Выпустив доску из рук, я, наконец, смог громко и выразительно, на Великом и Могучем описать свои ощущения и даже затронуть ближайшую родню каноха. Вскоре не обошлось без повторений, но и боль пошла на спад. Зря терять время нельзя, потому что рану мне нанесли серьёзную. От туда шустро выбегала кровь, поэтому я тут же начал рвать на себе одежду и заматывать руку. Это не помогало, и кровь продолжала шустро покидать тело, а вместе с ней и силы, поэтому я предпринял единственно верный способ остановить кровопотерю. Взяв узелок верёвок в зубы, я сорвал все жгуты, приложил левую руку ладонью к ране и использовал магию огня, намеренно желая нанести себе ожоги в том месте. Без понятия, как, но на этот раз мой собственный огонь сработал как нельзя лучше. При этом я испытал такую жгучую боль, что не пожелал бы её самому заклятому врагу! Казалось, ещё немного и верёвку в зубах я просто перекушу, а зубы разломаю или вгоню дальше в череп, но я успел остановиться прежде, чем потерял сознание. Голова кружилась, разноцветные пятна плавали в глазах, тело уже давно не слушалось, а слабость просто не давала мне и двинуться. Громаднейшим усилием воли, я заставил себя повернуть голову и кое-как сфокусировать зрение на ране.

Весь рукав теперь был тёмно бордового цвета, но меня это не сильно волновало, потому что со своей задачей я справился на ура. Кровь остановил, а руку теперь украшал ну совсем неприглядный… У-у, до шрама тут ещё жить и жить. Ладно, будет — увидим.

В мой помутнённый разум пришла ещё одна идея.

"Подать что ли сигнал?"

И всё равно, кому. Даже ялам. Эх, была бы ракетница, но от куда?

Сложив левую руку пистолетом и косо прицелившись вверх, я изобразил выстрел. Мне даже показалось, будто из пальцев вылетел огонь, но это, скорее всего, уже галлюны. Уже и не уверен, что в магическом зрении может привидеться в таком-то состоянии.

Земля под головой показалась мне мягче перьевой подушки и приняла сначала затылок, а потом — щёку.

"Неужели ещё думать могу? — пронеслось в голове украдкой. Заодно я вспомнил выявленную слабость канохов. — Они и впрямь боятся магии? Почему?"