Согдийское население, переселившееся в Семиречье, оказало значительное воздействие на развитие средневековой культуры на территории Казахстана. Оно отчетливо прослеживается в архитектуре и строительном деле, гончарном ремесле, в развитии земледелия, в экономике23. Влияние согднйцев, конечно, не было односторонним. В свою очередь, под воздействием тюрок у согднйцев вырабатывались новые типы вооружения, украшений и металлической посуды, которые распространились на широкой территории Азии и Европы. В росписях Пенджикента и Варахши конца VII — начала VIII в. вооружение согднйцев повторяет вооружение тюркского воина24. Тюрки являлись активными участниками политической и экономической жизни Средней Азии25.

Связи Южного Казахстана и Средней Азии еще более упрочились в конце VIII—IX в. Включение мелких феодальных владений в систему единого теократического арабского халифата привело к установлению новых экономических и культурных отношений и существенному изменению всего облика материальной и духовной культуры.

Начинается распространение ислама.

При наместничестве в Хорасане ал-Мамуна (809—818 гг.) столицей халифата на некоторое время становится Мерв. В создавшейся ситуации для захвата халифского престола ал-Мамун возвратился в Багдад. Вместе с ним в столицу переселилась знать Мавераннахра и Хорасана, которая образовала в Багдаде квартал хорезмийцев, согднйцев, ферганцев. Постепенно начавшийся в узком кругу феодальной верхушки процесс сближения культур Средней Азии и Ближнего Востока захватывает широкие слои населения. Торговля, паломничество, путешествия ученых расширили кругозор людей, способствовали быстрому проникновению достижений ремесла, науки и искусства в самые отдаленные районы. Не случайно материальная культура городов Семиречья, Сырдарьи и городов Мавераннахра и Хорасана VIII—IX вв. близка во многих аспектах.

В карлукский период VIII—X вв. в Семиречье и на юге Казахстана происходят существенные перемены: идет процесс оседания кочевого и полукочевого тюркского населения — карлуков, тюргешей, джикилей, огузов; более органической становится связь кочевого и оседлого населения. В связи с оседанием усиливается приток населения из сельской периферии в город. Сами города интенсивно развиваются, превращаясь из центров административной власти в очаги ремесла, торговли и культуры.

24 Распопова В. И. Согдийский город и кочевая степь в VII—VIII бв — КСИА, 1970, 122, с. 86—91.

25 Гафуров Б. Г. Таджики. М., 1972, с. 229—231.

26 Беленицкий А. М., Бентович И. Б., Большаков О. Г. Средневековый город Средней Азии, с. 132—133.

Сближение культур народов Казахстана и Средней Азии продолжается и в IX—X вв., когда часть Южного Казахстана и Семиречья вошла в состав государства Саманидов26. Вместе с тем.наблюдается ярко выраженная традиционная струя в культуре .племен и народов, населявших в средние века территорию Казахстана. Она прослеживается в градостроительстве, архитектуре, керамическом ремесле. Это определялось во многом тесной связью оседлого и кочевого населения Казахстана, исторические судьбы которых были взаимопереплетены начиная с древних времен.

В условиях феодализма, с одной стороны, получает наибольшее развитие кочевое хозяйство, а с другой — быстро развивается городская жизнь и возрастает роль торговли между городом, и степью. С. П. Толстое отмечал, что «сильное развитие городов, характерное для всей истории Востока, отнюдь не является-продуктом только земледельческой части общества Востока. Наоборот, в условиях замкнутого общинного хозяйства это развитие было бы просто невозможным. В условиях общественного разделения труда «город» как центр натурального обмена между скотоводами и земледельцами является тем звеном, которое сохраняет внутреннюю связь общества»27.

Понятие «город» в разное время и в разных обществах имело различное содержание. Нередко городом считают населенный пункт, жители которого в отличие от деревни занимаются ремеслом и торговлей, а не сельским хозяйством. На мусульманском Востоке важным критерием в определении статуса города являлась его административная роль. В числе городов, названных в источниках и которые уверенно отождествляются с развалинами крупных городищ, следует назвать Испиджаб (городище Сайрам), Отрар (городище Отрар-тобе), Тараз (городище на территории г. Джамбула), Арсубаннкет (городище Джувантобе на Арыси), Кулан (городище Луговое) и другие.

27 Толстое С. П. Генезис феодализма в кочевых скотоводческих обществах.—Изв. ГАИМК. М., 1934, вып. 103. с. 195.

:s Беленицкий А. М, Бентович И. Б., Большаков О. Г. Средневековый город Средней Азии, с. 164.

и Там же, с. 163—165.

Наиболее определенно и последовательно этот принцип проведен арабским географом X в. ал-Макдиси. Он делил все города на три категории: миср, касаба и медина. Городскую иерархию он сравнивал с иерархией военной: «Мисры как цари, каса-бы как военачальники, медииы как воины»28. Конечно, его классификация условна и не исключает промежуточного положения того или иного городского центра. Меньше внимания автор уделяет вопросу определения города вообще (в противоположность селу). Здесь главный признак для него — наличие соборной мечети. Однако он отмечает в ряде случаев неточность такого признака, когда иному поселению, для того чтобы стать городом, не хватало только соборной мечети29.

Для определения характера средневекового населенного пункта кроме данных письменных источников необходимо учитывать и характер материалов отождествляемого с городом памятника (его топографию, размеры, укрепления, наличие монетных дворов, ремесел, положение в регионе и на торговых путях).

Испиджаб был главным городом и крупным торговым центром на юге Казахстана, к его области причисляли и города Семиречья.

Наиболее подробную характеристику Испиджаба дал ал-Макдиси. «Испиджаб,— писал он,— большой крупный город. Он имеет рабад и населенную медину. В ней (медине) крытые рынки, рынок полотна и соборная мечеть. Она (медина) имеет четверо ворот, у каждых ворот рабат: ворота Нуджакета, ворота Фархана, ворота Шакраны, ворота Бухары. Рабаты: рабат нахшебцев, рабат бухарцев, рабат самаркандцев, рабат Карате-гина, а в нем его могила и рынок, ежемесячный доход которого 7000 диргемов он завещал на выдачу беднякам хлеба и пропитания. Говорят, что в нем (городе) 1700 рабатов. Это славная пограничная крепость и место войны за веру. Вокруг его рабада стена, а в нем самом заброшенная цитадель. Они не знают неурожая и (не платят) хараджа. Их плоды небольшого размера; они хороши и сладки; город чистый, жизнь приятная»30. Испиджаб локализуется на месте городища Сайрам, расположенного в одноименном селе неподалеку от Чимкента. Топография города нарушена современной застройкой, поэтому определить площадь города, границы его рабада, окруженного стеной, невозможно.

Раскопки Испиджаба не проводились. Однако среди случайных разновременных находок с городища известны прекрасные образцы высокохудожественной керамики, изделия из металла, украшения.

Отрар —один из крупных городов раннесредневекового Казахстана. Развалины городища Отрар-тобе находятся неподалеку от впадения Арыси в Сырдарью, в 15 км западнее железнодорожной станции Тимур.

80 Волин С. Л. Сведения арабских источников IX—XVI вв. о долине реки Талас и смежных районах.— ТИИАЭ АН КазССР, I960, т. 8, с. 80—81.

31 Акишев К. А., Байпаков К. М., Ерзакович Л. Б. Древний Отрар с 28—29 гг.

В отличие от других городов на территории Казахстана об Отраре сохранилось довольно много упоминаний в письменных источниках. В них наряду с именем Отрар встречается и другое его название — Фараб. Первоначально, полагают исследователи, Фарабом назывался округ, столицей которого был Отрар, а затем название округа перенесли на его главный город31.

Хотя в источниках впервые Отрар — Фараб упомянут в 30-х гг. VIII в., есть основания предполагать, что город существовал раньше под названием Тарбан (Трабан). Это имя встречается в рунических надписях в честь Кюль-тегина и Бильге-кагана. То, что Тарбан (Трабан), Турарбанд и Отрар одно и то же, засвидетельствовал в более позднее время географ XIII в. Йакут. Он писал: «Турарбанд.. город за Сейхуном, из самых отдаленных городов Шаша, примыкающих к Мавераннахру. Народ этой страны произносит по-разному это имя, и они говорят Турар и Отрар»32