Мы с Кнутом переплели наши пальцы, словно дети, пойманные на чем-то запретном, понимающие при этом, что сейчас последует выговор. Я нашла в себе силы не отвести глаз от внешне спокойного лица колдуна и смеясь над собственными страхами.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Ворон, обращаясь к Кнуту.

— Я пришел за ней, — ответил тот без малейшего колебания в голосе и только я почувствовала, что он чуть сильнее сжал мои пальцы.

— Зачем? — удивился колдун, — Разве я не понятно объяснил тебе, что эта девушка МОЯ? — Бренн чуть придвинулся к нам, нависая с высоты своего роста. Мне стало совсем не по себе. Я подавила желание втянуть голову в плечи.

— А кто дал тебе право называть ее своей? — спросил тогда Кнут.

— Я встретил ее раньше тебя, — в тон ему произнес Ворон, — Я надел ей на шею свой знак, который означает, что отныне эта женщина находится под моей властью. Я выбрал ее в свои ученицы, потому что она единственная, кто подошел мне после Серко.

Тут Кнут немного опешил.

— Что?

Я была удивлена не менее его.

— Ученица? — проговорила я тихо.

Ворон повернул ко мне свое лицо.

— А ты думала, я тебя в жены брать собрался? — он усмехнулся. — Еще с первой нашей встречи я нашел в тебе дар, который можно развить. Я оставил тебя у Радомира, чтобы ты стала старше, потому что не хотел пугать раньше времени. К тому же твой дар должен был окончательно сформироваться, не испорченный чужим влиянием. Оставить тебя в таверне было самым лучшим решением в этой ситуации.

— Я… — только и смогла я произнести и тут же осеклась. Если быть честной с самой собой, то, признаться я в мыслях не держала того, что интересую его, как женщина. Я просто не знала, для чего нужна северянину. Теперь все прояснилось. По облегченному взгляду, которым одарил Ворона Кнут, я поняла, что он тоже не ожидал такого поворота, но остался доволен.

— Я поеду с вами, — сказал Кнут с вызовом взглянув в лицо Ворону. Тот только усмехнулся, как-то горько и отстраненно.

— Нет, — сказал он.

Кнут нахмурил брови.

— Тогда и она не поедет, — упрямо заявил он, — Она моя невеста и мне плевать на то, что ты выбрал ее, якобы, своей ученицей. Почему я должен верить твоим словам? Что если ты обманываешь нас обоих? — Кнут прищурил глаза и воззрился на колдуна, — Я чувствую, что ты что-то не договариваешь? Она ведь интересна тебе не только в качестве ученицы, или я настолько ошибаюсь? К тому же, даже если твои слова правдивы, я имею право запретить ей ехать с тобой, хотя, она и так делает это против собственной воли.

Ворон шагнул к молодому мужчине и одним легким движением схватил его за грудки и приподнял вверх настолько высоко, что ноги Кнута не касались земли, причем проделал он это с видимой легкостью. А потом посмотрел на меня. И тут же в моей голове раздался его голос, как тогда, когда я сделала неудачную попытку подслушать его разговор с Серко, только теперь он не кричал.

— Ты действительно любишь его? — спросил он мысленно, при этом его губы даже не дрогнули. Он спрашивал про Кнута.

Я удивленно воззрилась на колдуна и медленно кивнула.

— Да, — коротко ответила я.

Колдун колебался не долго. Несколько мгновений он просто подержал Кнута над землей, словно получая от этого какое-то удовольствие, затем Ворон опустил парня на землю. Тот возмущенно вырвался из его рук.

— Тогда, я тебе сильно сочувствую, — сказал Ворон. Его рука легла на лицо молодого мужчины. Кнут замер, а я увидела, как Желудя, бросившегося было к нам, одним мановением руки остановил Серко. Мальчишка сделал лишь жест и Желудь повалился на землю. Я вновь перевела взгляд на своего жениха, вытянувшегося в струнку во власти колдуна. Бренн откинул голову назад и что-то быстро зашептал. Слова, хлесткие, злые разносились по лесу, словно он кричал их, а не шептал. Я не видела, но чувствовала, как что-то темное окутало колдуна словно саван. Затем Ворон толкнул Кнута и сказал:

— Ты уедешь домой, ты больше не будешь нас искать, ты забудешь Владу, словно никогда ее и не было в твоей жизни!

Я увидела, как Кнут опустился на землю, так же, как и минутой до него это сделал Желудь. Бренн повернул ко мне свое лицо. Я увидела, что его глаза стали совсем черными, слились с зрачком в одну сплошную беспроглядную тьму.

— Собираемся, — приказал он и отошел к Серко. Мальчишка что-то сказал своему учителю, указывая на раненого. Бренн кивнул.

— Я займусь им, а вы сделайте так, чтобы мы как можно быстрее отправились дальше.

Я подошла к колдуну, указала на лежащих на земле мужчин.

— А что будет с ними? — спросила я.

— Ничего особенного, — ответил Ворон, — Проспятся и вернуться домой. Раненого я подлечу.

Я на мгновение задержала дыхание, набираясь храбрости для следующего вопроса:

— Скажи, а Кнут действительно забудет меня.

Колдун посмотрел на меня долгим внимательным взглядом. Я заметила, что из глаз его стала уходить тьма, он словно стал успокаиваться.

— Да. Он уже тебя забыл и очень советую сделать то же самое в отношении него.

— Зачем? — только и спросила я, впрочем, даже не надеясь на ответ, но Бренн ответил.

— Потому что ты не такая как он, — холодно и честно.

Я отступила назад, опустила голову. Колдун приблизился к раненому, склонился над ним, а я посмотрела на лежащего на земле Кнута. Молодой мужчина словно безмятежно спал. Когда он проснётся, в его жизни больше не будет для меня места, подумалось мне. Я подошла к своему жениху, подложила ему под голову одно из своих одеял, укутала шкурами и со вздохом выпрямилась.

— Я вернусь, — сказала я сама себе, но услышав за спиной смешок, оглянулась и встретилась глазами с темным взглядом колдуна.

— Нет, — говорили они, — Не вернешься!

Глава 8

Море я видела впервые.

Огромное пространство, заполненное голубой, на тон темнее чем небо, водой… Крики птиц, пролетающих мимо, казались сиплым смехом. Песчаный берег, покрытый огромными валунами. Волны, накатывающие на песок и слизывающие его в морские глубины, чтобы потом выплеснуть с новой волной обратно на берег, с отшлифованными с особой тщательностью мелкими камешками…

Недалеко от берега нашла свой приют небольшая рыбачья деревенька с несколькими покосившимися избами, с обилием развешенных сетей и перевернутыми лодками, вытянутыми их моря. Несколько, впрочем, качались на волнах, у кривого причала. Там же я, к своему удивлению, увидела и огромный плоскодонный корабль, стоявший на приколе недалеко от берега. Рыбаки, завидев нас, с любопытством побросали свои дела. Но подойти никто не решился. Все с опаской косились на странную группу людей, одетых во все черное. Люди Ворона и вправду вызывали опасение, даже когда вели себя мирно и дружелюбно, но от них за версту веяло опасностью.

Как оказалось, нас уже ждали. Через некоторое время один из рыбаков убежал в сторону самого большого дома, стоявшего в отдалении от берега. Я так поняла, что строение принадлежало местному старосте или самому зажиточному рыбаку из деревни. Но как бы то ни было, скоро мы увидели двоих людей, поспешно вышедших из дома и направлявшихся в нашу сторону. К моему удивлению, никто из людей Ворона не тронулся с места, пока странная пара не приблизилась.

— Сэймур, Селла, — Ворон кивнул в знак приветствия.

Подошедшие оказались братом и сестрой. Они были приблизительно одного возраста и невероятно похожи, только девушка уступала брату в пропорциях, хотя оказалась не хрупкого сложения.

Оба, и он и она, были светловолосы. У мужчины длинные волосы, перехваченные лентой, спускались до самых лопаток. Карие глаза Сеймура оглядели Ворона и его людей, скользнули по лицу Кнута и чуть дольше положенного, задержались на мне. Селла оказалась не так скромна. Она приблизилась решительным шагом и остановилась рядом со мной с интересом глядя в мои глаза. Затем вдруг рванула вперед. Я не успела отстраниться, как руки молодой женщины обхватили мое лицо. Селла притянула меня к себе и словно погрузилась в мои глаза. Перед моим взором мелькнула странная картина. Мне показалось, словно я стою перед распахнутым окном, а чьи-то длинные черные руки, страшные, корявые, тянутся ко мне из темноты. Не выдержав, я с испугом вскрикнула и отскочила назад, и тут же снова увидела себя стоящей на морском берегу. Только теперь Селла уже не держала в своих ладонях мое лицо, а стояла молча рядом и пристально рассматривала меня, словно какую-то невиданную зверушку, при этом потирая ладони одна об другую. Ее большие темные глаза резко контрастировали с волосами цвета свежевыпавшего снега, обрамлявшими миловидное личико с упрямым острым подбородком. В отличие от брата, волосы девушки были коротко острижены, и едва доставали до плеч.