Проснулся Бяшим на рассвете от жалобного блеянья овец. Сообразил мгновенно: «Раз овцы, значит и люди!» Сунул руку в хурджун, вытащил нож. У входа в пещеру послышались голоса - разговаривали персы - Бяшим понимал их язык, да и сам умел говорить по-персидски. «До обеда поспим, - сказал один, - потом поедем дальше». Другой отозвался: «Лошадей тоже поставим в пещеру?» Первый небрежно ответил: «Ай, привяжем к дереву!» Бяшим, прижимаясь спиной к стене, крадучись, пошел к выходу. Он хотел незаметно выскочить из нее и спрятаться. Но только он высунулся, как сразу же был замечен. Оба перса испуганно вскрикнули и выхватили пистолеты. Грянул выстрел. Бяшим присел - пуля взвизгнула возле уха. Наверное вторым выстрелом его пристрелили бы, но один из них узнал Бяшима.

- Погоди, Фирюз, кажется, я его знаю. Ты, пальван, из того текинского аула, где я строил кяриз?

- Дженг! - испуганно и удивленно вскрикнул Бяшим, вставая на ноги.

- Ты один? - спросил Али Дженг, подойдя ближе.

- Один. - Бяшим радостно улыбнулся. - Я ушел от Теке-хана. Нет мне места в его ауле.

- A v н?с мясо кончилось, ходили за овцами в Каракумы. Твой Теке-хан, по моим подсчетам, не доплатил мне за работу в кяризе целую отару овец. - Али Дженг зло засмеялся и пригрозил: - Он мне дорого заплатит за все мученья в сыром подземелье. Я все думаю, как бы у него младшую жену украсть. Говорят, она персиянка, купленная им у курдов, а те украли ее в Ширване. Скажи-ка, пальван, а если послать бумагу Теке-хану, мол, не отдашь молодую гелин, то я буду таскать у тебя баранов, пока ни одного в отаре не останется, - что он ответит?

Бяшим молчал, лихорадочно думая: «Как хорошо, что я встретился с ним! Он не даст пропасть мне в этих краях».

Али Дженг отошел к стоявшей у дерева лошади, покопался в хурджуне, принес лепешку и в банке жареное мясо. Усевшись у входа в пещеру, пригласил Фирюза и Бяшима.

- А разве вы не в этой каменной кибитке живете? - спросил, жуя лепешку, Бяшим.

- Ты чудак, туркмен, - Дженг засмеялся. - Разве заставишь перса жить в пещере! Здесь мы останавливаемся на отдых, когда надо.

Пообедав, персы сели на лошадей и тихонько поехали, подгоняя овец. Бяшим поплелся пешком. Когда выехали из арчового леса, взору открылся вид на долину и небольшое селение, - в нем и жил Дженг у своего друга с тех самых пор, как бежал из кяриза.

XVI

В штабе командующего Закаспийским краем экстренное, чрезвычайной важности совещание. Съехались начальники уездов, приставы, ханы - владельцы селений, арчины и другие господа, кому вменено участвовать в совещаниях такого рода. Скобелевская площадь до самых ворот военного собора заставлена легкими повозками. У входа в штаб стоит усиленная охрана.

Ровно в десять генерал-майор Калмаков, тяжело переставляя ноги, словно на ходулях, вышел с папкой из кабинета и направился в заседательный зал. Невысокий рост генерала, седенькая стандартная бородка, характерная для большинства русских генералов, страдальческое от болезни выражение на лице вызывали у собравшихся настороженность и плохо скрытое недовольство.

- Господа, не стану ублажать вас фронтовыми сводками, вы и без меня о них прекрасно осведомлены. Одно могу сказать, - не для печати, разумеется... Господин Чайкин, это вас касается. - Калмаков кивнул склонившемуся над блокнотом корреспонденту газеты «Асхабад» и вновь обратился к собравшимся: - Могу сказать, что коли дело дошло до призыва туземцев на тыловые работы, - конца войны, следовательно, не предвидится. Итак, господа, получен правительственный указ о мобилизации населения окраин России на тыловые работы. Полный текст сего указа получите у действительного статского советника. - Генерал посмотрел на Дуплицкого, сидящего слева, за приставным столом. - А я пока высвечу самые главные пункты, на которые следует обратить особое внимание. Прежде всего, необходимо учесть, что указ следует исполнить с наименьшей затратой времени, в кратчайший срок, а по сему во всем должна быть четкая согласованность между уездным начальством и арчинами аулов. Призыву на тыловые работы в ближайшую очередь подлежат инородцы от девятнадцати до тридцати одного года... Рекомендуется с подлежащими к мобилизации провести соответствующую разъяснительную работу - известить и растолковать, что инородцы, доныне не несущие тягостей настоящей войны, теперь государем-императором призываются на остальное время войны на тыловые работы за плату и с продовольствием от казны... Все, так сказать, для них условия.

- Да уж куда еще лучше! - поддержал начальника области граф Доррер. - Солдат на войне, как мух, бьют, а эти за их спинами будут в обозах службу нести. Поистине, милостив наш государь-император!

- Деликатность его величества неподражаема!

- У царя на всех добра хватает, - послышались угодливые реплики господ заседающих.

- Если бы еще добро добром оплачивалось! - скептически усмехнулся Калмаков. - Нынче, пользуясь военной обстановкой и отсутствием надлежащих сил в крае, на Хиву опять иомуды напали. Генерал-губернатор края Мартсон мечется - не знает, как справиться с разбойником Джунаидом. С самого февраля сей главарь властвует в Хиве, объявил себя хивинским ханом, казнил нескольких сановников хана Исфендиара, открыл пальбу по русскому отряду, порвал провода телеграфные между Ургенчем и Петро-Александровском... Правда, на сегодняшний день отряд генерала Галкина отогнал Джунаида от Хивы, но надолго ли? Не исключено, господа, что мобилизация иноземцев на тыловые работы вновь приведет к активности силы главаря иомудов. От всех нас требуется недюжинная способность в обращении с иноземным населением, согласованность с ханами, баями, духовенством.

- Да уж договоримся, ваше превосходительство!- вновь вставил словцо кто-то.

- Если судить по нынешнему положению в уездах, то трудности будут еще значительнее, - не согласился Калмаков. - Я не успел еще толком осмотреться в Асхабаде, а меня уже засыпали сведениями о происшествиях. К слову сказать, большинство из них связано с волнением иомудов. Не будь столь наглым этот Джунаид, разве бы посмел некий житель Джебела, Берды Гельды, отказаться от работы по пескоукреплению на железной дороге? Или кровавая распря близ кяриза Теке-хана! - Калмаков бросил взгляд на Доррера. - Граф, не поступили ли какие-либо дополнительные сведения об убийстве пристава Султанова?

- Пока нет-с, ваше превосходительство... Но у меня есть свои соображения по этому делу. Сегодня мной приглашен на беседу господин, некоторым образом связанный с этими событиями.

Теке-хан, важно сидевший в углу кабинета, в кресле, услышав о гапланцах, мгновенно оживился:

- Господин генерал, Султан-бека зарезали люди Мамедяра. Не надо было отпускать Мамедяра. Тюрьма для него - самое удобное место.

- Не все так просто, хан. - Доррер с сожалением улыбнулся. - Вся беда в том, что у твоего соседа Мамедяра есть свои заступники. - Граф Доррер вновь повернулся к начальнику области, - Я не думаю, ваше превосходительство, чтобы дело, связанное с убийством Султанова, хоть как-то касалось волнений в Хивинском ханстве.

- Дай бог, - разуверился в своих предположениях Калмаков. - Но как бы то ни было, господа, ваши прямые обязанности - проявлять самые решительные действия. Ведь до чего дошло! Какие-то голодные солдатки из Романовского поселка врываются в волостное управление и набрасываются на старшину! То же самое в кизыларватских главных мастерских. Тут еще дальше дело пошло. Рабочие составили депутацию, ходоков избрали, чтобы ехали ко мне. И это происходит в военное время. Капитан Блинов, встаньте!

Из-за стола поднялся недавно вернувшийся с фронта по ранению офицер, - после смерти Султанова он занял его должность.

- Господин Блинов, - наставительно заговорил Калмаков. - Вы - человек сугубо военный, и, вероятно, не имеете того опыта, каким обладал подполковник Султанов, но это не значит, что вы должны слепо выполнять требования рабочей черни. Пожестче надо с ней, пожестче...