Сев в машину, Охотник сделал ножом две новые зарубки и тронулся в путь, в сторону небольшого поселка Пайлин.
Глава 57
Сиамреап. Отель «Ангкор». Номер Крейса и Таны. 13:30 дня
Тридцатиметровый моток альпинистского шпагата, мощный фонарь и небольшой ломик, купленные в одном из хозяйственных магазинов города, были упакованы в дорожную сумку.
Пепельница на журнальном столике была полна горкой сигаретного пепла, а сознание Крейса, вместе с клубами витиеватого дыма поднимаясь к высоким потолкам, уносилось ввысь.
Все шло по плану. Взятый у Чена бьюик, точно кусок колбасы, привел к нему этого ненасытного ПСА. Не приметить летящий над шоссе вертолет Крейс просто не мог. Также как не мог не заметить и пристальной слежки у въезда в город. Поход в хозяйственный магазин и выбор самого лучшего отеля – лишь часть его плана. Мальчишка сделает все, как надо. Все, что произойдет после, – незапланированный экспромт. Сегодня все закончится.
Отель «Ангкор», в котором остановились Крейс и Тана, являлся одним из крупнейших в провинции Сиамреап, и его архитектура, как и многое другое в стране, несла в себе органический синтез зодчества и скульптуры Ангкорской империи. Главный вход отеля украшал монументальный портик с растительным орнаментом и изображением мифологических существ. Внешний же облик самого здания формировал потрясающий зрительный эффект, созданный ритмически последовательным разнообразием архитектурных элементов. Взятые из истории и мифологии кхмеров каменные панно акцентировались на крупноплановом изображении ликов Будды, подчеркивая их бытовыми картинами из жизни кхмеров той эпохи.
В Сиамреапе действовал второй, после Почентонга, международный аэропорт, и для туристов, приземлившихся в нем, знакомство с эпохой минувших столетий начиналось с высоты птичьего полета. Захватывающая душу панорама – четкие границы квадратов полей, отделенных друг от друга дамбами, сеть магистральных и отводных каналов, несущих воду рек и бараев на отдельные участки полей, аккуратные, в зелени джунглей деревушки и, конечно же, сам Ангкор.
Многие века Ангкор находился в плену джунглей, но в годы независимости* сюда пришли люди и техника. Прокладывались сотни километров асфальтированных дорог, налаживались экономические и культурные связи, возводились отели, не уступающие по техническому оснащению европейским, и даже был построен аэропорт международного класса.
Независимость* – независимость, декларированная договором 1949 года, когда кхмерский народ с себя сбросил колонизаторские оковы Франции.
Однако, как свидетельствуют найденные в районе Ангкора на камнях надписи, в свое время Ангкорская империя была высокоразвитой цивилизацией.
История гласит, что первый камень Ангкорской империи был заложен индийским царем-воином Ишанаварманом Первым. Со времен его царствования и начинается, собственно, история Камбоджи. Архитектура и скульптура Ишанавармана Первого и по сей день сохранила следы влияния индийских прототипов, но далеко не доминировала над самобытным почерком кхмерского искусства.
О том, насколько была развита Ангкорская империя, можно лишь судить по словам историков. По всей империи были проложены высоко поднятые над уровнем паводковых вод дороги шестиметровой ширины. Только протяженность магистральных дорог превышала двухтысячную отметку. Причем все дороги проходили по насыпи каналов, что говорит о мощной отлаженной ирригационной системе. Кхмерские крестьяне собирали по три полноценных урожая и неплохую долю от него свозили в королевский дворец и храмы.
По свидетельству храма Прах Кхан, по империи было разбросано порядка ста двадцати одного придорожного дома, нечто вроде прототипа современных мотелей. Лишь тот факт, что впоследствии 938 деревень были полностью освобождены от налогов в пользу государственной казны и храмов, говорит о том, что страной правили отнюдь не тираны.
Медицина Ангкорской империи была настолько сильна, что Европа в этом вопросе просто плелась далеко позади. В империи существовали 102 провинциальные лечебницы, столичные госпитали, причем штат каждого заведения состоял из четырнадцати медицинских сестер, двух квалифицированных врачей, шести ассистентов, поваров и больничных служителей.
Все это началось в шестом веке, однако в четырнадцатом столетии Великая Ангкорская империя начала свое стремительное падение. В 1353 году под напором чужеземных захватчиков она пала, а в 1432 году первый камбоджийский король Понья Ят, не выдержав семимесячной осады сиамцев, сдал Ангкор и навсегда покинул места былой славы кхмеров. Сам Ангкор был полностью разграблен, деревни обезлюдели, а ирригационные системы пришли в запустение.
Постепенно мысли Крейса, занятые стратегией предстоящих событий, точно клубы выветрившегося сигаретного дыма, оттеснились думами о любимой женщине. Разумеется, он подлец. И дорогие платье с украшениями не компенсируют годы разлуки. Но именно в этот вечер она должна выглядеть на все сто.
Голос Таны, прозвучавший неожиданно звонко, прервал тонкую нить его размышлений.
– Я готова идти в ресторан, – услышал он, поворачивая голову.
Миниатюрная, изящная женщина, стоявшая перед ним, мгновенно показалась ему суммой всех тех положительных качеств, которые он когда-либо встречал, общаясь со слабым полом. Изумрудный бархат ее вечернего платья выгодно подчеркивал тонкую талию и словно подсвечивался изнутри горячей волной энергетики. Унизанные золотыми перстнями ее гибкие пальцы застыли в трогательном жесте профессиональной танцовщицы. Крейс помнил этот жест все двадцать пять лет. Жест, обозначающий одно из главных на земле чувств.
Глава 58
Каждый раз, выезжая в поселок с красивым названием Пайлин, Охотник испытывал дискомфорт. Но семьдесят два километра, с глубокими расселинами и мостами в виде двух бревен, этого стоили.
Поселок Пайлин – одна из ступеней к его мечте – располагался на некрутых отрогах горной гряды Краваня и представлял собой живописную россыпь аккуратных деревянных домов.
В окрестностях Пайлина можно было встретить множество горных ручьев, мандариновых и грейпфрутовых рощ, где ветви сгибались под тяжестью огненно-рыжих плодов. Каждый дом, окруженный благоухающим садиком цветов, был расписан зеленью вьющихся растений.
Однако Охотник не был сентиментальным человеком, и поселок интересовал его только как прииск, в котором много веков добывали драгоценные камни: рубины, сапфиры, цирконы и ониксы. Вся территория прииска была сплошь изрезана ямами и траншеями, а население поселка, кроме детей и стариков, занято поиском драгоценных камней. Всю перекопанную землю им приходилось просеивать и промывать, как залог того, что ни один драгоценный камень не пропадет. Но даже найдя драгоценный камень, старателю еще далеко до богатства. Двадцать пять процентов от стоимости найденных камней приходилось отдавать владельцу источника, где промывалась земля, и еще пятьдесят процентов стоимости каждого камня терялось у перекупщика, владеющего шлифовальной мастерской.
Курочка по зернышку клюет, приговаривал Охотник, недовольно всматриваясь в посеревшее небо. Чем больше на приборной панели зарубок, тем больше у него камней. А чем больше камней, тем ближе его цель. Зная график пропускного режима, Охотник мог забрать камни только до завтрашнего вечера, а иначе придется ждать еще десять дней. Опасаясь проверок, военные пропускали контрабанду в строго определенное время. Пропуском служил небольшой почтовый конверт, с вложенной в него определенной суммой денег. Обычно драгоценные камни покупались большими партиями по оптовой цене и перепродавались дельцам из Таиланда.
Сегодня ему повезло. В его кармане три тысячи долларов, и этого достаточно, чтобы купить несколько сапфиров и в довесок к ним продать дельцу из Бангкока найденные у монаха крест и фолиант.