Когда я спускалась к завтраку в раннюю рань унылого понедельника, моя мама уже пекла на кухне оладьи. Она вернулась только прошлым вечером, и я видела, что она, как обычно, чувствует себя виноватой за то, что ни разу не позвонила мне, пока была в командировке. Я же не видела в этом ничего нового.

- Завтрак на столе, - улыбаясь виноватой улыбкой, проговорила она.

Я улыбнулась ей в ответ и налегла на свежие оладьи со сгущенным молоком и чаем. Мама всегда после подобных командировок в течение нескольких дней готовила мне всякие вкусности, извиняясь таким образом. Я не видела ее вины, но и не возражала. А кто же будет против вкусностей?

- Я думаю, что должен познакомиться с твоей мамой, - весело проговорил Тейт, подъезжая к школьной стоянке.

Этим утром он заехал за мной вопреки моим просьбам, запретам и угрозам и повез меня в школу. К счастью, мне удалось запрыгнуть в его внедорожник раньше, чем мама успела бы выйти на крыльцо для знакомства с этим парнем. Я не хотела, чтобы они снова знакомились. Мама, конечно же, как и все остальные, не помнила о Тейте и о том, как он спас меня, когда я попала в аварию. По сути, никто ничего о нем не помнил, и я с удивлением заметила, что это усложняло жизнь не только Риду, но и мне. Теперь в школе появится слишком много вопросов, и все будут пялиться на нас, ведь мы не делали вида, будто незнакомы.

- С чего бы это? - спросила я, глядя в окно. День обещал быть солнечным, и это казалось мне ужасной несправедливостью. Почему хорошая погода наступает тогда, когда тебе этого меньше всего хочется? Например, в первый понедельник после каникул.

- Потому, что я ей понравлюсь, и тогда снова смогу приходить к тебе в любое время, - все еще усмехаясь, проговорил Тейт. Всю прошлую неделю и вплоть до этой секунды он выглядел ужасно довольным жизнью, и порой мне казалось, что все это из-за меня. Возможно, ему действительно нравилось проводить со мной так много времени. К тому же, я уже устала искать во всем скрытый смысл. Неужели я не имею права хотя бы раз в жизни поддаться слепой вере в человека и его возможные чувства? Мне хотелось верить, что я нравлюсь Тейту, и он не давал мне никаких поводов для сомнений.

- Может, ты сразу переедешь в мою комнату? - саркастически проговорила я, переменив его манеру общения. - Некоторые из твоих вещей уже и так валяются в моем шкафу.

Тейт остановил машину на том же месте, где и обычно, и как только мотор заглох, он повернулся ко мне.

- Я подумаю над твоим предложением, но, если честно, мне кажется, что будет проще перевезти тебя ко мне, - ответил парень и подался вперед. - Вещей-то у тебя, наверняка, поменьше, а у меня столько хлама собралось за триста лет.

За все время каникул, я имею в виду их нормальную часть, Тейт ни разу не попытался поцеловать меня или сделать что-то, после чего мне показалось бы, будто по венам течет огонь, а в организме бушуют одни гормоны. Время от времени мы спали вместе в моей комнате, но не более того. Ничего непристойного. И, если честно, я и сама уже не знала, кем должна считать Рида. Своим бойфрендом? Какой бы богатой у меня ни была фантазия, я не видела его в этой роли. Но и друзьями нас едва ли назовешь. Разве что, еслив эту категорию входят спонтанные поцелуи и неприличные сцены на диванах в гостиной.

- Я тебе не ваза, чтобы меня куда-то перевозить, - я постаралась ответить возмущенно, но Тейт был уже достаточно близко к моему лицу, чтобы сбивать меня с мыслей. Из-за этого слова получились немного невнятными, и губы парня растянулись в очаровательно-похотливой улыбке. Черт, нельзя пялиться на его губы!

- Будь ты вазой, это избавило бы меня от множества проблем, - проговорил Рид.

Его губы были совсем близко. Еще дюйм, и они бы прикоснулись к моим. Я чувствовала, как по жилам потек огонь, а сердце упало куда-то в желудок, сделало сальто и подскочило к горлу, словно на резинке. Интересно, а так можно получить инфаркт?

Тейт легко прикоснулся к моим губам и тут же отстранился. И как скрыть разочарование и раздражение, когда кто-то так поступает? Он будто намеренно решил сыграть со мной в какую-то игру.

- Мы опоздаем на занятия в мой первый день учебы в новой школе, - самодовольно заявил Рид, выходя из машины. Мне захотелось ему врезать, но это было привычное желание.

Я выпрыгнула следом и захлопнула за собой дверь. На стоянке было немало только что приехавших учеников и до звонка оставалось еще минут пятнадцать. Все смотрели на нас с Тейтом так, будто мы были инопланетянами. Но, если большинство девушек смотрели на Рида как на парня, которого хочется приковать к собственной кровати, то на меня смотрели с каким-то подозрением, опасением или же и вовсе отвращением и злобой.

Когда мы входили в здание школы, то я чувствовала, как люди сверлят мне затылок своими недовольными взглядами. Я слышала их шепот за спиной, и если поначалу мне казалось, что все дело в присутствии Тейта, то позже я поняла, что все не так просто.

В школьном коридоре,. где были шкафчики учеников, кто-то сделал что-то вроде алтаря рядом с одним из шкафчиков. Когда-то этот шкафчик принадлежал Мэтью Стюарту, и теперь люди приносили к нему, словно на могилу, фотографии, цветы, какие-то безделушки. Кто-то даже зажег несколько свеч. Когда я остановилась рядом со своим шкафчиком, который был прямо напротив всего этого, то рассмотрела на снимках смеющегося и доброго парня, который был очень похож на своего старшего брата. Мне стало немного стыдно из-за того, что за всю прошлую неделю я ни разу не вспомнила об Аресе.

А затем я увидела взгляды тех, кто стоял поблизости, и поняла, в чем проблема. Они винили меня в смерти Мэтью. Винили за аварию и за все, о чем не знали и знать не могли. Люди. Как это типично для них. В подобных ситуациях они всегда либо рассыпаются в несуществующем сочувствии и наигранной печали, либо ищут виновных. Я могла бы понять ненависть и отвращение к себе со стороны близких Мэтью, но не со стороны тех, кто просто надеялся развеять скуку за счет спектакля: «Давайте найдем виновного во всех грехах и будем его ненавидеть».

Весь последующий день в школе не был приятней тухлого яйца. Тейту удалось получить точно такое же расписание, какое было у меня, и поэтому на протяжении всего дня мы сидели вместе. Такая перспектива не нравилась многим нашим одноклассницам, которые уже видели Тейта в роли своего парня. Типичные бабы. Им приходилось подавлять отвращение ко мне ради того, чтобы подойти к парню и завязать с ним милую, но абсолютно бессмысленную беседу. Они клевали на его привлекательную внешность, как пираньи на мясо, и это раздражало меня. Впрочем, Тейт мастерски отшивал каждую девушку, которая пыталась испытать свою удачу, и я не могла не злорадствовать.

К уроку физкультуры я стала еще более ненавистной особой в женском коллективе, что, впрочем, меня не особенно волновало. Я спокойно переоделась в форму, не обращая внимания на косые взгляды одноклассниц и их постоянный шепот за спиной, а затем направилась в спортзал.

На этот раз Тейта буквально заставили вступить в ряды футболистов школы, так как после смерти Мэтью им не хватало одного игрока, а Рид был достаточно крут, чтобы заменить его. Все, кто не относились к элите, а именно к группе поддержки и футболистам, то есть, «простые смертные», должны были играть в волейбол. Раньше мне нравилась эта игра. Я всегда хорошо подавала и могла играть за всю команду сразу, но сегодня у меня не было никакого желания гонять по спортзалу в то время, как половина класса желает, чтобы я упала и сломала себе что-то. Тем не менее, выбор был невелик: либо играть, либо сбежать, сославшись на плохое самочувствие. Я выбрала первое. Сбегать от этих мерзких людишек и показывать тем самым слабость было не в моем стиле.

Все началось не так уж и плохо. Поначалу я действительно могла играть, но, чем чаще учитель отворачивался, чтобы посмотреть на тренировку болельщиц или футболистов, которые не входили в группу «смертных», тем чаще я оказывалась сбитой с ног. Это повторилось трижды. Всего три раза одна и та же девчонка, которая прославилась на всю школу как очередная подхалимка Мэйси, сбила меня с ног, даже не притворяясь, что это случайно. Таким образом она пыталась компенсировать свою непривлекательную внешность коровы и войти в элиту тупоголовых сельских Барби.