– Поздравляю, – с сарказмом произношу я, наплевав на данное себе обещание изображать человечность. – Ты стала наложницей в гареме!

– В гареме? – Аня округляет глаза.

– Ты не знаешь, что у него интрижка с Токаревой?

– Это не так. Вера – его дочка.

Я чуть не поперхнулась кофе. Дочка? Я была лучшего мнения об умственных способностях Безуховой. Как можно поверить в подобный бред? Ведь все тетечки в бухгалтерии знают, что Вера не любит цифры, а цифры – не любят ее, поэтому Вере приходится любить Семена Степановича.

– Сема встречался с ее матерью еще в институте. И узнал, что у него есть взрослая дочь только семь лет назад.

– Это он тебе сказал? – с недоверием кошусь на Аню.

– Да, – отвечает она и в преддверии следующего вопроса сразу же добавляет, что тест на ДНК дал положительный результат.

Что-то тетечки из бухгалтерии все-таки упустили. Вере приходится любить Семена Степановича, потому что только родительская забота, вызванная положительным результатом теста на ДНК, может нивелировать ее нелюбовь к цифрам.

– Но жена-то у него все равно есть! – не унимаюсь я. – Ты теряешь время.

И тогда я слышу продолжение истории. Оказывается, в семье у главбуха все не так гладко, как кажется. Жена, неизменно сопровождавшая его на выездных мероприятиях, уже пять лет крутит роман с инструктором по фитнесу (как банально!). Не разводился Степанов исключительно из-за маленьких тогда детей. И вот, в этом году его младшая дочь оканчивает школу и уезжает учиться во Францию. Поэтому адвокат уже готовит проект мирового соглашения, по которому Три Эс за треть всего совместно нажитого наконец-то обретет долгожданную свободу. Отличный сюжет для латиноамериканской мыльной оперы!

– Теперь понятно, – достаю из пачки сигарету и закуриваю. – И все-таки советую тебе быть осторожнее.

– Да, я знаю. Спасибо, Маш.

Вторник, 05.03.2013.

После вчерашних откровений Ани я иначе реагирую на главбуха: если раньше я практически его не замечала, то теперь наблюдаю за его поведением и анализирую сказанное им, сохраняя при этом беспристрастный вид. Степанов тоже держится молодцом и ведет себя так, словно ничего и не произошло.

На совещании у Петровича все, как обычно: Орел критикует Рябинова из-за неразберихи в розничном блоке, Рябинов сваливает вину на Ложкина (третьего зама Петровича, курирующего департамент клиентского обслуживания (call-центр и управление медицинского страхования) и департамент сопровождения бизнеса (кадры, канцелярия, архив, хозяйственники, маркетологи)), который не может обеспечить конвейер розничных продавцов. Доведенный до предела Рябинов даже отпускает пару комментариев в адрес Орла, который не может обеспечить более тщательную проверку брокеров[4]. Петрович сидит во главе стола и плутовски улыбается: его явно забавляет стычка между замами. Вмешивается он, только когда Орел в своей любимой манере переходит на личности.

– Успокойтесь, Петр Юрьевич, – все с той же улыбкой на лице произносит генеральный. – Уверен, что Виктор Павлович вас понял и обязательно распорядится о наведении порядка в рознице. Правда, Виктор?

Мне становится жалко Витю, потому что задача явно ему не по силам. Он еще полтора года назад яростно сопротивлялся розничному проекту, навязываемому генеральным. Он ссылался на высокую убыточность, на низкие сборы, на воровство, процветающее среди розничных продавцов. Витя честно признался в отсутствии опыта в розничном страховании и предложил создать департамент под руководством кого-либо из замов либо советников, но Петрович был неумолим.

Розница грянула, как гром среди ясного неба. Мальчики в узких штанах (именно штанах, но никак не брюках!), шаркающие нечищеными ботинками по коридорам офиса; девочки в коротких (до неприличия) юбках, делающие в слове «звонишь» ударение на букву «О»; а во главе всего этого великолепия – двое из ларца: Палкин Леша и Котиков Максим. Палкин до прихода в нашу компанию на должность начальника управления продаж через посредников славился работой в каком-то сомнительном брокере на позиции заместителя генерального директора. Очевидно, он был глуховат, потому что разговаривал исключительно криком. Очевидно, он был слеповат, потому что ходил исключительно в лоснящемся костюме, и в рубашках не первой свежести с грязными воротниками, по причине чего от него исходил соответствующий запашок. Руководитель из него был никакой, ровно, как и специалист, и уж тем более – как продавец. План они не выполняли даже на семьдесят процентов, но Палкин был падок до лести, а его сотрудники ставили подхалимство выше выполнения должностных обязанностей. Лешик и сам умело стелился перед Ложкиным (ибо перед Рябиновым расстелиться не получилось), так что об увольнении не могло быть и речи. Котиков Максим, начальник управления прямых продаж, был точной копией Владимира Ильича Ленина (его так и называли), и даже картавил, что, несомненно, усиливало сходство с основателем Советского государства. Его управление худо-бедно выполняло план, но вот только состав менялся каждые три месяца: кто-то проворовался и был выдворен службой безопасности, кто-то увольнялся сам из-за нежелания быть пушечным мясом, кого-то увольняли ввиду несоответствия занимаемой позиции.

И как навести порядок в этой клоаке?

После совещания мы с Витей направляемся в его кабинет, чтобы обсудить возможные варианты решения насущных проблем в розничном блоке.

– Петрович – либо идиот, либо хочет меня слить, – он смотрит на меня со всей серьезностью, на которую только способен. – Что думаешь?

– Слить тебя? Он же знает, что мы выведем половину корпоративного портфеля!

– Мы? То есть ты со мной?

– Сомневался? Если тебя уберут, я тут не останусь, – я полна решимости.

– Варнас, ты уверена? Мне нужно точно знать, кому я могу доверять.

– Ха! То есть мне ты не доверяешь?

Он замолкает и смотрит на свои ладони, словно по линиям на руке пытается предсказать дальнейшее развитие событий, но спустя несколько секунд оставляет эту затею и снова обращается ко мне:

– Доверяю. И хочу, чтоб ты тоже доверяла мне. Поэтому не забивай голову всякой ерундой – я разберусь.

– Мэри, знаешь, что мы подарим вам на 8-е Марта? – Шаров улыбается.

– Блин, это же сюрприз! – возмущается Рязанов.

– Это не сюрприз, а отстой, – он залпом осушает полный бокал воды. – Сушняк уже замучил! Хочешь знать?

– Мне все равно, – пожимаю плечами.

Действительно: какое мне дело до корпоративных подарков на международный женский день? Каждый год мужская половина нашего коллектива придумывает что-то новое, но неизменно глупое: билеты на антрепризные спектакли (они правда считают, что мы пойдем туда всей толпой?!), книги по уходу за домашними растениями или набор кастрюль. Девушки, конечно, расстраиваются после каждого такого подарка, но не перестают надеяться, что в следующем году мужчины реабилитируются.

– На этот раз мы превзойдем себя! – Шаров втыкает вилку в кусок мяса.

– Прыжок с парашютом? – изгибаю бровь.

– Нет. Но нужно взять твое предложение на заметку, – он смеется.

Мой мобильный звонит: ввиду непредвиденных обстоятельств клиент просит перенести встречу на 15-00. Смотрю на часы: 14-10. Если выехать прямо сейчас, то успею добраться до Павелецкой в назначенное время. Поэтому я соглашаюсь и завершаю звонок.

– Счастливо оставаться! Я – на переговоры, – кладу на стол тысячную купюру и встаю.

– Удачи, Маш, – говорит Петя.

Шаров лишь одаряет меня фирменной улыбкой и отправляет в рот кусок мяса.

Среда, 06.03.2013.