Холод сковывал всё тело, вызывая в нём крупную дрожь. Кое-как разлепив веки, Амур увидел пасмурное облачное небо. Голова раскалывалась на части от боли. Ноги онемели от холода, они наполовину находились в воде. Император лежал на песчаном берегу реки. Попытки пошевелить конечностями тут же отдавались тупой болью в висках. Приподнявшись на локтях, он осмотрелся и скрепя зубами сделал несколько толчков ногами, выползая из воды на песок.

В памяти всплыли события произошедшие накануне, до того момента, как они побежали к реке. Что было дальше — Амур не мог вспомнить, как ни старался.

Некоторое время полежав на берегу и собравшись с силами, он кое-как поднялся на ноги. Взобравшись на небольшой обрыв, нависавший над песчаным берегом, осмотрелся. Вверх по течению тянулся небольшой луг, а за ним начинался лес. Ни Сибура, ни Маргаса поблизости видно не было. Где он в данный момент находился, было трудно понять, а где его товарищи и подавно.

Рассудив, что если это та же самая река, то его просто унесло течением, но насколько далеко — неясно. Возможно генерала со здоровяком, унесло тоже, но куда? Генерал был сильно ранен, в том состоянии, река его могла запросто убить. Амур вспомнил вдруг, что перед тем как память отключилась, ранило и Маргаса. Император осторожно дотронулся до виска, напомнившего о себе очередным толчком боли. Под рукой прощупывалась толстая корка запёкшейся крови. Спустившись снова к воде, он ополоснул лицо, заодно хоть как-то прогоняя усталость.

Амур решил не терять время на раздумья и воспоминания и идти вверх по течению. Его вдруг внезапно осенило, что когда они наткнулись на неизвестных накануне, то были уже не так далеко от дома. Нужная мысль витала где-то рядом, её не удавалось поймать. Амур чувствовал, что его что-то тревожит, но не мог понять — что именно. Перебирая в памяти заново, произошедшие события, он пытался уловить эту постоянно ускользающую мысль. — Сибур и Маргас были ранены. Маргас вроде как не особо сильно…. Стоп!

Император резво сорвался с места и побежал вдоль берега, уже не обращая внимания на боль и разбитое состояние. Он наконец осознал, что его так сильно тревожило: они были почти у дома, попали в засаду, значит кто-то пришёл раньше…

Амур бежал без оглядки, не разбирая пути. Ноги часто в низинах проваливались по колено в вязкую грязь, скрытую травой.

— Только бы не нашли…. Только бы не успели… — бубнил себе под нос он, молясь всем богам, которых знал, и о которых хоть мельком слышал. Он мысленно обращался к Даре, умоляя её бежать, прятаться, что угодно делать, но уходить как можно дальше, вглубь. Амур почти не сомневался, что ночные гости ни кто иные, как сирхи.

Преодолев небольшой лес, недолго тянувшийся вдоль берега, император вскоре достиг места вчерашней засады. Вытоптанная трава, пара обломанных стрел и несколько бурых пятен в траве. Бегло осмотрев берег и местность вокруг, Амур нашёл обрывок окровавленного лоскута, похожего на тот, которым перевязывали Сибура. Теперь император был уверен, что Генерал с Маргасом все-таки живы, ну, во всяком случае, если бы погибли, то тела лежали бы здесь. Сирхам они без надобности наверняка. Появилась надежда, что всё обошлось, так же как и с ним, если только река не утопила их.

Император продолжил свой бег дальше, не особо беспокоясь об осторожности и собственной безопасности. Он думал лишь о своей женщине и ребенке. Ему не терпелось скорее увидеть дом, в котором он жил последнее время. В глубине души он надеялся, что там ничего не произошло и Дара его сейчас встретит, как встречала всегда — стоя у входа в аллею, а на губах будет играть её красивая улыбка. Император не заметил, как сам улыбнулся. Чем ближе он оказывался к дому, тем сильнее начинало стучать сердце. Оно и раньше всегда реагировало на приближение, но от трепета. Сейчас же чувства были двоякие. Оно стучало от предвкушения встречи с любимой женщины и от страха. Этот страх нарастал с каждым шагом, каждым мигом всё сильнее. Император гнал предательские мысли и временами старался думать о чём-то другом.

Наконец показалась знакомая тропа, змейкой извивающаяся меж столетних лиственниц. Амур замедлил бег, перейдя вскоре на шаг.

Взобравшись на невысокий пригорок, он оказался на небольшой поляне, которая обрывалась через десяток шагов, превращаясь в крутой склон. Император подошёл к нему и замер, вслушиваясь в окружающее пространство. Внизу неторопливо протекал небольшой ручей, иногда спотыкаясь о камни и создавая слабый шум воды. Кроме его мелодичных всплесков, тишину в округе не нарушало более ничего. По другую сторону ручья, возвышался точно такой же склон, на котором была видна часть еловой аллеи, так полюбившейся императору.

Амур быстро сбежал вниз, вскарабкался на противоположный склон и, остановившись на краю, замер на мгновение, снова вслушиваясь в тишину. Аллея тянулась от самого крыльца дома, который находился сейчас по левую руку, немного в отдалении, и уходила вглубь, обрываясь у дубовой рощи. Император осторожно ступал по мягкой траве, боясь нарушить тишину. Он каждое мгновение надеялся услышать знакомые голоса, но тишина продолжала напряжённо давить на сознание. Войдя сбоку в аллею, император направился к дому. Никаких признаков присутствия сирхов он так и не увидел. Всё было на своих местах, даже казалось, трава имела прежний вид, нисколько не изменившись. На душе стало немного легче, и уже более бодрой походкой он вбежал на крыльцо дома, распахнул дверь.

В доме было пусто. Амур позвал несколько раз Дару, сына и, не дождавшись ответа, вышел на улицу. Постояв немного на крыльце и поразмышляв, решил осмотреть окрестности. Настроение заметно улучшилось. Он представлял, как они обрадуются, увидев его. Ведь вернуться он должен был еще не скоро. А перед тем, как уйти, они очень грустно расстались с Дарой. Та, постоянно последнее время твердила, что увидятся они теперь не скоро и совершенно в ином месте. Амур злился на неё про себя, но старался помалкивать. Он понимал её тревогу, и боялся не меньше. Сейчас же император посмеивался в глубине души, представляя, как будет подшучивать над женской мнительностью.

Он подошёл к яблоне, сорвал крохотное зеленое яблоко, которыми были усыпаны все яблони в саду и, надкусив его, тут же выплюнул, поморщившись от кисло-горького вкуса. Плоды недавно только завязались, пока поспеют, пройдёт ещё немало дней. Амур вдруг почувствовал странный неприятный запах. Он поднял огрызок и понюхал его. Молодой плод хоть и не был созревшим, но источал аромат зелени, свежести. Император стал потягивать носом воздух вокруг себя, пытаясь уловить, вспомнить…. Он был уверен, что этот запах был ему знаком, но не мог припомнить откуда. Или же память наоборот не давала такой возможности по каким-то своим причинам. Непонятно откуда пришедшая тревога вдруг окутала разум.

Амур прошёл по саду немного в сторону ручья. Здесь уже почти ничего не чувствовалось. Он развернулся и пошёл за дом. Что-то тёмное виднелось недалеко от задней стены дома в траве.

Чем ближе император приближался к непонятному предмету, тем сильнее начинало колотиться сердце….

Уткнувшись лицом в землю, лежал один из его бойцов, а трава вокруг имела грязно-бурый цвет от крови. Перевернув тело на спину, Амур увидел колотую рану в груди и две обломанные стрелы.

Разум стал наполняться страхом, который маленькими толчками, пульсируя, с каждым мигом увеличивался в размерах, заполняя собой все пространство.

Император замешкался на мгновение, метнулся в конец сада и вскоре наткнулся еще на пятерых погибших. Он осмотрел бегло каждого. Все они были бойцами из его отряда. Чем дальше отходил император от дома, тем больше мёртвых тел становилось. Теперь уже были не только его воины, но и сирхи. Сначала, он увидел двоих, затем еще троих, потом наткнулся на скопление в десяток погибших. Они лежали вперемешку. Земля вокруг была буквально залита кровью. В мыслях уже предстала картина боя. Амур понял, что его бойцы каким-то образом оказались здесь либо раньше, либо одновременно с сирхами. А те шли со стороны тыла. Видать провели разведку и решили ударить, откуда не ждали.