Мне пришлось переменить свое мнение, когда, к своему удивлению, я обнаружил, что это было весьма уважаемое заведение, размещавшееся в таком же большом здании, как отель Ройэл в Катманду. Чтобы окончательно разобраться в этом, я решил, что мне лучше всего самому съездить в Калькутту, осмотреть здание знаменитого Клуба-300 и на месте собрать информацию о том, каким он был.

В один прекрасный день, когда Борис был особенно загружен делами, а его авантюра с разведением свиней была в самом разгаре, он неуверенно предложил:

— Нам надо как-нибудь вместе слетать в Калькутту.

После трехмесячного пребывания в Катманду это предложение показалось мне тем более привлекательным, что нам с женой до чертиков не хватало самых банальных атрибутов цивилизации. Я скромненько мечтал о пивке (редком напитке в Непале), а Мари-Клер — о покупке массы вещей от шелковых платьев до сумочек, ибо купить товары западного производства в Непале было все равно, что искать герань в пустыне Калахари.

Калькутта показалась мне даже еще более привлекательным местом, куда следовало съездить, когда Борис предложил мне встретиться там с некоторыми из его друзей, включая целый ряд магараджей, чье имя и слава всегда интриговали меня. И настал день, когда у меня появился шанс. В то утро с Мари-Клер и несколькими друзьями мы покидали на машине долину Катманду, направляясь через горы в Калькутту, до которой по прямой линии было около 720 километров.

Учитывая малые размеры и изолированное местоположение Катманду, а также длительный срок нашего пребывания в нем, мысль о том, что мы едем в большой, оживленный город, неописуемо радовала нас. Мы, как дети, предвкушали удовольствие побывать в кино, приобрести литературу и т. д. Несмотря на наши оптимистические ожидания, на деле мы совсем не ведали, что нас ожидает открытие нового Бориса и его нового мира, так же отличающегося от Непала, как балет в Монте-Карло от жизни в Шанхае, или разведение лошадей в Одессе от свиноводства в Ичангу.

Сам Борис должен был присоединиться к нам, прилетев самолетом, когда мы завершим свой сухопутный маршрут по забитым скотом пыльным дорогам Индии. Когда после трех дней пути мы достигли занимающего огромную площадь пригорода Калькутты, наступали сумерки. За четыре года до этого я пережил в этом городе свое первое приключение, которое привело меня в Гималаи. Но тогда у меня не было никакой возможности познакомиться с тем, что мне предстояло узнать теперь.

Я приехал увидеть роскошь и богатство, а обнаружил, что, обладая шестью миллионами жителей, сотни тысяч из которых ютятся на улицах, Калькутта сегодня, несомненно, один из тех городов мира, которые производят самое отталкивающее впечатление. Одновременно это город роскоши и веселья. Больше нигде в мире нет такого контраста между богатством и нищетой. Никакие трущобы мира не могут сравниться с нищетой и грязью Калькутты. Нет слов, чтобы описать адскую атмосферу городских окраин, простирающихся на многие километры через болота и глинистые берега дельт Ганга и Брахмапутры, на которых была основана Калькутта.

Мы проехали мимо фабрик с дымными трубами. Фабрики предстали перед нами как райские оазисы, т. к. их относительная опрятность резко контрастирует с хижинами, которые лепятся у их стен. Но нет ничего печальнее, чем фабричный двор, заросший пальмовыми деревьями, или нескончаемые дороги, пролегающие через горы грязи, пыли и нищеты, надвинувшейся на город, известный как второй в империи, «город дворцов» и крупнейший мегаполис Дальнего Востока.

По сторонам узких улиц проходят канавы, играющие роль открытых канализационных стоков города, на бровках которых сидят и лежат практически голые, скорчившиеся, вечно голодные люди, превратившиеся в самые настоящие скелеты. Калькутта — это карикатура на современный мегаполис со своими омерзительными ландшафтами, представленными заводами, складами, трущобами и грязью.

Миллионы изголодавшихся крестьян хлынули в Калькутту из Бенгалии в наивной надежде достать в городе еду, которой не могли получить, работая на рисовых полях. Несмотря на массовую гибель от эпидемических заболеваний, ежегодно все новые и новые тысячи крестьян проходят через цементный ад калькуттских улиц, сталкиваясь с быками, коровами, волами и такими невиданными чудовищами, как двухэтажные автобусы. Наблюдающему эту картину прохожему приходится пересмотреть привычные стандарты и переоценить свои представления о человечестве, достоинстве и призвании человека.

Основанная Ист-Индской компанией в 1690 г. в качестве торгового поста, Калькутта вскоре превратилась в крупный процветающий центр торговли и промышленности Индии. Город расположен на глинистых берегах реки Хугли, являющейся одним из многочисленных разветвленных рукавов великой дельты.

По обманчивому руслу реки знаменитые лоцманы, хорошо знающие Хугли, ежегодно проводят тысячи судов мимо вероломных рифов и между песчаных берегов в Калькутту, таким образом, поддерживая биение железного пульса деловой жизни и промышленности города.

В прежние времена на берегах Хугли можно было наблюдать кровавые оргии человеческих жертвоприношений. Сотни индусов приносили себя в жертву крокодилам. Как писал один из свидетелей этого ужасного зрелища, «они заходили в реку и ожидали, пока свирепые животные приблизятся и утащат их в воду».

Сегодня берега Хугли пестрят складскими помещениями, доками и кранами. К северу же от города можно видеть широкие каменные лестницы, ведущие от огромных дворцов к берегу сумрачной реки, по которой плывут большие, изогнутые в виде полумесяца баржи, с десятью гребцами.

Гигантский стальной мост Хора пропускает суда к сердцу города. Здесь развалюхи уступают место цементным постройкам, у стен которых спят бесчисленные попрошайки, обернутые в грязные тряпки, являющиеся их единственным имуществом.

Все калькуттские дома, кроме тех, которые постоянно ремонтируются, быстро приобретают облезлый вид из-за влажного климата. Влага менее, чем за год разъедает даже самую стойкую краску, самую прочную штукатурку. Ибо в качестве еще одного «благословения» климат здесь исключительно неблагоприятный — невыносимо жаркий и влажный практически круглый год, если не считать краткого «зимнего» периода облегчения, когда температура редко опускается ниже тридцати градусов. Летом жизнь в городе замирает. Правительство Бенгалии и многие семьи чиновников выезжают на прохладный горный курорт Дарджилинг, расположенный на высоте 2,5 км у подножия Канченджанги в Гималаях.

В качестве реакции на жуткий климат и страшную нищету в городе англичане использовали свои быстро накопленные богатства для того, чтобы купаться здесь в роскоши, и потому Калькутта, «город дворцов», может заслуженно похвастаться самыми грандиозными резиденциями во всей Индии. В самом центре города находится майдан, огромное, поросшее травой поле диаметром около пяти километров. С одной стороны к нему примыкают прекрасные проспекты, по сторонам которых возвышаются величественные особняки, клубы и отели.

Главная транспортная артерия города — Чоуринги, на которой расположены Гранд отель и знаменитый ресторан Фирпо, а также степенный, величественный Бенгальский клуб, гигантское здание которого по великолепию соперничает с резиденцией губернатора.

К северу от майдана пролегает дорожка одного из красивейших в мире ипподромов с тенистым участком для выгула лошадей и солидно устроенными трибунами. Скачки являются здесь самым популярным спортом. Ипподром принадлежит конноспортивному клубу Калькутты. Сооружения ипподрома мало уступают своим аналогам в Жокейном клубе Парижа или в английском Аскоте. Соревнования рысаков лучших пород проводятся здесь практически круглый год. Специальная муссонная дорожка приспособлена для того, чтобы выдержать ливни муссонных периодов.

С ростом территории и значения Калькутты появлялись все более роскошные резиденции, оазисы зеленых лужаек и цветников, окруженных высокими стенами, у ворот которых по стойке смирно стоят швейцары в ливреях. Самым изысканным районом является Элипор, расположенный за беговой дорожкой ипподрома. Там, по соседству с богатыми купцами и высокими чиновниками, проживали раджи и магараджи. В имперской Калькутте деньги легко доставались иностранцам. В течение долгих лет все европейцы за сравнительно короткое время могли с гарантией нажить приличные состояния.