Неожиданно на меня накатывает покой. Я чувствую, что тайны Энохиана все еще внутри меня, чувствую их силу и магию, которой они обладают, но так же я осознаю, что могу контролировать их, и это заставляет меня понадеяться, что еще хотя бы немного я смогу прожить со всем этим. Что, если я окажусь сильнее, чем думала, и смогу выжить? Впервые в жизни я не запрещаю себе надеяться на лучшее. Ведь я только что уничтожила зло, которое долгие столетия изводило мою расу. Неужели робкая надежда на лучшее - это так много?

Тейт делает ко мне неуверенный шаг, и я хочу броситься ему на шею, ведь это снова он. Мой Тейт. Постепенное осознание нашей победы заставляет меня отрастить крылья. Мы живы! Мы, черт побери, живы! У меня не было никаких шансов, но я все же смогла выжить. Я смогла вытащить Тейта и Ареса и теперь я уверена, что смогу справиться и с тайнами, которые медленным потоком струятся по моему сознанию и телу. Я знаю, что смогу снова запереть их в долгий ящик и никогда о них не вспоминать. Да. Именно так я и сделаю. Это поможет мне выжить и тогда...

Резкий грохот выстрела заставляет меня содрогнуться всем телом, а мои воздушные замки, которые я впервые в жизни позволила себе построить, начинают медленно рушиться, даже не успев достигнуть своей вершины.

- Нет! - на этот раз это крик Тейта.

Я оборачиваюсь, не до конца понимая, что происходит, и неожиданно вижу за своей спиной Ареса. Ему удалось вышибить дверь, за которой я его закрыла, и схватить пистолет Тейта, который тот выронил, когда мы дрались. Но зачем же он стрелял в воздух?

- Ааа, - протяжно выдыхаю я, когда осознаю, что Арес стрелял не в воздух. В моей груди расплывается жгучая волна боли, а ноги отказывают держать меня. Я чувствую, как к горлу подступает тошнота и кровь. Мое дыхание перехватывает, когда я оседаю на каменный пол.

Тейт делает какое-то резкое движение, и краем глаза я замечаю, как тело Ареса тяжело подает на пол. Что произошло?

- Мэри! - зовет Тейт, приподнимая меня и пытаясь зажать мою рану. Снова. Сколько же раз ему приходилось видеть меня на пороге смерти? - Мэри! Мэри, посмотри на меня!

Я смотрю. Это все, что мне остается. Я чувствую, как мои руки слабеют, но тело бьет легкая судорога, заставляя меня вздрагивать. Мне так больно. Я чувствую, как в груди зияет брешь, и на этот раз это не метафора. Пуля действительно прошла сквозь мое сердце.

- Я...- пытаюсь выговорить те коротенькие, простые слова, которые до последнего боялась произнести. Но мне это не удается. Я начинаю захлебываться собственной кровью.

- Ничего не говори, - приказывает Тейт. - Я отвезу тебя в больницу. Тебе помогут.

Он в отчаянье. Мы оба понимаем, что никто в мире мне больше не поможет, но Тейт продолжает бороться. Он не хочет верить. Мне и самой не хочется верить в происходящее. Странно, что я осознаю все так поразительно четко.

- Тейт, - шепчу я и заставляю себя положить свою ладонь на его руки, которые пытаются зажать мою рану. Я должна сказать ему. Другого шанса у меня не будет. Он должен понимать, что все, что я делала, было ради него. Я и сама этого не осознавала до тех пор, пока не стало слишком поздно. Черт, я хочу, чтобы он знал! - Я люблю тебя, - мой голос такой слабый и тихий. Я боюсь, что он не услышит меня, а повторить эти слова я уже никогда не смогу.

Парень смотрит на меня с ужасом. Его большие серые глаза полны боли. Он приподнимает меня и с силой прижимает к своей груди. Он убаюкивает меня, словно ребенка, и в его руках мне так тепло и хорошо, несмотря на боль. Хотя боль уже отступает, а вместе с ней исчезает моя жизнь.

- Не прощайся со мной, - умоляет Тейт. - Мэри, не бросай меня вот так.

Мне хочется утешить его. Сказать, что-то хорошее. Вот только я так устала. Мне ужасно хочется спать. Я закрываю глаза, чувствуя, как проваливаюсь в глубокий сон. Мне так много еще хочется казать, но...

- Я люблю тебя, - пытается выдавить она, захлебываясь собственной кровью.

Ужас сковывает все мое тело и душу. Я смотрю в большие карие глаза и чувствую, как ей больно. Мэри. Моя Мэри. Она никогда не произнесла бы эти слова вслух, ведь она так боялась их. Я знал, что боялась. Я и сам боялся. Так же как и Мэри я всячески избегал подобных признаний. В тот вечер, когда я впервые напал на нее, она не захотела отбиваться в ответ. Она могла убить меня, и все это закончилось бы, но Мэри не сделала этого. Тогда-то я и понял, как далеко все зашло.

- Не прощайся со мной, - прошу я, прижимая ее к своей груди. - Мэри, не бросай меня вот так.

Черт побери, почему мне кажется, будто прострелили не только ее сердце? Мэри никогда не казалась мне хрупкой. Она была сильной, очень-очень сильной, но сейчас ее тело казалось сделанным из фарфора, который так легко разбить. Я пытаюсь смягчить ее боль, осознавая, что еще немного, и она навсегда уйдет из моей жизни. На этот раз не будет ничего, что смогло бы спасти ее. Даже после смерти Энея смогла добиться своего. Она заставила меня страдать так же сильно, как я когда-то заставил страдать ее.

Я больше не чувствую дыхания Мэри. Слегка отстранив ее от себя, я тупо смотрю в бледное лицо с закрытыми глазами. Пытаюсь нащупать пульс, но его нет.

- Мэри, - шепотом зову я, но она не реагирует.

В горле застревает крик раненого зверя. Я чувствую, как что-то большое взрывается внутри меня, и острые осколки впиваются во все внутренности. Я еще крепче прижимаю к себе мертвую девушку, раскачиваясь из стороны в сторону. Я не могу сдержать стона, когда боль достигает своего пика.

- Мэри, - глухо говорю я, уткнувшись в ее холодную шею.

Резко сделав глубокий вдох, я просыпаюсь в своей комнате. Вокруг стоит мертвая тишина, нарушаемая лишь моим частым дыханием. Выругавшись, я снова падаю на подушки, но знаю, что больше не смогу уснуть. За год, который я прожил с тех пор, как Мэри умерла, моя жизнь и вправду превратилась в ад. Одно дело быть запертым в городе, который полон не самых приятных воспоминаний, и совсем другое, когда боль от этих воспоминаний горит в тебе вечным пламенем. Я не мог никуда от нее деться. Стоило мне закрыть глаза, как я тут же видел ее мертвое лицо. Стоило выйти на улицу, как я тут же вспоминал те недолгие дни, когда мы были вместе. Новый день все больше делал меня похожим на призрака, и хуже всего было то, что на самом деле мне было плевать. Я просто опустил руки и сдался, как последний слабак. Но ведь и сражаться с самим собой на протяжении столетий было бы невозможно, верно?

Вздохнув, я быстро выбрался из своей кровати и наспех оделся, даже не взглянув на потрепанную и измятую одежду, которая валялась на полу. Сейчас была глубокая зимняя ночь, и я понятия не имел, куда собираюсь идти. В любом случае выбор все равно был невелик.

Проходя мимо письменного стола, я заметил, как на нем блеснуло что-то серебряное. Лунный свет достаточно хорошо освещал мою комнату, чтобы я смог рассмотреть серебряный клинок, который когда-то подарил Мэри. Воспоминания снова нахлынули на меня, но на этот раз они не были болезненными.

Несмотря на отчаянье, я все же нашел в себе силы, чтобы отпустить ее и подняться на ноги. И тогда мое внимание привлек ублюдок, который выстрелил в Мэри. Я метнул в его бедро нож практически одновременно с его выстрелом, но все равно опоздал. Теперь мерзкая тварь пыталась отползти от меня подальше, но глубокая кровоточащая рана не позволяла ему этого. Чувствуя мрачное торжество, я подошел к Стюарту, глядя на него с нескрываемой яростью.

- Зачем? - спокойно спросил я. Холод в моем голосе действовал куда более устрашающе, чем любой крик.

 Дыхание Ареса было тяжелым и прерывистым. Он уже потерял достаточно много крови, чтобы ослабеть. Мразь перевернулась на живот и попыталась дотянуться до пистолета, но я наступил на его кисть и сам поднял свое оружие, которое убило Мэри. Сначала мне захотелось возненавидеть все, что было связано с ее смертью, но потом я все же запер это желание глубоко внутри себя. Ведь мы ненавидим не пистолет или ружье, которое стреляет. Мы ненавидим тех, кто целится.