— А в окрестностях нет деревень?

— Были, — указал он вдоль левого берега моря, — вон в той стороне. Может, мы и сходим туда... Родственники там живут, — пояснил он. — Надо повидаться, давно не бывали.

Мы выгрузились на берег и распрощались с рыбаками.

— Глянь-ка на дракомпас, сэр Жеральд! — попросил я, рассматривая выходящую из моря дорогу и не сомневаясь, что по ней нам и предстоит идти.

Но я ошибся: дракомпас указывал вправо вдоль берега, по которому мы и двинулись, глядя на волнующееся море.

Море не переходило плавно в болото, как следовало бы ожидать по логике событий, а неутомимо било волнами в круто обрывающийся берег. Прямо как обрезало: вот — море, а вот — суша, та же самая степь. Нет, глядя на компьютерный мир, нельзя не удивляться.

Но, по крайней мере, здесь легче найти начало того конца, которым оканчивается начало. Вариантов немного: то ли дракон устал, неся и принцессу, и волшебные вещи — и решил вывалить их едва ли не в одну кучу, то ли Вике надоела ее бессмысленная игра и она задумала прекратить ее более-менее логичным путем, то есть, опять-таки приказав дракону вывалить все в одну кучу.

Я больше склоняюсь к последнему варианту — в конце концов, что является первоосновой нашего мира? Вика, ее фантазия и желание, овеществленное при помощи компьютера — с точки зрения моего нынешнего восприятия. А последние события — в частности, освобождение пленников — говорили именно о том, что она хочет завершить игру Или же о том, что у нее начало постепенно просыпаться понимание того, что мы здесь — тоже живые...

ЗАМЕТЕННЫЕ СНЕГОМ

— Мы приближаемся к цели! — провозгласил сэр Жеральд, словно озвучивая мои мысли.

Он посмотрел на дракомпас, остановился и указал новый маршрут движения, постепенно уводящий нас от моря, под шум волн которого так хорошо думалось.

— Почему ты так считаешь? — машинально спросил я, пытаясь вернуться из реальности размышлений в реальность действительности.

— Слишком много препятствий перед нами: лес, гора, море... Все как положено. Пора, наверное, облачаться в доспехи, — и сэр Жеральд спрятал дракомпас в переметную суму, а шлем водрузил на голову.

— Боишься, как бы очередная драконова штучка не тюкнула тебя в самую макушку? — спросил я. 8

— Такое ощущение, что он до сих пор летит впереди нас, — признался сэр Жеральд, — хотя пошла уже вторая неделя...

— Да, затянулась прогулка, — согласился я.

— Скорее бы схватиться с ним, — поддержал разговор и Юнис, чтобы хоть что-то сказать.

— Мы ведь уже сражались с одним, — усмехнулся я.

— Так то было не взаправду... — протянул Юнис.

— В самом деле? — иронично поинтересовался сэр Жеральд. — А вот у меня до сих пор обожженная левая бровь не отросла, хорошо еще в глаз не попал!

— Так, други-рыцари, — преувеличенно бодрым тоном произнес я, — давайте угадывать, что нас ждет следующее: пустыня, болото или огненное море?

— Пустыня, — безапелляционно заявил сэр Жеральд, — после степей всегда начинаются пустыни.

— А почему не болото? — продолжал допытываться я.

— Море мы прошли, степь совершенно сухая — откуда оно возьмется?

— То же самое я думал относительно моря... — пробормотал я.

— А чего дракон хочет добиться этим? — спросил Юнис.

— Как чего? — не понял сэр Жеральд. — Задержать нас в пути и как следует подготовиться к обороне замка.

— Лучший способ защиты — нападение! — Юнис указал на приближающуюся к нам навстречу черную тучу. — Вот она, новая ловушка дракона!

— Думаешь, это он сам? — сэр Жеральд лихорадочно облачался в латы. Я не отставал от него, Юнис — тоже.

— Сам, или кто-нибудь из его подручных.

— А если это опять ливень?

— Очень уж темная туча — разве что из смолы...

— Холодом веет...

— Может, не дракон?

— А что?..

И последние слова заглушил налетевший ледяной вихрь.

Вот они, знаменитые степные бураны! С подобными знаменитостями лучшие встречаться.

Сражаться всегда проще, но сражение скоротечно, а вот подготовка к сражению, путь к нему, все препятствия, которые приходится на этом пути преодолевать, обычно бывают намного сложнее и обходятся дороже. Вот и сейчас нам предстояло преодолеть еще одно препятствие.

Температура упала значительно — ниже поверхности почвы, потому что земля мгновенно замерзла, превратилась в ледяной каток. И по этому ледяному катку неслись массы снега, сбивая нас с ног.

А мы опять оказались не готовы к такому испытанию! Как и в случае с морем. Но если там помогли рыбаки, да и на лягушках, я полагаю, можно было попытаться его переплыть, то сейчас мы ничего не могли противопоставить снежной стихии.

— Это колдовской буран! — прокричал сэр Жеральд. — У нас никогда не бывает снега!

— Да мы, наверное, забрались так далеко к северу, что в здешних местах снег — не редкость, — предположил я.

Если сэр Жеральд и пожал плечами, то я этого не увидел. А вскоре и услышать что-либо стало невозможно: рев заглушал, а снег залеплял уши. Мы постепенно превращались в снеговиков и красные носы морковками торчали из снега. Становилось тяжело двигаться: поверх доспехов намерзала корка льда.

Самым благоразумным, наверное, было бы дать снегу себя засыпать, а потом рискнуть переждать буран под ним. Мелькнувшую было у меня мысль — применить силовую трубу — унесло ураганом. Та же участь постигла бы и саму трубу, решись я на столь отчаянный поступок.

Нет, мы попробовали поставить коней и самим стать так, чтобы вокруг нас намело сугроб, который позже можно попытаться превратить в снежную хижину-иглу. Правда, ее строят из уже плотно слежавшегося снега, но У нас не было иного выхода.

Но оказалось, что выхода у нас не было вовсе...

Да, нас засыпало снегом, да, мы смогли, барахтаясь, соорудить под ним некое подобие пещерки. Кони при этом стояли как вкопанные или уже замерзшие, но, прислушавшись, можно было различить в темноте их дыхание — пещера получилась значительной. Латы нам пришлось снять, очень уж они холодили все тело.

Но вот разжечь костер мы не могли: все время ехали по таким местам, гдe не испытывали недостатка в костровом материале, будь то хворост, засохшие деревья или хотя бы сухая трава. Поэтому запаса топлива с собой не везли. Копать же сейчас до земли не имело смысла: травы там очень мало, и она вся в снегу.

Что нам оставалось делать? Некоторое время мы боролись, двигались внутри, насколько возможно, но попытки прорваться наружу показывали, снегопад продолжается, ветер ревет и тут же заносит проделываемое отверстие. Еще некоторое время мы согревались из фляжек, но и они скоро опустели.

У нас был, собственно, только один выход: замерзнуть. Либо на поверхности, превратившись в ледяные статуи, либо здесь, в пещере, уснув и не проснувшись.

Неужели Вика настолько жестока? Или что-нибудь произошло там, наверху? Мой прототип женился? Но при чем тут я?!

— Вставайте! — я принялся расталкивать Юниса и сэра Жеральда. — Лучше выбраться наверх! По крайней мере, погибнем стоя!

— Зачем? — пробормотал Юнис, пытаясь разлепить веки. — Отстань, я хочу спать!

— Замерзнешь!

— Нет, — отрезал он. — Не мешай. У меня сейчас свадьба.

И он принялся насвистывать непослушными губами что-то похожее на марш Мендельсона.

— А ты? — наклонился я к сэру Жеральду. Но тот храпел и ничего не сказал.

Жаль было оставлять друзей, но еще печальней было то, что сделать я ничего не мог. Единственное — погибнуть стоя, как и сказал. Чтобы доказать... Вике? Себе? Да неважно, кому. Но если уж такая судьба мне уготована — во всяком случае, не лежа.

Я выбрался наружу.

Ветер завыл торжествующе, завивая вокруг меня снежные вихри.

«Так и буду здесь стоять — ледяной статуей», — подумал я, опираясь спиной на вонзенное в снег копье.

Снег постепенно залеплял лицо и не было желания протереть глаза. Да и что можно увидеть? Снег да снег кругом...