183 В. В. Бартольд помешал шары (сары) в Чуйской долине, там, где было расположено средневековое поселение Сарыг (IX—X вв.). В. Ф. Минорский отмечал, что одна из двух групп сары расселилась в северо-восточной области Аральского моря, в районе р. Сарысу. С. Г. Агаджанов, сопоставив сведения ал-Марвази и Ауфи с данными ал-Бируни о расселении туркмен (последних притеснили сары), пришел к выводу, что сары жили далеко к востоку от среднего течения Сырдарьи.

184 Chronique de Matthieu d'Edesse, trad, par M. E. Dulaurier. Paris. 1858, p. 80.

Таким образом, события развивались, по-видимому, так: племена каи и кун, потеснив группу кимакских племен в Северо-Восточном Семиречье, нанесли удар кимакскому государству, каи вышли из-под вассальной зависимости хакана кимаков и также двинулись в западном направлении от Среднего Прииртышья. Тем самым кап привели в движение кыпчаков, двинувшихся на огузов в бассейне р. Сырдарьи, Западном Приаралье и Северном Прикаспии и вынудивших их переселяться в южнорусские и причерноморские степи.

После захвата огузских земель кыпчакские ханы значительно усилились и сделались первенствующими по силе и мощи на основной территории прежнего расселения кнмако-кыпчакских племен, кимаки же в ходе этих событии не только потеряли политическую гегемонию, но и оказались в зависимости от кыпчаков. Одна часть кимаков удержалась на Иртыше, другая в составе кыпчакских племен двинулась на запад, в южнорусские степи. Кыпчаки стали преемниками кимакской государственности.

6. Хозяйство карлуков, огузов, кимаков

Скотоводство. Главным занятием большинства карлуков, огузов и кимаков было кочевое скотоводство. Кочевники регулярно совершали длительные переходы по сезонным пастбищам. Пути кочевок, вырабатывавшиеся веками, пролегали по известным бродам рек, удобным перевалам гор, пастбищам с обильным кормом и хорошими водопоями. Использование пастбищ предполагало знание состояния травяного покрова в том или ином районе в соответствующее время года. Устойчивые маршруты изменялись только под влиянием крупных экономических или политических обстоятельств.

Некоторые группы кимаков на зимовку прикочевывали в степи между Уралом и Эмбой, а летовку проводили в Прииртышье 185. Какая-то часть огузов зимовала в низовьях Сырдарьи, а летовала в прикаспийских степях. Ал-Бируни сообщает о передвижениях огузов поздней осенью к границам Хорезма и упоминает о других их группах, кочевавших близ оз. Манкур, в стране кимаков186 (предгорья Улутау).

У огузов были повозки с установленными на них кибитками, типичные для кочевников, перемещавшихся по степным просторам на большие расстояния.

Средневековые авторы отмечают, что кимаки, огузы и карлуки разводили лошадей, овец, коз, коров, быков, верблюдов.

185 Худуд ал-алам, изд. В. В. Бартольда. Л., 1930, л. 186; Ал-Масуди. Китаб ат-танбих ва-л-ишраф, изд. Де Гуе, с. 62.

186 Абу-Райхан Беруни. Памятники минувших поколений. Ташкент, 1957,с. 211, 290.

187 Ал-Идриси. Нузхат ал-муштак. Рукопись ГПБ, л. 69а.

Важнейшую роль в их хозяйстве играло овцеводство. «Жир употребляли вместо растительного масла, сало — для освещения» 187. Баранина, доставлявшаяся из страны огузов в Хорасан м Мавераннахр, считалась тогда лучшей. Ибн ал-Факих пишет, что тюркские бараны «очень крупные и у них большие хвосты, волочащиеся по земле» 188. Вероятно, разводились также стада каракульской породы овец. Так, ибн Хаукаль сообщает, что в Туркестане имеются овцы, от которых получают красивые смушки. Особо ценились шкурки ягнят черного, красного и темно-красного цветов.

В кочевом хозяйстве исключительно важное место занимало коневодство. Именно благодаря подвижности и выносливости лошадей могли осваиваться отдаленные пастбища. Кони использовались на войне и в облавной охоте. Говоря словами ал-Джа-хпза, «тюрк сидел на спине лошади больше, чем на поверхности земли» 189. Ибн Фадлан и Гардизи сообщают о громадных табунах лошадей, разводившихся огузамп и кпмаками в X в.

Тюркские лошади были хорошо приспособлены к местным природным условиям и круглогодичному содержанию на пастбище, они давали много молока и мяса. Кочевые тюркские племена предпочитали конину говядине и баранине, а из кобыльего молока изготовляли напиток — кумыс100.

Разводились две породы лошадей — невысокие, с массивной головой, толстой и короткой шеей и рослые верховые кони, с небольшой головой и тонкими ногами. Тамнм ибн Бахр, отметивший у царя кимаков и его войска лошадей «с тонкими копытами» 1<л, по всей вероятности, имел в виду скаковых лошадей.

Кочевые огузы, карлуки и в меньшей мере кимаки занимались и верблюдоводством. Огузы, судя по источникам, разводили крупных двугорбых верблюдов. Ибн. Фадлан, путешествовавший на таких верблюдах, именует их тюркскими. Огузские верблюды отличались от хазарских, имевших сравнительно небольшой рост. Карлуки не употребляли в пищу верблюжье мясо 192.

В некоторых источниках упоминается о разведении карлуками, огузамп и кпмаками коров и быков 103. Вероятно, крупный рогатый скот в основном содержали полуоседлые группы, хотя быки использовались и кочевниками для упряжек.

Разводились и козы, но они не играли большой роли в скотоводческом хозяйстве.

188 Ибн ал-Факих. Китаб ахбар ал-булдан. Фотокопия мешхедской рукописи ИВ АН СССР. ФВ-202, л. 168.

189 Мандельштам А. М. Характеристика тюрок IX в. в «Послании Фатху ибн Хакану» ал-Джахиза.—ТИИАЭ АН КазССР, т. I, 1956.

190 Ал-Идриси. Нузхат ал-муштак, Рукопись ГПБ, л. 69а; Гардизи. Зайнал-ахбар, с. 28, 45.

191 Minorsky V. Tamim abn Bahr's journey, p. 281.

192 Ибн ал-Факих. Фотокопия мешхедской рукописи, л. 176а.

193 Abu-l-Farac, s. 292 Hudud al-Alam, p. 86.

Мясо и молоко употребляли в пищу, шерсть — для изготовления войлока, шерстяной одежды, ковров и других изделий.

Животноводческая продукция шла не только для удовлетворения внутренних потребностей, но и на продажу в соседние земледельческие области.

Охотничий промысел. Одним из источников существования у огузов, кимаков и карлуков служила охота. В IX в. ал-йакубн писал, что кочевые тюрки «больше всего едят дичь» 194.

Интересное описание способов охоты тюрок имеется у Джа-хиза. По его словам, они любят охотиться и даже во бремя па-бегов промышляют дичь, охотятся верхом: они необычайно выносливы на охоте, особенно в преследовании джейранов и куланов 195.

Наряду с индивидуальной охотой организовывались и облавные; они кроме хозяйственных целей имели и военное значение, являясь своеобразными маневрами, военным учением.

Среди кимаков, огузов и карлуков имелись охотники на пушных зверей — лисиц, куниц, бобров196. Кимаки охотились также на соболей, горностаев и крупных хищных зверей: тигров, барсов 197. В Прииртышье найдена бронзовая бляха, на которой изображен кимакский всадник в характерной короткополой одежде, поражающий копьем тигра 198. Пушнина для этих племен была одним из предметов сбыта в другие страны.

Отдельные группы огузов, кимаков и карлуков, главным образом малоимущие, занимались рыбной ловлей на Сырдарье, Иртыше и других реках. В «Диван лугат ат-турк» и арабо-кыпчакских глоссариях приведена кимако-кыпчакская терминология рыболовных орудий труда: аргак — крючок, аг — сеть, ужан (улук)—маленькая лодка, кеми (караб)—большая лодка. Сведения нарративных источников подтверждаются археологическими материалами из Прииртышья. В могильниках VIII— IX вв. найдены скульптурные изображения рыб.

194 Материалы по истории туркмен и Туркмении, т. I, с. 150. 185 Мандельштам А. М. Характеристика тюрок IX п. d «Послании Фатху ибн Хакану» ал-Джахиза, с. 232.

196 Худуд ал-алам, изд. В. В. Бартольда, л. 1766, 18; Агаджанов С. Г. Очерки истории огузов, с. 93.

197 Ибн Ияс. Нашк ал-азхар фи гараиб ал-актар. Рукопись ИВ АН СССР, л. 225; Г ардизи. Зайн ал-ахбар, с. 45.