- Мы не можем надеяться, что это о мальчике Лонгботтомов, - глухо отозвалась Лили. - Это просто… непорядочно!

- Причем тут порядочность? Не думаете же вы, в самом деле, что ваш сын когда-нибудь… сможет убить Темного Лорда?

- А ты можешь себе представить сына Фрэнка, делающего это? - усмехнулся Джеймс, откинувшись на спинку дивана. - Мы не знаем, что будет через десять, пятнадцать, двадцать лет…

- Дамблдор еще сказал… - Лили прикрыла глаза. - Сказал, что их с Трелони подслушали. И что Волдеморту уже донесли это пророчество.

- Он знает? - ахнул Хвост.

- Почти наверняка. Альбус предполагает, что он начнет охоту на нас и Лонгботтомов, поэтому мы должны быть очень осторожны.

В комнате повисло тяжелое молчание. Ремус разглядывал бледные лица Лили и Джеймса и проклинал себя за беспомощность. Так вот почему Дамблдор не препятствовал его желанию увидеть друзей. Он-то думал, они счастливы - рождение сына. А оказалось, отчаянье и страх вмешались во все.

Некоторое время они обсуждали способы защиты дома, Рем вспомнил много защитных заклинаний, Сириус то и дело уходил нервно курить на террасу. Питер потерянно смотрел на малыша Поттеров, напряженно постукивая пальцами по подлокотнику кресла.

В начале второго часа ночи Рем устало встал с кресла и стал прощаться.

- Ты же не рассказал нам, где был, - возмущенно заметил Джеймс, тоже поднимаясь.

- Я бы и не смог - Дамблдор просил не говорить никому об этом задании, - утомленно возразил Рем, разводя руками.

- Оно опасное? - взволнованно спросила Лили.

- Любое задание Ордена опасное, - уклончиво бросил парень, целуя ее в щеку. - Я рад был вас всех увидеть… Не провожайте.

Он махнул рукой, кивнул Питеру и Сириусу, который плечом опирался на стену у камина, и вышел из гостиной. Джеймс посмотрел прямо на Блэка. Тот смерил его мрачным взглядом, но потом отстранился от стены и стремительно вышел следом.

Ремус рассеянно одевал мантию. Он быстро посмотрел на Сириуса, но ничего не сказал, нервно поправив капюшон на спине. Блэк оперся рукой на перила лестницы, прикусив губу. Рем справился с завязками мантии и взглянул прямо во взволнованные синие глаза.

- Неужели ты ничего не хочешь мне сказать? - ровно поинтересовался Сириус, приподняв брови.

- Я…

- Тебя не было восемь месяцев. Восемь гребаных месяцев, Муни, - усмехнулся он, шагнув к нему. - Ты мог бы написать мне - хотя бы две строчки, чтобы я знал, что ты жив, что с тобой все в порядке. Да, ты бросил меня, но это не значит, что меня не волнует более, что с тобой!

- Это не так, - прошептал Рем, качнув головой.

- Что «не так»? - Сириус стоял теперь прямо перед ним, с печалью и болью разглядывая его лицо.

- Я тебя не бросал…

- Серьезно? А я-то думал, как назвать то, что ты ушел и не вернулся!

- Сириус…

- Ты сукин сын! - процедил он, грубо хватая его за плечо. Рем не попытался освободиться. Сириус с силой пихнул его к стене, запустив вторую руку в растрепанные волосы парня. Люпин почему-то застыл, судорожно вздохнув. Он медленно потянулся к Блэку и осторожно коснулся его губ своими. Этого хватило, чтобы Сириус яростно впился в его рот поцелуем, вдавливая в стену, причиняя и боль, и облегчение, будя и нежность, и тоску. Рем вцепился пальцами в его пояс на джинсах, притягивая к себе еще сильнее.

Сириус вдруг оторвался от его губ, крепко взял за руку и потащил вон из дома. Он аппарировал прямо с крыльца в свою квартиру. Покачнувшись, Ремус выпрямился и быстро огляделся. Они находились в просторной комнате, очевидно, служившей гостиной, с мебелью под старину и светлыми обоями на стенах. Он недоуменно посмотрел на Сириуса, который, отпустив его, молча подошел к бару и, достав бокалы, плеснул в них бренди.

- Где мы?

- Моя квартира.

Он протянул ему бокал, и Ремус, помедлив, взял его, чуть соприкоснувшись с его пальцами своими. Сириус вздрогнул, но тут же решительно отвернулся, залпом осушив свой бокал.

- Как же твой дом?

- Его сожгли Пожиратели, - быстро бросил тот. - Где ты был все эти месяцы?

- Я не могу…

- Тебе не кажется, что я имею право знать? - оскорбился Сириус, обернувшись.

- Я действительно не могу сказать, - мягко отозвался Рем. Он поставил полный бокал на камин и подошел к нему.

- Как долго еще это будет продолжаться? - тихо поинтересовался Сириус, коснувшись пальцами его лица.

- Я не знаю.

- Почему ты ушел?

- Сириус, поцелуй меня.

Блэк притянул его за шею и поцеловал на этот раз нежно. Но руки Рема уже вытаскивали его рубашку из джинс. Бокал выпал из пальцев Сириуса, но никто не обратил на него внимания.

На памяти Ремуса, у них еще не было настолько страстного секса - хотя, возможно, эта ночь стерла воспоминания о всех предыдущих. Одежда буквально срывалась, поцелуи напоминали укусы, а прикосновения жгли как огнем. Сириус так прижимал его к себе, точно боялся отпустить хоть на минуту.

Они занимались любовью прямо на полу в гостиной. Сириус, переплетя их пальцы, не выпускал его руку из своей, целуя все его тело. Рем жмурился от удовольствия, вытягиваясь под его языком и губами. Казалось, не было разлуки, не было ссор, не было мучительных месяцев среди чужих людей…

Сириус быстро вошел в него, и время вовсе остановилось. Были только они двое, их движения и вздохи, шепот в раскрытые губы, судорожные толчки, стоны, пальцы Сириуса, скользящие по его члену… Он знал, что будет помнить эту ночь всегда.

Он знал это, тихо одеваясь и стараясь не будить Сириуса, который спал с легкой улыбкой на губах - под утро они перебрались в постель в его спальне.

Рем взял мантию с пола у кресла и, вернувшись в спальню, остановился на пороге, стараясь запомнить каждую черту безмятежно спящего парня, каждый штрих этого утра. Потом тихо прикрыл дверь, прошел через гостиную, вышел из квартиры и аппарировал.

Глава 27.

Сириус мрачно смотрел на говорящего очередную речь Дамблдора. Они сидели в доме Пруэттов, который теперь принадлежал семейству Уизли, и Молли, пока тщетно, пыталась его очистить, чтобы иметь возможность переселиться туда всей своей многочисленной семьей - у них теперь было шестеро детей. Так как покойные близнецы явно не были педантами, задача была непосильной.

Дом по-прежнему оставался штаб-квартирой Ордена, здесь же продолжались собрания. Дела у них шли неважно - Волдеморт обрастал сторонниками, а члены Ордена гибли. Правда, были и новые участники, но Дамблдору теперь приходилось часто применять легилеменцию, которой он владел в совершенстве, опасаясь шпионов.

Сегодня было последнее собрание перед Рождеством. Основной акцент делался на защите Лонгботтомов и Поттеров. Обе семьи были здесь, их дети спали в одной кроватке в соседней комнате, куда их положили, чтобы не отвлекать членов Ордена от собрания. Оба малыша вызывали немалое любопытство и настоящее благоговение у окружающих. Кроме Дамблдора и двух пар никто не знал точного предсказания, но слухи о том, что один из мальчиков - Избранный, откуда-то пошли. Это не могло не привлекать. Такое внимание к ее сыну совсем не нравилось Лили, да и Алису также напрягало, но все эти люди готовы были защищать мальчиков ценой собственной жизни. Поэтому их чрезмерный интерес можно было простить.

Дамблдор улыбнулся и принялся поздравлять всех с близящимся Рождеством. Сириус решительно поднялся на ноги, устремившись к нему. Члены Ордена как раз стали разговаривать между собой, собрание было окончено.

- Альбус! Где он? - рявкнул Блэк, схватив волшебника за локоть.

- Сириус, мы уже не раз говорили об этом, - тихо отозвался Дамблдор, мягко освободив свою руку из захвата его пальцев.

- Мне надоели твои отговорки! Мне необходимо его увидеть!

В Ордене все настолько сплотились в общей борьбе против единого врага, что Дамблдор настаивал на обращении на «ты», ибо именно к нему, из уважения к его возрасту, многие робели так обращаться. Но со временем формальность исчезла.