Но это ещё не конец истории. Этот же самый начальник, будучи человеком пробивным и со связями, но не желающий признавать свои ошибки, добился того, что мнимый колодец внесли в план коммуникаций города N. И вскоре колодец выкопали на самом деле, и проложили к нему трубы.
Обслуживание теперь уже реального колодца закрепили за слесарем Ивановым А.И. и слесарем Петровым И.А.
Вот теперь всё.
Нонсенс
Большой начальник Константин Захарович Громыхайло,- тучный, задыхающийся человек,- демонстративно разорвал газету и закричал возмущённо:
- Ишь, сволочь, и меня упомянул! Да я на этого журналюгу в суд подам! Он у меня попляшет!- мясистый кулак большого начальника, сверкнув перстнем, с грохотом опустился на крышку лакированного стола.
Напротив Громыхайло сидел его зам - плешивый горбун Партфелий Партфельевич Земляносов. Подождав пока его благодетель выпустит пар, Земляносов кашлянул и тихо сказал, глядя в пол:
- Ну, в основном-то досталось мне. Ох. досталось, Константин Захарович.
- А ты не бойся, я тебя в обиду не дам. Не сниму я тебя с замов, мало ли чего этот журналюга хочет. Не сниму. А знаешь почему?
- Почему? - переспросил Земляносов, вскинув головку так, как вскидывает свою мордочку собачка, прореагировав на голос хозяина, который оную зовёт кушать. Осталось только хвостиком замахать.
Глаза Громыхайло затянула слезливая пелена:
- Потому что ты человек - хороший.
- От, спасибо за доброе слово, от спасибо,- зашмыгал растроганный Земляносов.
- Только что же ты, Партфелий, с взятками-то? Делиться надо.
- Так я же делюсь с вами.
- С журналюгами делиться надо! Да ну тебя,- Громыхайло махнул на Земляносова рукой,- мол, пропащий ты, не исправишь. Затем он нашарил в кармане сигареты. Его зам тут же поднёс зажжённую зажигалку. Громыхайло неторопливо подкурил.
- Знаете, что самое обидное, Константин Захарович?- тут Земляносов перешёл ша шёпот.- В подхалимстве меня обвиняет автор, в угодничестве. Мол, я для вас на всё готов. Мол, все ваши прихоти выполняю. Гад.
Громыхайло хитро прищурился, пальцем поманив Земляносова. Тот приподнял зад и вытянул шею. Большой начальник прохрипел:
- Но мы-то с тобой знаем, что это клевета. А за клевету... Нет, я не в суд пойду, в таких делах у меня есть свои методы воздействия.
Земляносов понятливо хохотнул, но тут же прикусил язык.
Неожиданно Громыхайло стал разбирать смех:
- Все мои прихоти выполняешь? Это просто нонсенс! Все мои прихоти выполнить невозможно! Вот к примеру: я, Партфелий, давно хочу с инопланетянином пообщаться. Так где ты его мне возьмёшь? Ну, журналюга! Ну, насмешил!
Громыхайло захохотал - басисто, раскатисто. Захихикал и Партфелий - противно-тонко.
Насмеявшись вдоволь, Громыхайло обмяк и прикрыл веки:
- Ладно - иди, Партфелий. Устал я сегодня.
- До свидания, Константин Захарович.
- Ага, а я вздремну малость.
Большой начальник захрапел, развалившись в огромном, удобном для таких случаев кресле. Земляносов, не дыша, поднялся с другого кресла, гораздо меньше (для посетителей). Затем он вытащил из-за пазухи, связанного по рукам и ногам зелёного человечка, еле живого, посадил его вместо себя и бесшумно вышел.
Зелёный человечек, покорившийся насилию, с кляпом во рту, затравленно глазел на храпевшего большого начальника.
Эти глаза напротив
А я люблю ходить по чиновникам, душевные они люди. Хожу, естественно, по делу. А бывает что и по делу, да только тьфу на него - на дело, мне на чиновника посмотреть страсть как интересно. Вот смотрю я на него, а он смотрит на меня, или она.
Она смотрит с сердинкой в глазу и говорит:
- Вам чего?
Я говорю:
- Мне бы кредит, без процентов, для бизнесу.
Она:
- Вы фермер?
- Ну, вообще-то,- говорю,- я рэпер. Иногда. В смысле рэпу выращиваю. А если серьёзно - мне журнальчик свой организовать охота.
И тут взгляд её меняется, добреет.
- Вы знаете,- говорит она интригующе,- мы на корову можем дать. И даже хотим дать. У нас программа: надо срочно раздать много денег на коров. Вот вы в частном доме живёте?
- В однушке,- говорю.- Правда там одна корова уже проживает - тёща.
- И жена там же?
- И ребёнок пятигодовалый.
- Так вас всего ничего в целой однушке!- воодушевляется она.- Возьмите, гражданин, на корову, на настоящую. Вы только нам справку потом принесите, что корову купили. Настоящую. У вас балкон есть?
- Ну.
- Не ну, а му! У вас же все условия для коровы!
- Настоящей?
- Ещё какой настоящей!
- А как же сосед снизу? Он коровьей мочи не очень любит. Очень не очень. Он даже детской мочи не любит.
- О! А вы клеёнок-пелёнок постелите. У вас от ребёнка остались?
- О! Кстати! А если его, то-есть моего пятигодовалого ребёнка в садик определить, а? Поможете? А то ему уже в школу скоро идти, а он ещё в садике не был, очередь не подошла.
- Не-е-е, насчёт садика трудновато будет. Да и дороговато для вас,- виновато краснеет чиновница.
- Тогда жену мою на работу устройте, а? На хорошее место. Тёща одна справится и с ребёнком и с коровой. А?
- Не-е-е, хорошие места все заняты.
- Да-а,- вздыхаю.- Трудно вам будет на коров людям деньги раздать.
Встаю, чтобы уйти,а она смотрит всё ещё с надеждой. Закрывая за собой дверь, оборачиваюсь, а у неё слеза на щеке.
Ох, люблю я ходить по чиновникам, душевные они люди, добрые как...Кстати, ума не приложу, что мне делать с этой коровой, всю ночь на балконе мычала.
Страшный сон