Но у меня есть одно свойство, я мгновенно вскипаю, балансирую на грани истерики, и тут же остываю. Вот и сейчас, ко мне вернулось здравомыслие, и решила первой сделать шаг к примирению. В конце концов, Макс прав, и он переживает за меня... С этими мыслями я уснула, а утром сделала любимые бутерброды Максима. Сейчас заеду к нему на работу, и попытаюсь помириться, рассуждала я, наливая себе кофе. До ушей донёсся мелодичный звук, кто-то пришёл.
- Добрый день, - услышала я голос Анфисы Сергеевны, - что вам угодно?
- Скажите ей, что я от Дмитрия Глебовича, - ответил хриплый, мужской голос, и я вышла в прихожей.
- Добрый день, - вежливо поздоровалась я, разглядывая братка, -
в чём дело?
- Короче, Дмитрий Глебович просил передать, что ваша машина ещё немного пробудет в сервисе. Он велел мне пригнать другую, - он положил на стол ключи и документы, а мне в душу закралось нехорошее подозрение. Я опрометью кинулась к окну.
Так я и знала!
Прямо перед моим домом стоял троллейбусоподобный джип « Хаммер », бронированный, с тонированными стёклами, вдобавок ко всему он был ослепительно-красного цвета.
- Передайте, что я ему эту громаду потом ни за какие
коврижки не верну, - сердито воскликнула я, - и пусть возвращает « Мазератти ».
- Ну... я... это... – проблеял Димин посланец, - ладно, передам.
- Ага, давайте, - кивнула я, и дёрнула плечом.
- Ничего себе, - подошла к окну Анфиса Сергеевна, - я такие только в кино видела.
- У этого негодяя с головой не всё в порядке, - сердито сказала я, и пошла на кухню, выпила кофе, и поехала к Максу в отделение.
Однако, тронувшись с места, я поняла, что джип гораздо лучше. Он просторный, и на дороге с такой машиной чувствуешь себя королём положения, а, вернее, королевой. Наверное, я всё-таки дрянь последняя, но мне было приятно, что лёгковушки разлетаются от меня в испуге, словно боясь, что я их раздавлю.
Чем меньше становилось машин, тем сильней я прибавляла скорость, но, вот удивление, меня не остановил не один патрульный. Странное дело.
К отделению я подъехала, ощущая, как сзади трепещут крылья, но тут же получила вот по этим крыльям такой пинок, что дыхание перехватило.
Из отделения выходил Максим, но выходил не один. Рядом с ним была маленькая блондиночка, одетая в джинсы, и коротенькую куртёнку. Он держал девчонку под руку, и на губах этой нахалки блуждала улыбка.
Ах, негодяй! Вы не представляете, что стоило мне сидеть на месте, не выскочить из машины, и не оттаскать эту тварь за волосы. Не смогла, наверное, потому, что окаменела, но вот машина моего любимого тронулась, и я тут же повернула
ключ в зажигании, и с силой нажала на педаль.
Как всё же хорошо ездить в таком танке, гаишники почему-то не пристают, и я практически не отставала от парочки. В какой-то момент Максим затормозил, зашёл в магазин, и вышел из него с букетом малиновых роз...
Я с такой силой вцепилась в руль, что чуть не оторвала его, а скрежет моих зубов слышен, наверное, уже в Индонезии.
Мне захотелось отходить его этим малиновым веником по роже. Но я сдержалась, чтобы действительно не сделать этого, и молча наблюдала, как он вручил цветы блондинке.
Та подпрыгнула, и поцеловала Макса в щёку... Ух, погоди, сучка, я тебе морду твою смазливую расцарапаю.
А Максим тоже хорош, ещё вчера говорил, что любит меня, а сегодня дарит розы какой-то блондинке.
Хорош же он сыщик, усмехалась я про себя, побелевшими пальцами вцепившись в руль, не видит, что за ним огненная громада тащится. Наверное, ему в голову не приходит, что кому-то может прийти в голову следить на таком монстре.
Машина Максима остановилась возле многоэтажки, он повёл девчонку внутрь, а я за ним. Проследила, куда он вошли, и вернулась в машину.
Интересно, а где он ночевал прошедшей ночью. Мне от этой мысли что-то нехорошо стало, и я отогнала её подальше.
Но покоя мне этот факт не давал, и я весь день ездила за Максимом, и, к своему неудовольствию, проводила его вечером до квартиры этой блондинки. Увидела, что погас свет, и ахнула.
Домой я вернулась разбитая, злая, и застала в гостиной Диму.
- Ты что такая странная? – спросил он.
- Ничего, - буркнула я, и посмотрела на Анфису Сергеевну.
- Я думала, что ты вернёшься с Максимом, - сказала она.
- Ваш любимый Максим сейчас приятно проводит время, - процедила я сквозь зубы, плюхнулась на диван и зарыдала.
- Ева, ты чего? – бросился ко мне Дима.
- Подонок! – выпалила я.
- Малыш, я...
- Да не о тебе речь, - огрызнулась я.
- Так ты о Максиме? – дошло до Димы с опозданием.
- Я его убью, - прорыдала я, - а ей морду расцарапаю!
- А я говорил тебе, нечего яшкаться с этим ментом, лучше вернись ко мне, я точно изменять любимой женщине не буду.
- Посмотрим, - встала я с места, - но сначала я убью эту
гадину.
У Димы были такие глаза, что я невольно вздрогнула.
- Ты это серьёзно? – прошептал он.
- Оставь меня, - вздохнула я, - мне и так плохо.
Утром я поехала к дому, где сейчас находилась эта сладкая парочка, выждала, пока Максим уедет, и поднялась на третий этаж.
Пылая яростью, я нажала на кнопку звонка, и не отпускала её, пока не услышала звонкий женский голос.
- Ну, зачем так трезвонить? – прозвенел колокольчик, - тётя Рита, это вы, - она распахнула дверь, - ой, здрасте. А вы кто?
Передо мной стояло поистине очаровательное создание. Блондиночка, похоже, натуральная, красивые зелёные глаза, короткая стрижка, а подросшие кончики волос были загнуты наружу при помощи плойки. А из одежды на этой нимфетке был коротенький халатик цвета спелой вишни, и я сжала кулаки.
- Так кто вы? – повторила свой вопрос блондиночка, и я, размахнувшись, дала ей в нос.
Нахалка закричала, и упала пол, а я, словно разъярённая тигрица, бросилась на неё. Похоже, она не спец в драке, что неудивительно, учитывая её хрупкую фигурку.
Не помню, сколько я терзала её, и не знаю, чем это кончилось бы, не появись та самая тётя Рита, которую ждала эта нахалка. Одного взгляда ей хватило, чтобы оценить ситуацию, и вызвала милицию.
Милиция растащила нас, и стала оформлять протокол.
- Объясните, зачем вы набросились на гражданку Опалову? – задал мне вопрос милиционер.
- Сама знает, паскуда, - процедила я.
- Я бы попросил не выражаться, а отвечать на вопрос. Между прочим, вам грозит статья, нанесение тяжкого вреда здоровью. Сотрясение у гражданки Опаловой точно есть.
Я фыркнула, и разговаривать отказалась, и меня препроводили
за решётку. Что ж, будь, что будет. Надо бы позвонить Диме,
и тут же позвала следователя, и напомнила о праве на звонок.
Позвонить он мне дал, и через какое-то время я сидела вместе с Димой в кабинете следователя.
Дима пытался договориться со следователем, и тут приехал
Максим.
- Явился, не запылился, - прошипел Дима, и так врезал ему, что Максим полетел на пол.
- Что ты себе позволяешь? – закричал Максим, и рванул было к нему, но следователь не дал им сцепиться.
- Спятили, да? – воскликнул он, - вы вообще кто, и как прошли сюда?
- Старший лейтенант Барханов, - отрапортовал Максим, стирая кровь с губы, - я по поводу гражданки Опаловой.
- Ах, Опаловой, - покосился на меня следователь.
- А эта что тут делает? – кивнул он на меня, - во что она опять влипла?
- А это уже не твоего ума дела, во что я влипаю, - взвизгнула я, - и дома у меня больше не появляйся.
- Что? – Максим заметно растерялся, - Вика, что происходит? Ты что, хочешь со мной расстаться?
- Да, я хочу с тобой расстаться. Я видеть тебя не хочу.
- Понятно, - покосился он на Диму, - без тебя, я думаю, тут не обошлось.
- Нет, дружок, тут только твоя заслуга, - процедил Дима.
У Максима был такой вид, будто он кол проглотил.
- Вик, - прошептал он, - я что, надоел тебе?
Я молчала, и скребла ногтём по столу.