— Жан, я рассказала тебе свою историю, — отхлебнув вина из бутылки, тихо произнесла я. — Теперь твоя очередь — я хочу побольше узнать о тебе и о… Мелисент. Почему ее так ненавидели? Смогу ли я исправить то, что она сделала — если, конечно, нам суждено будет вернуться на Найру?
Приняв из моих рук бутылку, Элджан сделал добрый глоток и устремил свой взгляд куда-то вдаль.
— Мы с Мелисент выросли вместе, — тихо начал он свой рассказ. — Наши отцы дружили и я, хотя и родился четырьмя годами раньше, всегда любил играть с малышкой Мэл. К сожалению, она рано потеряла мать, а потом — и отца, и в пятнадцать лет стала графиней. Конечно, многим не нравилось, что графский трон заняла такая юная и неискушенная в государственных делах девушка, но в стране царил мир, а Мелисент правила Найрой, прислушиваясь к советам моего отца, лорда-канцлера. Я любил её, и она отвечала мне взаимностью. Мы были помолвлены, и вскоре после ее шестнадцатого дня рождения должна была состояться наша свадьба…
Молодой человек надолго замолчал, и я рискнула задать беспокоивший меня вопрос:
— И что было потом? Она изменила тебе с эйл Барном?
Элджан отвлекся от своих дум.
— Нет! То есть, не сразу. Все изменилось в один день, и сейчас я понимаю, что это было очень странным…
— Что же произошло?
Элджан не ответил. Он смотрел на меня с каким-то странным выражением в глазах. На лице молодого человека читалась усердная работа мысли.
— Это случилось обычным летним днем два года назад, — наконец продолжил он свой рассказ. — Однажды утром Мелисент, проснувшись, увидела себя в зеркале и забилась в истерике. «Это не я, не я!», — кричала она. Слуги встревожились и начали её успокаивать. Позвали моего отца, но когда он пришел, юная графиня уже овладела собой. По его словам, она радостно перебирала свои наряды и драгоценности — так, словно бы видела их впервые. Увидев моего отца, она спросила, кто он — а когда он ответил, рассмеялась, и заявила, что пошутила. Такое поведение было странным для девушки, но правители имеют право на причуды, и мой отец списал все на усталость от государственных дел, бремя которых так внезапно свалилось на юную девушку. Он посоветовал ей отправиться отдохнуть в маленький домик на побережье, и я вызвался сопровождать ее. Там-то все и случилось…
— Что случилось? — почему-то шепотом поинтересовалась я.
Элджан одарил меня странным взглядом:
— Мы стали любовниками. Моя юная госпожа проявила такую настойчивость, что я не смог устоять. Она оказалась страстной и жадной до ласк любовницей — хотя я могу поклясться, что она была девственницей! — Жан смущенно покраснел.
А я, напротив, почувствовала, как кровь отливает от моего лица. Дрожащей рукою поднеся к губам бутылку с вином, я сделала несколько глотков и вновь отдала её молодому человеку. Элджан допил благородный сейнийский напиток и небрежным движением отбросил опустевшую бутыль в сторону.
— Некоторое время я был до неприличия счастлив. Мелисент отдавалась мне со страстью куртизанки — но она говорила, что любит меня, и я не видел причин не верить ей. Тем более, что приближался день свадьбы… Но потом… потом у нее появился другой любовник. Это был благородный лорд эйл Гарт — пользовавшийся заслуженной репутацией покорителя женских сердец. Однажды он прилюдно похвастался, что спит с малышкой графиней — и я тут же вызвал его на дуэль!
Я ойкнула. Элджан между тем продолжал:
— Я серьезно ранил его, и негодяй сказал, что забирает свои слова обратно. Но Мелисент почему-то рассердилась. Она охладела ко мне и отправила в отставку моего отца — как и некоторых других придворных, осмеливавшихся перечить ей. Молодая графиня стала неуправляема — она закатывала пирушки, устраивала жестокие розыгрыши и вызывала у знати все большее отвращение своей любовью к плебейским развлечениям, вроде петушиных боев. Она уже не считала нужным скрывать свои увлечения, и любовники сменялись в ее постели один за другим. Говорят, иногда она даже приглашала на свое ложе двоих мужчин одновременно! Налоги росли, лорды начали роптать. Трое из них, возглавляемые лордом эйл Войсом, дальним родственником графини, однажды явились к ней с петицией — но Мелисент не пожелала их слушать. Тогда эйл Войс вспылил и нагрубил ей — впоследствии графиня утверждала, что он угрожал убить её, но я уверен, что этого не было. Так или иначе, но на следующее утро старику отрубили голову. Лорды зароптали громче прежнего, но Мелисент заявила, что если кто-то осмелится пойти против нее, то она натравит на них дракона. Услышав это, мой отец, который был уже пожилым человеком, схватился за сердце. Через несколько дней он умер во сне. В это же время до меня дошли слухи, что графиня спит с Барном, человеком отталкивающей внешности, который служил во дворце палачом. Поначалу я не поверил этому, но мои друзья, Тэйпис эйл Ард и Гэрдион эйл Кард, быстро убедили меня в обратном. Более того, Мелисент, злоупотребляя свой властью, наградила палача дворянским титулом и обширными землями, конфискованными у лорда эйл Дейлина — который бежал за границу, страшась её мести за неосторожное высказывание. И тогда все здравомыслящие дворяне в стране объединились и создали тайное общество, целью которого была смена власти в стране. Но, к сожалению, не все из нас одинаково хорошо умели держать язык за зубами, и вскоре о готовящемся заговоре заговорили даже на дворцовой кухне…
Я слушала Жана со все возраставшим ужасом. Мелисент вела себя отвратительно, но я уже достаточно о ней знала, да и известие об оргиях вкупе с петушиными боями не может слишком сильно шокировать просвещенную жительницу XXI века. Гораздо больше меня испугал рассказ о внезапной перемене в характере девушки. Теперь я была уверена, что я — не первая гостья в теле прекрасной графини. А это значит…
— Жан, — дрожащим голосом прошептала я. — Ты понимаешь, что Мелисент в первый раз подменили еще тогда, два года назад? В её теле поселилась какая-то хитрая простолюдинка, быстро осознавшая все плюсы своего нового положения, и воспользовавшаяся им, чтобы осуществлять свои низменные желания. А потом ее сменила я… но если мы ничего не предпримем, на моем месте скоро может оказаться кто-то другой — и только Единому ведомо, кто это будет! Если мы выберемся с этого острова, то первым делом должны будем выяснить, почему все это происходит — иначе моя душа уйдет в небытие вслед за телом, разбившимся в автокатастрофе!
Глава 18
Жан смотрел на меня ошарашено.
— Мэл… То есть, Ольга…
— Можешь называть меня как раньше, так будет проще, — разрешила я. — Мне нравится, как звучит это имя. К тому же, так мы не вызовем никаких подозрений, если…
Я не закончила фразу, но Жан и так все понял.
Если нас спасут.
Горизонт по-прежнему оставался чистым, нигде не было видно ни единого паруса. Интересно, сколько мы вот так просидим на островке? Пока не закончится вино? Или пока не сойдем с ума?
Впрочем, теперь Жан относился ко мне со всевозможным вниманием и заботой:
— Я так виноват перед тобой, Ольга! Я должен был сразу понять, что ты не Мэл, ведь ты — совсем другая, добрая и великодушная! Простишь ли ты когда-нибудь мою грубость и безразличие?
— Забудем об этом! — милостиво махнула я рукой. — Такое превращение и в кошмарном сне никому не привидится, так что не стоит извиняться!
Но в глубине души мне было очень приятно, что отношение молодого человека в корне переменилось.
Я долго рассказывала ему о своем прошлом, о жизни на Земле, о моей скромной должности — и, конечно, о книгах, которые любила читать.
— Это так странно, Жан, но у нас давно уже пишут о подобных перемещениях во времени и пространстве — хотя никто пока еще не признался, что с ним действительно случилось что-то подобное. Мы воспринимаем все эти истории, как сказки… но теперь, я думаю, стоит отнестись к ним серьезнее, и попробовать вспомнить, кто обычно бывает во всем виноват!
Я начала перебирать в памяти причины злоключений героев, и перечислять их, загибая пальцы: