— И каких я могу ожидать последствий?
— Ну а это пусть будет сюрпризом, — Макс снова заговорил расслабленно и нахально. — Ведь ты сам виноват. Сигомов не любишь, самых древних астронавтов не ценишь, артефактами с инструкцией и знаком качества не впечатляешься… Этак после тебя в земной истории одни черепки и порушенные мифыостанутся. А у нас историческое финансирование ограничено. Впрочем, у тебя будет на пресс-конференции последний шанс исправиться, как говорится, не став горбатым в могиле. Если сам правдолюбец, то подумал бы хоть о родственниках и милой Грете. А вдруг на нее упадет в пустынном месте НЛО?..
Есть ли у крейсера багажник?
Следующее утро оказалось отнюдь не радостным. И не только потому, что именно на этот день была назначена пресс-конференция Фауста-внука в галерее «Миранда», неподалеку от Пороховой башни и окнами прямо на Влтаву и Пражский град. Впрочем, и здесь без Фауста не обошлось.
Решив до того ознакомиться со свежей прессой, Фауст обнаружил, что известная газета опубликовала редакционную статью, в которой утверждалось, что «прежний» Фауст был не просто обманщиком, но безумцем. «Он воображал свои полеты, похождения и превращения, но, в отличие от безобидного чудака Дон-Кихота, порой изрядно травмировал своими фокусами окружающих». Фауст-младший задумался, не вывели ли уже на Земле журналистов-мутантов, которые пользуются естественным инстинктом, но не разумом?
Другое издание завлекало читателей заголовком «Внуки доктора Фауста»: «Прошло пятьсот лет с тех пор, как гипотетически-мифический Фауст мог производить впечатление на добропорядочных, но наивных обывателей. Сейчас его выходки вряд ли удостоились бы такого внимания. Но впечатляет даже не это, а то, что некий ученый, наш современник, именует себя ВНУКОМ незабвенного господина Фауста. Читатели, воспользовавшись помощью любого интернет-поисковика, могут точно выяснить, когда именно мог жить вышеупомянутый господин. И как же получается, что ныне здравствует его внук? То ли в родословие этой семейки затесались бессмертные эльфы, вошедшие ныне в такую моду, то ли Фаустам повезло жить, как праотцам рода человеческого лет по двести минимум.
А учитывая сообщения о появлении внуков означенного персонажа в других районах нашего города, а также иных городах и весях… Потомство Фауста плодится быстрее остальных людей, это уже очевидно. Эдак через сорок лет каждый европеец окажется потомком Фауста. А среди живущих за пределами Европы — каждый второй, и арабы тоже. Удивительная генетическая аномалия!» По мнению Фауста-младшего, если это было бы верно, тогда их родная планета неминуемо стала бы центром вселенной. По крайней мере — по рождаемости и внутрисемейному скрещиванию. Со всеми последствиями.
Ну и конечно, нашлись три таблоида, которые вынесли на первую полосу публикации о беспорядочных связях как старшего, так и младшего Фаустов (на зависть Максу, хотя, скорее всего, он сам их организовал). Голоса скучающих особ женского пола, желающих поучаствовать в указанной беспорядочности, напрочь заблокировали телефон честного фермерского сына где-то через полчаса после того, как он сам ознакомился с содержанием скандальных заметок.
Мирного завтрака в кофейне под сенью Тинского костела не получилось. Грета, оценив ситуацию, позвонила в две редакции из числа провинившихся — там у нее нашлись знакомые, — потребовала разговор с начальством и дальше изъяснялась очень ругательно. Потом отобрала у Фауста его телефон и, послав подальше некстати позвонившую очередную нимфоманку, выключила агрегат совсем.
— Что им всем от меня надо? — с отчаянием проговорил Иоганн-Альберт. — Что я им сделал?
— Ну, девкам ты еще ничего сделать не успел… и не советую, а то у твоего дедушки может стать на одного внука меньше! Но это на будущее.Да и земные алименты — это недешево!
— Да я про Тритермия. И Макса с сигомками…
— Про кого? Ты мне не рассказывал… Опять инопланетные секреты?
— Даже общегалактические. Не хотел тебя в это дело впутывать. Но, похоже, они решили мне помешать. Думаю, мне даже не дадут добраться до этой галереи. Три часа осталось… Не стоит тебя впутывать. Лучше уходи.
— Вот еще! Тебя похитят, а мне отдувайся! Прямо сейчас и отправимся на пресс-конференцию.
— Они наверняка нас ждут на полпути. Макс прислал сообщение, что мне выступать не следует…
— Возможно. В засаде, в НЛО, замаскированном под передвижную сосисочную. Но мы обманем злодеев, и всё будет хорошо!
Спорить с ней было бесполезно, и парочка тронулась в путь. Затем Грета с видом скучающей туристки прошлась по площади, подождала, пока толпа, спешащая полюбоваться часами с движущимися фигурками, станет погуще, и решительно направилась к стоянке конных экипажей. Маршрут она заказала самый дорогой и живописный, да чтоб с ветерком!.. Кучер посчитал доставшиеся ему авансом чаевые и радостно кивнул. Грета не менее радостно махнула рукой Фаусту, прятавшемуся под аркой костела, он вскочил в экипаж, и они покатили в галерею «Миранда» кружным туристическим путем. Фаусту показалось, что в толпе перед часами он заметил Макса (в сопровождении нескольких суровых мужчин), отчаянно вертевшего головой в поисках исчезнувшего «объекта». Но из этой толпы никто бы не смог выбраться, пока механические святые не совершат положенный в начале каждого часа променад. А до него оставалось еще четыре минуты.
— А вот здесь сделали того самого голема! — Кучер указал на Старую синагогу. — Говорят, он и сейчас где-то там в подвале спит.
— Неужели здесь еще есть неизвестные подвалы?
— Да вы сами взгляните, тут могильные плиты в семь слоев, что уж говорить о подвалах.
— А еще часы идут в другую сторону[17], — тихо заметила Грета.
— Какие?
— Мы их уже проехали.
Элегантная хозяйка галереи, правнучка русских эмигрантов, Марианна Климушина изумленно посмотрела на подкативших со старинным шиком к дверям «Миранды» Фауста и Грету.
— У вас же вроде следующая пресс-конференция… Сейчас у меня киношники с фестиваля арт-хауса.
— Ничего, мы киношников не боимся, — парировала Грета. — Послушаем и их. Заодно и перекусим.
— Кем? — отважился пошутить Фауст. — По-моему, тут одни вампиры, так что как бы нам самим добычей не стать. Хотя что настоящему Фаусту какие-то вампиры!
Большинство гостей, согласно дресс-коду, и впрямь были бледными, красноглазыми и взлохмаченными.
— Я не вампир, я главный режиссер театра, — обиженно отозвался пухленький пожилой господин. — На фестивале представлен документальный фильм о моей репетиции. И у меня молодой Фауст перед самой премьерой заболел. Господа актеры совсем себя не берегут… Только из отпуска — и умудряются заболеть. Орхидеи!
— Бывает, — заметил кто-то из журналистов. — Как говорится, долго болел, а потом водка кончилась…
Все одобрительно закивали.
Грета и Фауст уселись подальше от импровизированной сцены, где предполагалось присутствие героев пресс-конференции. За самый дальний столик.
— Вы верно выбрали место, девушка! — прозвучало рядом.
На соседнее креслице плюхнулась какая-то приятельница Греты, светская хроникерша. Протерла очки и кивнула назад, указывая на стол с фуршетными деликатесами.
— Мы к ним ближе всех! — радостно сказала она. — К стратегическим запасам.
— Я этим и руководствовалась, — проворчала Грета.
— Ну, мы, светские хроники, всегда правильно ориентируемся, — подытожила подружка и принялась изучать пресс-релиз, тихо ругаясь себе под нос. — Ну и навертели! Читала? «Люди смотрят с экрана. В камеру. А получается глаза в глаза. Режиссер добивается этого специально. Он чувствует, как из глаз этих людей в его фильм входят души. И поселяются там — в микротрещинках теплого целлулоида…»
— Вот прямо так и представляю… — проворчала Грета, покосившись на Фауста, и пояснила уже для него: — Киношники всегда такие ненормальные. — И шепнула Фаусту: — Нет ничего надежнее, чем спрятаться на чужой пресс-конференции. Ведь все знают, что чужие на них не ходят.