Глава 5

Ратибор, наконец, заснул, и Кирилл отправился проведать Георагзиса. Выглядел Правитель очень скверно. Георагзис снова становился старым, можно сказать, древним. Не спасал даже «Джинн». Его организм давно устал жить на этом свете и просил покоя и забвения.

– Нам надо поскорее вернуться на Землю, Правитель, – сказал Кирилл, поддерживая Георагзиса, пока тот тяжело поднимался с постели. – Думаю, прямо сейчас, не дожидаясь утра, иначе мы можем вас потерять.

– Хорошо, – согласился Георагзис. – Жаль, что мы так и не осмотрели город, как планировали. Вылетаем как можно быстрее. Иначе я могу не дожить до утра. Мне поможет только Талариус, а он на Земле. Если еще поможет.

Он помолчал, остановившись в дверях. Казался он спокойным, отрешенным, угасшим, словно уже простился с этим миром. Но что–то все же беспокоило и угнетало его, что–то незавершенное или даже не начатое.

– Я думаю, что выполнил свой долг правителя, – задумчиво произнес он. – Мой мир снова встал на ноги и проживет теперь и без меня. Но сам я еще хотел пожить напоследок нормальной человеческой жизнью, обрести семью и еще оставить после себя потомство. Я так долго был лишь придатком разумной машины, которую сам же создал, что уже привык к такому существованию. Но когда я увидел ее, эту женщину… я вспомнил свою молодость, свою прошлую жизнь. У меня ведь тоже когда–то была семья, были дети, но они все погибли… И вдруг эта женщина… У меня появилась надежда, глупая, конечно, что я могу вернуть ту жизнь, начать все сначала… Впрочем. Это уже неважно. Она все равно не стала бы меня ждать.

– Кто?

– Твоя мать.

Он медленно вышел в коридор и тяжело, держась за стену и опираясь о плечо Кирилла, заковылял в рубку корабля.

– Надо успеть, – бормотал он себе под нос, словно разговаривая с самим собой. – Талар подчиняется только мне. Мы взлетаем сейчас. Пока я еще живу. Промедление смерти подобно. – И вдруг глуповато хихикнул, словно в старческом маразме. – А что есть смерть? Вечный сон. Долгожданный покой.

Сияна всегда чувствовала всех членов экипажа в звездолете, их присутствие, как взгляд в спину, отголоски их мыслей и чувств. Но сильнее всего она ощущала присутствие Вадима, видимо, потому, что все его мысли, все его существо стремилось к ней, и она от этого немного нервничала, испытывая беспокойство и дискомфорт. Но сейчас Сияна поймала себя на том, что больше не чувствует присутствия Вадима – совсем! Ну не умер же он, в конце концов!

Сияна заметалась по оранжерее, как потерянная. Это она, она виновата! Ну почему она такая холодная, бесчувственная? Словно механическая кукла, не способная любить. Она, конечно, может пожалеть, посочувствовать – и только. Но любовь – это совсем другое, перевоплощающее душу и тело. Она ощущала это только со стороны, сквозь чужие мысли и чувства, как отголоски эха, это беспокоило и тревожило ее, доводя до отчаяния. И эта ее неспособность, непознанность любви заставляет страдать как Вадима, так и ее саму.

Сияна вдруг ощутила под ногами легкую вибрацию пола, которая тут же угасла как ушедшая с берега волна. Может, показалось, и у нее просто закружилась голова? Но Сияна уже поспешно включила обзорные экраны. И ужаснулась. То, что она увидела, привело ее в полное смятение.

«Лучезар» находился на околоземной орбите, и Сельзар, зловеще багровый, с лиловыми тенями по краям, опоясанный лунами разной величины и формы, медленно поворачивался вокруг своей оси. Звездолет улетает! И эта его зависание над планетой – как бы прощание с ней навсегда. Корабль вот–вот сорвется с орбиты и ринется в необъятные космические просторы Вселенной.

Но как же Вадим? Его здесь будто бы и нет.

И Сияна вдруг поняла, что его действительно нет, просто нет на звездолете. Он на Сельзаре. Он остался! Его просто забыли на этой чужой планете.

Сияна больше не рассуждала. Времени просто не оставалось. Если планета будет слишком далеко, она уже не попадет на нее. Опустив на лицо шлем скафандра и включив антигравитацию, она нажала на браслете кнопку перемещения. Я не брошу тебя здесь, Вадим!

Глава 6

Солнце садилось, и жар его был уже не такой смертельный. Это спасло Вадима. Он потерял сознание, но не умер. Лицо его, обожженное ультра–фиолетовым излучением Голубого Гиганта, при падении окунулось в пыль.

Сияна, содрогаясь и всхлипывая, перевернула Вадима – и вскрикнула. На лицо его страшно было смотреть – это была просто кровавая маска. Сияна поспешно опустила на его лицо шлем, подключила на его скафандре антигравитацию. Несколько минут она сидела над распростертым телом неподвижно, только вздрагивала, как от озноба. Но надо что–то делать. Она должна успокоиться, взять себя в руки. Ей предстоит много работы, понадобится много энергии, много сил. Она должна собрать всю свою волю и направить ее на спасение Вадима, на его лечение и восстановление. Ведь он жив, и это сейчас самое главное. Остальное зависит теперь только от нее. Она сможет, должна суметь. И ничего, что ей еще не приходилось заниматься регенерацией поврежденных и разрушенных тканей. Главное – верить в себя. И никаких отвлеченных мыслей. Да, «Лучезар» уже далеко, и браслет теперь не поможет им вернуться туда. Они остались на этой чужой, воинственной планете. Но их не обнаружат на «Лучезаре» – и вернутся за ними. Если, конечно, там все будет в порядке… Не думать об этом! Не место сейчас отчаянию и безысходности. Она должна быть спокойна, сосредоточенна, целенаправленна, собрана и решительна. Ведь она – врач, в руках ее – жизнь Вадима, и она в ответе за него. Она справится.

Сияна коснулась рукой браслета и перенеслась вместе с Вадимом к знакомому дому в лесу. Солнце почти не заглядывало сюда, его губительные лучи едва проникали сквозь густую крону деревьев–гигантов. Здесь можно пока пожить, ожидая когда за ними вернется «Лучезар». Только бы Фай–О оказалась дома.

Фай–О сидела у порога и чистила мелкую рыбешку. Сидела не на стуле или табуретке, а просто, наполовину сложившись в черепашку, упиралась в колени, как обычно и сидели сельзаряне. И тут она увидела странных серебристых существ, появившихся прямо из воздуха. Одно существо склонилось над другим, распростертым на земле, и вокруг их голов сиял ореол. Фай–О с перепугу трансформировалась, сложилась, превратившись в черепашку, как обычно на время сна, и прикрыла голову руками.

Сияна была готова к такому приему. Она же теперь в своем земном облике и, конечно, казалась сельзарянке чудовищем, мерзким и уродливым. И она мысленно, телепатически заговорила с ней, объясняя, что она и ее друзья не так давно уже были здесь в облике сельзарян и общались с ней. И вот с одним из них случилась беда. Нужна ее помощь. Не сразу Сияна смогла убедить насмерть перепуганную сельзарянку, пришлось даже немного прибегнуть к гипнотическому внушению.

Но когда Фай–О все поняла и она свыклась с этой новой внешностью пришельцев, она стала незаменимой и преданной помощницей, помня, как эти гости отнеслись к ней, с каким почтением и уважением. К тому же, они остановили войну, а это самое главное. И она ловила каждый взгляд, каждый вздох своей дорогой гостьи, всегда готова была ей услужить. Что касается ее сына Ру, то с этим мальчуганом вообще не было проблем – ребенок воспринял все как должное и не испугался. Тихими темными вечерами при свете светящихся растений в вазе он рассказывал ей, не отходящей от постели больного ни на шаг, удивительные и увлекательные истории о своей планете, об этом лесе, о городе и о школе, куда он скоро должен пойти учиться. Фай–О чуть не силой кормила ее, изможденную, смертельно уставшую, засыпающую над тарелкой с нехитрой едой. А Сияна пыталась кормить Вадима, но он почти все время спал в коконе–детской.

Как–то к Фай–О в дом заглянула женщина, видно, что знакомая. Изящная, нарядная, немного кокетливая. Но Фай–О быстро выставила ее, пока та не увидела пришельцев и не перепугалась.