь на то, что порядок даже здесь хоть какой-то соблюдали.

Корук понял, чего от него хотят и тут же на своём языке приказал двоим из команды осмотреть все бу-уфсредства. Через несколько минут, пока я обсуждал сложившуюся ситуацию со старпомом, к нам вернулись те двое канохов, которых Корук послал проверять корзины с зарядами. Всё, как и ожидалось, было в порядке, поэтому я сразу сделал такое серьёзное лицо, от которого Коруку, судя по уже его морде, стало не по себе, и пошёл в каюту капитана, а он последовал за мной. Канох осмотрел ящик, считая брикеты и глянул в мою сторону.

— Все без одного. — Коротко сказал он. В это время я уже чесал подбородок и тут же выдвинул предположение:

— Кто-то взял заряд и отнёс его туда, но зачем?

Мы с канохом вышли на палубу, прямо туда, где мне пришлось недавно драться. Попросив старпома переводить мои слова, я сказал:

— Итак, у нас на корабле кто-то очень не хороший хотел устроить пожар или даже взрыв. Он или она пробралась в мою каюту и украл это, — в руках повертел брикетик, опустошённый за время беготни. — Не знаю, зачем, потому что это глупо — сжигать судно, значит имеем дело со шпионом. Будь по-другому, я бы держал не это а его голову. Не хочу никого обвинять, поэтому допускаю возможность того, что нас на корабле больше, чем должно быть, так что будьте внимательны.

Заканчивать как-то особенно свою речь я не стал и без вопросов отправился в каюту. Корук последовал за мной и как только закрыл дверь, спросил:

— Что делата? Ничего?

— А что тут сделаешь? Ночью обыскивать корабль бесполезно, да и сможем ли мы найти шпиона? Кроме того, нельзя упускать возможность, что это кто-то из команды, — канох сделал обиженную морду. — Нет, я не хотел сказать ничего такого, просто меня так воспитали, — глубокий усталый зевок получился как-то сам по себе. — Всё, свободен. Завтра разберёмся.

Канох с пониманием посмотрел на меня и вышел за дверь, а я, стоя около кровати, уселся на неё, снял оружие и спиной упёрся в стену.

Неожиданная реакция пороха с огненной магией, сказать нечего. А вообще, теперь у меня появился последний кусочек плана, который отвечал за рассаду паники среди команды канохов (я всё ещё не считал себя их частью). Уже не важно, кто из канохов — войны, а кто — матросы, главное теперь, придумать, как их всей толпой вывести на сушу, но это уже дело импровизации. Кроме того, у меня появились предположения, чего канохи боялись.

Все раздумья я оставил на утро и упал на кровать, потому что уже не мог удержать даже сидячего положения. Качка, усталость и желание сна буквально толкнули меня в бок. Уже в полёте я исчез из этого мира.

***

Тишина, свежий воздух, проникающий через вечно открытую дверь, негромкий скрип палубы, мягкое покачивание на волнах. Что найдётся лучше в мире? Вся эта обстановка будто связала меня и заставила лежать уже с открытыми глазами, смотреть в потолок и ни о чём не думать.

Это продолжилось, но сие состояние успело мне надоесть. Кроме того, шаги по палубе снаружи поспособствовали тому, чтобы я быстрее встал и привёл себя в порядок. Хорошо, что в каюте за дверью имелся отдельный балкон, где мог сделать грязные и чистые дела. Местом для созерцания моря я бы его не назвал, потому что обзор сверху, слева и справа закрывали продолжения бортов и палубы. На глаза попадались только волны, созданные кораблём, да квадратный кусочек неба. Тут же какие-то конструкторы сделали замысловатый механизм, использовав который, можно получить слабенький поток воды, которой можно умыться, и сидушка с дыркой для особо грязных дел, в которую я не захотел бы провалиться. В общем, полноценная уборная, только без ванной, нормального душа и зеркала. Впрочем, нечего жаловаться, ведь выживал и в худших условиях. Оставался только вопрос принадлежности этого корабля. Ни ялийской, ни марнской культуры я не заметил. Но и людская простота здесь не царила. Даже костюмы здесь словно специально для канохов шили.

Вернувшись в каюту, я оделся и вышел на палубу. Там канохи снова готовились провести поединки и уже сцепились в кольцо, пропустив внутрь двоих. Похоже, там вышел Корук, и мне стало интересно, чего он стоил в бою, потому что он — единственный, кто хоть сколько-то из команды нравился мне (Не поймите неправильно). Хотя он и говорил, что боец не очень, но чем чёрт не шутит? Так вот, чтобы понаблюдать за поединком, я занял позицию повыше, забравшись по мачте на выступ, где смог удержаться с относительным удобством. Как раз в тот момент бой и начался.

Корук медленно кружил вместе с противником и потом раздался громкий стук бутафорских мечей. Удар за ударом, канохи пытались задеть друг друга или защититься. Корук менял тактики. Он отбивал удары, парировал по мере возможностей своего тела, и тут же атаковал. Он не уходил в полной мере в одну только защиту или нападение. Его противник придерживался того же принципа, и бой, несмотря на молниеносные удары шёл как-то вяло и довольно долго. Где-то я хотел подсказать или поправить, но вскоре перестал смотреть аналитически. Удачные удары происходили не очень часто, а движения канохов повторялись десятые (если уже не сотые) разы, поэтому быстро мне осточертели.

Меленно бой подошёл к концу и Корук, вопреки моим ожиданиям проиграл, получив шесть ударов, а нанеся только четыре. Мне стало интересно: по какому такому критерию его выбрали старпомом? Неужели только из-за того, что он недурно изрекается на русском? (До сих пор я как-то не узнал, как мой родной язык называется в Давурионе)

После того, как Корук покинул круг, победитель положил оружие на землю и закрутил. Не удержался я от хмыка, вспомнив всем известную Земную "бутылочку". Бой снова начался и длился на порядок меньше предыдущего. Как оказалось, число попаданий у победителя оставалось с прошлого боя, поэтому его противник, нанеся всего два удара победил. Либо же победа давалась тому, кто выбивал оружие из рук противника. Техника канохов что-то могла, и я мог бы даже для себя несколько приёмов почерпнуть, но учиться у них не хотелось.

В каюте меня застал звонок, и я пошёл кушать. Много времени приём пищи не занял, и уже через несколько минут я сидел в кресле, смотрел на давно остывшие угли в камине и крутил в руке ялийский кинжал. М-да… после вчерашнего делать вообще нечего. Канохи ходили по палубе, как будто ничего и не произошло и это, честно говоря, удивляло. Даже Корук не зашёл и не напомнил мне о том, что нужно бы устроить поиски шпиона. А может, меня подозревают? А чем не версия? Пришёл тут, понимаешь, человек, бах — капитан, бах — уважаемый, бах — все у него уже подозреваемые. Заговор и алюминиевая шапочка! В мою сторону смотрят не больше чем в чью-либо другую, Корук всё так же уважителен. Так, зачем мне нервничать лишний раз?

Задумавшись, я не заметил, как кинжал впился мне в большой палец. Только когда уже тёплый ручеёк потёк по руке, я посмотрел туда и, вздохнув, убрал нож и здоровой рукой с помощью бумаги на столе перемотал раненную.