важный момент, поэтому я скажу ещё раз: Единственный случай, когда самоисследование – Спроси себя, Кто я? – не сможет привести к просветлению, это если вы не сможете его выполнить. – Итак, – спросил я Боба, чья книга была посвящена Рамане, – почему многие тысячи обожающих учеников и приверженцев Раманы не пробуждаются? Кажется, это довольно справедливый вопрос, не так ли? – Не думаю, что справедливо полагать... – начал он. – Не нужно защищаться, – сказал я, – я согласен с Раманой. Я говорю, что самоисследование это бомба. Я абсолютно поддерживаю его. – Но вы также говорите... что вы говорите? – Что провал Раманы в производстве пробуждённых существ был практически абсолютным. – О, ну, едва ли... – В то время как при всём этом, абсолютным должен быть его успех. Ведь так? – Не знаю, полагаю... – Так что же мы упускаем? Почему это не приводит к успеху? Чего мы здесь не понимаем? Я взглянул на Боба – он обдумывал проблему. Он был заметно возбуждён, и можно было с уверенностью заключить, что он испытывает некоторую степень духовного диссонанса. Он уверен, что Рамана был великим человеком, великим учителем, святым, мудрецом, что бы он там ни думал, что все эти слова означают. Это внутренняя вера. Но даже после попыток поиграть словами на счёт успешного коэффициента на протяжении пятнадцати удалённых мной абзацев, он должен был согласиться, что в лучшем случае это ужасно. Это внешняя реальность. В конце концов, ему ничего не оставалось, как увидеть очевидное. – Они это не делают? – сказал он вопросительно. – Кто не делает что? – Последователи Раманы не выполняют практику самоисследования. – Да, – согласился я, – если точно сформулировать ситуацию, самоисследование ведёт к пробуждению, а последователи Раманы не пробуждаются, следовательно мы приходим к единственному заключению. И что же, если это его учение, тогда почему его ученики не практикуют его? – Я просто не думал... – начал он и остановился, затем начал вновь. – Я не согласен с этим, то есть, знаете, я сам его делал, я практиковал самоисследование... – Искренняя практика самоисследования может потребовать год или два мучительного, напряжённого процесса, чтобы пройти весь путь до конца, – сказал я, отсекая его попытку смотаться через чёрный ход. – Это не вопрос, на который нужно ответить, или прозрение, которое нужно осознать, или мысль, которую нужно продумать, это больше похоже на гору невежества, которую нужно измельчить в пыль, камень за камнем. Вы это понимаете? Он понял, что дверь захлопнулась. – Да, окей. – Значит, в действительности вы её не выполняли? Он немного посидел молча. – Ну, я думал, что выполняю. Мне вроде бы казалось, что я следую учению Раманы, читая и пытаясь понять диалоги и книги, написанные о нём, то есть, я думал, что всё это вместе и есть типа процесс самоисследования. Я думал, если тебе нравится Рамана Махарши, то это означает, что ты выполняешь самоисследование, просто изучая его учение. Так был разоблачён внутренний двенадцатилетний мальчик. Вот так этот умный, образованный, кажущийся выдающимся человек, увидел, как разоблачаются его выдумки, словно ребёнок, пойманный учителем за обман. – В противоположность особому процессу? – спросил я. – Нет, это тоже был своего рода процесс. Я делал что-то такое, когда попадал в интроспективное состояние, ну, время от времени. Типа, я спрашивал себя, кто переживает это? Кто разговаривает с Джедом сейчас? Кто загорает на солнце в этот прекрасный день? Я был не слишком удивлён, услышав о слабом и неэффективном методе самоисследования Боба – свидетельствование в самой умеренной и наименее разрушительной форме. Я не делаю вывод, что если бы у меня был тот же разговор с любым из тысячи случайно выбранных приверженцев Раманы, я получил бы те же ответы, но полагаю, что ни один из них не был бы пробуждённым. И хотя я не думаю, что многие будут

заявлять, что пробуждены, полагаю, большинство или все будут настаивать на реальном прогрессе в этом направлении. Взгляд на Раману Махарши и его самоисследование предоставляет нам очень ясную перспективу на это явление, но теперь, когда мы знаем, что ищем, мы можем поднять планку, расширить перспективу и выбрать наугад из всех духовных искателей. Почему никто никуда не идёт? Потому что все убедили себя, что идут кудато. Почему? Потому что так говорят их духовные мастера и инструкторы. Почему их духовные мастера и инструкторы говорят им, что они куда-то идут? Чтобы подхалтурить. Мы выбираем наших учителей. Мы получаем то, чего желаем. Мы хотим уютно, беспробудно спать и видеть сон о духовном прогрессе, и мы получаем это. Если бы всё, что Рамана когда-либо сказал, было Спроси себя, Кто я?, если бы это было его ответом на каждый заданный ему вопрос, тогда он был бы совершенным учителем с совершенным учением, но никто никогда о нём не услышал бы, и мы сейчас его не обсуждали бы. Мы знаем о нём из-за тех тысяч вопросов, которые люди задавали ему, и тысяч ответов, которые он давал людям, но каждый из тех вопросов был в точности одним и тем же вопросом: Наружу? И каждый ответ, который он давал, был в точности одним и тем же: Да! Самоисследование не было центральным учением Раманы Махарши. Это лохотрон, а мы лохи, выстроившиеся в ряд и жаждущие, чтобы нас обобрали. Но, как знает каждый мошенник и жулик, нельзя обмануть честного человека. Истинное центральное учение Раманы, если вы пожелаете откинуть занавеску и взглянуть, было Наружу. В реальном прогрессе нет вопросов и ответов, нет знания и учения, есть только продвижение или его нет. Внутрь.

***

Действие книги «1984 год» происходит в государстве Океания, где девизом (который Томас Пинчон проницательно назвал «коанами искажённой формы дзен») было «Война это Мир, Свобода это Рабство, Невежество это Сила». Океанией управляло четыре министерства, чьи названия «представляли вид бесстыдства в своём нарочитом переворачивании фактов». В Министерстве Любви занимались пытками и промыванием мозгов. Министерство Мира вело непрекращающуюся войну. Министерство Изобилия отвечало за ограничение поставок продуктов и товаров. Министерство Правды отвечало за ложь и пропаганду. Продолжая эту бесстыдную практику названий, мы можем взглянуть на наше собственное Министерство Пробуждения, духовный рынок, где мы найдём всех мудрецов, учителей, философов, учёных, усердно трудящихся, делающих в точности то, что наш Большой Брат, Майя, от них хочет. Обеспечивают, чтобы все продолжали крепко спать.

20. Обыкновенные сверх-возможности.

Молитва это не праздное развлечение для старушек. Если правильно её понимать и применять, это самый мощный инструмент действия. – Махатма Ганди –

В этой книге я уделяю большое внимание повседневной жизни человека, который пробуждён в состоянии сна – «осознанный сновидящий», который способен не от случая к случаю, а как само собой разумеющееся, формировать реальность своей жизни до такой степени и такими путями, что «неосознанный сновидящий» может принять это за фантастические выдумки. Конечно, так это выглядит с порядочной точки зрения, но у нас здесь нет времени для приличий. Я понял уже очень давно, что если бы мне нужно было чьёто уважение, то у меня бы не было своего собственного. Если мы хотим чего-то достичь или понять, все приличия должны быть отброшены, как пристанище страха. Когда мы рассматриваем влияние невидимых сил на повседневные дела – приобретение дома или собаки, правильность мотоциклетной аварии, написание книги, как прыгает мяч или крошится печенье – первостепенный смысл состоит в том, что эти невидимые силы не являются чудесными возможностями избранных, но естественными и принадлежащими по праву всем людям способностями. Обычно ими занимаются лишь поверхностно, смутно их понимают и называют многими именами из перспективы отделённых существ с закрытыми глазами, но ими можно лишь поистине обладать и развить в себе из перспективы интегрированного существа с открытыми глазами. Когда, после того, как я с большими усилиями наскрёб необходимую сумму для покупки дома в Ахихик, сделка сорвалась, я не был расстроен или разочарован. Я точно знал, что происходит, хоть даже совершенно не имел представления. Затем, когда вскоре другой дом, идеальный дом всей моей жизни, стал доступен для покупки, я не был шокирован или поражён, я был доволен и благодарен. Когда появилась Майя, собака, я не лез из кожи вон, чтобы приобрести её. Я сразу же её узнал, так как двигался по направлению к ней несколько месяцев. Мне и в голову не приходило, что она может не стать моей. И я вовсе не был удивлён, что её тогдашние владельцы искали для неё новый дом. Я могу очень долго рассказывать и рассказывать подобные истории. Я мог бы каждый вечер исписывать стопку страниц о тенденциях, видимых мной в различных стадиях развития только в этот день – о волнах, только показывающихся вдали в виде набухшей поверхности моря, о волнах, вырастающих до пенного гребня, о волнах, разбивающихся, омывающих берег и отступающих обратно в море. Из тенденций я узнаю, что будет, и, что не менее важно, чего не будет. Я не знал, что сделка с покупкой первого дома сорвётся, но я знал, что это было частью более крупного процесса, который вот-вот должен был полностью проявиться, и я никогда не подозревал, что меня постигла неудача, или что вселенная действует каким-то недоброжелательным или случайным образом. Когда на сцену вышел дом моего деда, и я оказался в неправдоподобно выгодной позиции для его покупки, я не был изумлён или ошеломлён, я был словно ребёнок, хлопающий в ладоши в восторге, когда фокусник, после захватывающего нагнетания напряжения, достаёт из шляпы кролика. Лучшие уроки преподают маленькие ежедневные истории, истории о плавном функционировании, о том, как с меньшими усилиями ты осуществляешь гораздо больше, о непринуждённости, удовлетворённости и непоколебимом, никогда не утрачиваемом доверии. Когда кажется, что что-то идёт неправильно, это непременно является частью более широкой правильности. Я ем, когда голоден, сплю, когда устал, иду, когда хочется идти, отключаюсь, работаю, дремлю, читаю, когда хочется. Я ни ленив, ни деятелен. Я никогда не делаю того, чего мне не хочется, и ничто никогда не остаётся несделанным. Если мне в голову приходит мысль, что надо бы что-то сделать, я делаю это. Если бы я мог развить в себе подлинное желание, скажем, забраться на Эверест, то все необходимые средства для этого появились бы вó время и без усилий с моей стороны. А если бы мне удалось развить в себе неподлинное желание забраться на Эверест, то я быстренько распознал бы его как таковое и позволил бы ему исчезнуть. Если бы всё это касалось только меня, если бы я был каким-то особенным, об этом не стоило бы и говорить, но это касается не меня, это касается всех нас. Это про то, кем и чем мы являемся здесь, в царстве сна. Это про то, как всё на самом деле работает, или как может работать, если мы откроем глаза, посмотрим и примем участие.