Слова эти прозвучали с некоторым даже вызовом, но Стив предпочёл не заострять на
этом особого внимания.
- Тогда расскажи, что-нибудь! – предложил он. – Что-нибудь о себе, о гномах вообще…
Мне это интересно!
- Правда? – Аверзагар недоверчиво уставился в лицо юноши. – Твой интересует жизнь
гном?
Стив кивнул.
- Очень интересует! А ты расскажешь?
Аверзагар ответил не сразу. Некоторое время он сидел молча и как будто размышлял о
чём-то. Потом вздохнул, посмотрел исподлобья на юношу.
- Хочешь, мой рассказать тебе о прошлое? – гном помолчал немного и добавил: - О
далёкий прошлое, очень далёкий. Когда на ваш равнин ещё жить гном.
- Гномы жили на нашей равнине? – недоверчиво переспросил Стив. – А мы… где тогда
жили люди?
Аверзагар раздражённо засопел.
- Твой слушать, не перебивать! Мой будет рассказать, всё что знать! Потом можно
вопрос. Но потом. Сначала слушать, молчать. – В голосе гнома послышались строгие
нотки. – Твой обещать молчать?
- Обещаю! – сказал Стив и принялся слушать.
Он слушал, а Аверзагар рассказывал, и всё то, о чём рассказывал гном, было полным
откровением для юноши. Оно противоречило всему, с самого раннего детства
усвоенному, всему тому, чему учили жрецы в храмах, всему, во что Стив верил искренне
и безоговорочно все свои восемнадцать с небольшим лет…
Много раз ему хотелось крикнуть гному, что тот лжёт, что все его россказни не могут
быть правдой. Но он молчал, ибо обещал молчать, а Аверзагар всё говорил и говорил на
своём смешном, исковерканном языке… и постепенно перед потрясённым юношей
возникало совершенно иное прошлое. Причём, прошлое это касалось как народа гномов,
так и его собственного народа.
По словам Аверзагара, эту обширную, дугой изогнутую равнину, ограниченную с
выпуклой стороны высокими и безжизненными Северными скалами, со всех же
остальных сторон – мрачным и зловещим Чёрным лесом… так вот, эту равнину с
незапамятных времён населяли многочисленные племена гномов. Собственно говоря,
племён, как таковых, у гномов уже не было. За многие сотни, а то и тысячи лет своего
обитания на равнине все их племена давно перемешались между собой и составляли некое
единое целое, что-то вроде одного огромного племени, внутри которого никогда не было
ни войн, ни даже более-менее серьёзных вооружённых конфликтов или столкновений.
Откуда они пришли сюда, на равнину, где обитали прежде, и как давно произошло само
их переселение – обо всём этом гномы давно и прочно успели позабыть. Остались только
предания, смутные, разноречивые, часто совершенно противоречащие друг другу. Если
верить одним из этих преданий – далёких предков гномов сотворили давным-давно из
какой-то особой светящейся жидкости могущественные духи, однажды спустившиеся с
неба на огромных сверкающих облаках из небесного металла, похожего на серебро, но
значительно его легче и прочнее. По словам же других преданий – на сверкающих
облаках спустились с неба на землю сами предки нынешних гномов, спустились, да так и
остались здесь, не сумев или не захотев по каким-то, неведомым их потомкам, причинам
вернуться к себе, на небо. Были ещё и иные, коренным образом отличающиеся от двух
93
основных преданий, версии… но все они сходились в одном - произошло всё это не
здесь. Сюда, на равнину, предки гномов пришли уже потом…
На равнине гномы жили небольшими селениями и занимались в основном земледелием,
обрабатывая свои небольшие поля и огороды чаще вручную, используя лопаты и мотыги,
реже – с помощью буйволов. Лесные карликовые буйволы являлись единственными
прирученными домашними животными у гномов, если не считать небольшого количества
коз. Были ещё, правда, пони, небольшие выносливые лошадки, но их разводили в
основном гномы, живущие в предгорьях Северных скал.
Высокие эти скалы служили естественным препятствием всем холодным ветрам, а по
сему на равнине преобладал мягкий, умеренный климат, скорее, даже тёплый, чем
умеренный - с короткой дождливой зимой, с долгим знойным летом, в течение которого
гномы ухитрялись получать с примитивно обработанных своих полей по два и даже
больше богатых урожая.
Личностные потребности гномов были относительно невелики, а по сему поля и
огороды их не занимали много места, значительно уступая садам и виноградникам.
Поэтому земледельческий труд никогда не отнимал у гномов много времени и был им
совсем не в тягость, а праздничных дней в году имелось едва ли не больше, нежели
рабочих. Вообще, гномы любили праздновать по самому малейшему поводу, но самыми
любимыми и массовыми праздниками были: праздник зарождения Нового года (его
отмечали рано весной) и Праздники урожая (их было два, по количеству собираемых в
году урожаев). Самыми же значительными семейными праздниками было рождение
ребёнка, особенно второго, что случалось крайне и крайне редко.
Праздники отмечали шумно, весело, часто несколько дней кряду. Любой желающий мог
свободно присоединяться к пирующим, даже незнакомец, впервые попавший в данное
селение. Пировали обычно на улицах, длинные столы буквально ломились от
всевозможных яств и напитков, из которых гномы, как не странно, предпочитали не вино,
а крепкий душистый эль, особенно ценился эль, настоянный на целебном меду из Чёрного
леса.
Не все гномы занимались земледелием. К примеру, гномы, живущие севернее
остальных, у самого подножия суровых Северных скал, земледелием почти не
занимались. Почва здесь была бедная, каменистая, климат капризный… соответственно, и
урожаи были невысокими. Зато окрестные ущелья и в особенности недра гор были богаты
рудами самых разнообразных металлов. Встречались там также (и не редко) золотые и
серебряные самородки внушительных размеров, да и драгоценными камнями-
самоцветами природа эти места не обидела.
Поэтому неудивительно, что предгорные гномы, в конце концов, из посредственных
земледельцев превратились в искусных горняков, шахтёров, металлургов и ювелиров,
поставляющих свои орудия производства и украшения всем остальным жителям равнины.
Взамен этого они получали продовольствие, кожи, ткани, а также крайне необходимую им
древесину. Но оружие предгорные гномы почти не изготовляли, гномы, вообще, не
понимали даже, зачем оно нужно, оружие.
Впрочем, примитивные арбалеты, а также железные топоры на длинных рукоятках у
гномов имелись, особенно у тех, селения которых вплотную примыкали к зловещему
Чёрному лесу. Гномы, живущие в опасных этих местах, должны были давать хоть какой-
то отпор всякой лесной нечисти, отваживающейся выползать по ночам из леса в поисках
добычи. Чаще всего это были хищные бродячие деревья. Некоторые из гномов даже
отваживались сами углубляться (и довольно далеко) в гиблые эти заросли. Они
занимались поисками драгоценных перьев особых лесных птиц, больше нигде, кроме как
в Чёрном лесу не встречающихся, в погоне за целебным мёдом разыскивали дупла диких
лесных пчёл и похищали у них мёд, что было довольно таки опасным занятием. Лесные
пчёлы чрезвычайно агрессивны, а их укусы болезненны до невозможности… три-четыре
укуса уже являлись для гнома смертельной дозой.
94
Впрочем, смерть подстерегала смельчаков в Чёрном лесу на каждом шагу, здесь она
имела сотни, а то и тысячи всевозможных обличий. Из ушедших в лес не возвращался,
обычно, каждый третий, а то и каждый второй… но бывали случаи, когда из нескольких
десятков ушедших в лес гномов назад не возвращался никто…
Гномы не имели над собой никаких правителей, они, вообще, не подозревали о