Доминик остановилась на краю полукруглой лужайки и стала искать кустик, чтобы под ним раздеться. Но вокруг, кроме ярких звезд, похожих на осколки зеркала, сияющего Млечного пути, луны и неподвижного теплого воздуха ничего не было. Сбросив одежду на траву и испытывая минутный стыд от своей наготы, она направилась к воде, растворившись во мраке ночи.

Уже войдя в воду, она услышала голос Ксавье, который звал ее. Радость, смешанная с нежностью и прощением, охватила Доминик. Он идет ко мне. Я его люблю, подумала она. Тихо погрузившись в воду, она бесшумно поплыла, направляясь к высоким густым камышам. Достигнув камышей, она спряталась в них. Отсюда при лунном свете было удобно наблюдать за Ксавье. Прохладная вода успокоила ее нервы.

Ксавье подошел к берегу. Он чувствовал, что Доминик где-то рядом, но не видел ее. Он снова громко позвал девушку, нарушив тишину этого тихого и укромного уголка. Молчание было ему ответом. Лунный свет освещал его бледное взволнованное лицо. Вдруг он заметил на траве брошенную одежду Доминик и успокоился. Должно быть, она скрывается где-то в воде, подумал Ксавье.

— Доминик, ну хватит дурачиться, где ты?

У нее пропало желание играть в прятки, и она откликнулась:

— Ау, я здесь! Плыви ко мне!

Он разделся, зашел по пояс в воду и нырнул, вытянув руки вперед. Он вынырнул рядом с Доминик и схватил ее за плечи. Ловкая и гибкая, она со смехом выскользнула из его объятий и, желая поиграть, ухватила Ксавье за голову, заставив окунуться в воду. Она громко и весело расхохоталась, увидев, как он чуть было не захлебнулся. Оправившись от неожиданности, Ксавье решил наказать ее и бросился ловить девушку, но она обрызгала его водой. В этой радостной игре текли минуты, и время, казалось, остановилось.

Наконец оба запыхались и не сговариваясь быстро поплыли к берегу. Туман прикрыл близкие кусты, но было очень тепло. Доминик вышла на берег, стыдливо скрестив руки на груди. Следом вышел Ксавье и принялся прыгать на одной ноге, пытаясь удалить воду из ушей.

Он подошел и встал молча у нее за спиной. Она ощутила на шее его теплое дыхание и замерла, с трудом сдерживая в себе крик от неистового желания, накалившего ее тело, понимая — еще мгновение, и она действительно закричит, если только он не дотронется до нее. Ну сделай же это, сделай прямо сейчас, мысленно молила она.

— Мне кажется, я знаю, о чем ты думаешь, Доминик, — едва слышно произнес он. Она зябко повела плечами и повернулась к нему, откинув со лба мокрые пряди волос. — Хочешь, я согрею тебя в своих объятиях?

Она почувствовала, как его теплое дыхание тронуло кожу около ее уха.

— Да, — тихо и просто произнесла она.

Он положил ей руки на плечи и притянул к себе.

— Ты даже не можешь себе представить, дорогая, как я люблю тебя. Люблю с того самого момента, как увидел в купе поезда. Ты словно наваждение преследуешь меня все эти месяцы, я истомился, я хочу тебя, слышишь, хочу…

Эти слова звучали так томительно-сладко, что ни одна ласка, казалось, не могла бы с ними сравниться в мучительные и одновременно прекрасные минуты ожидания.

Доминик почувствовала, что его неистовый восторг и вырывающаяся наружу безудержная страсть были способны сейчас свести ее с ума. Она задрожала от страсти. Ей безумно захотелось, чтобы он овладел ею здесь же, на песке, и проник бы в нее как можно глубже.

Ксавье придвинулся к ней так близко, что она всем телом почувствовала его горячее возбужденное тело, и этого соприкосновения оказалось достаточным для того, чтобы ее желание переросло в непреодолимую жажду.

Доминик закрыла глаза.

Он дотронулся губами до ее шеи около уха и неистово стал целовать плечи. Доминик закусила губу, изо всех сил стараясь сдержать вырывающийся стон. Он прижал ее гибкое, податливое тело к своей широкой груди и прошептал:

— Люблю тебя, люблю… Молчи, молчи…

Обняв девушку за талию, он уткнулся лицом в ее мягкие распущенные волосы, пахнущие речной свежестью, и думал лишь о том, как сдержать свой порыв, не торопиться и не поддаться искушению овладеть ею сию же минуту. Он хотел насладиться каждым вдохом и каждым выдохом Доминик, ощущая, что сердце его забилось еще быстрее.

Девушка почувствовала, как нетерпеливые пальцы уверенно пробежали вверх по ее рукам и коснулись плеч. Потом ладони медленно заскользили вниз и внезапно замерли, слегка сдавив ее грудь. Большими пальцами Ксавье стал гладить ее соски. Доминик не выдержала и застонала.

— Какая у тебя прекрасная грудь, — прошептал он ей на ухо.

Затем, не снимая ладоней с этих соблазнительных холмиков, он принялся осторожно целовать ее соски. Дыхание Доминик становилось все более прерывистым, и вскоре она почувствовала, как под влиянием этого изнуряющего массажа ее груди набухли и отвердели.

По-прежнему не отрывая губ от ее теплой и нежной кожи, он снова добрался до плеч Доминик и приподнял волну золотистых густых волос. Он еле сдерживался, его ладони обжигали ее прохладное тело.

— Ты прекрасна, дорогая! — шептал он, прижимаясь подбородком к ее плечу. С этими словами он начал неторопливо обводить пальцами затвердевшие бугорки ее сосков. Доминик вздрогнула, готовая задохнуться от возбуждения. Она больше не могла оставаться безмолвной:

— Я люблю тебя, Ксавье, и давно ждала этой минуты признаний… О, какие у тебя нежные руки, — словно в беспамятстве шептала она.

Доминик испытывала какую-то необыкновенную, удивительную легкость, невесомость своего тела, и вместе с тем она никогда еще не была так материальна. Она почти не верила, что в эту ночь сможет соединиться в сладостном сплетении тел с любимым человеком, каждое слово и каждое движение которого так сильно возбуждали ее. Все было похоже на сон, но в то же время ей казалось, что это происходит не с ней, а с кем-то другим, а она всего лишь наблюдатель. Доминик нежно коснулась его восставшей плоти, мысленно пытаясь угадать дальнейшие намерения Ксавье, украдкой наблюдая за ним из-под ресниц.

Он наклонился к ней и стал страстно целовать припухшие губы, точно хотел выпить ее всю до дна. Их языки соединились в божественной ласке, и от наслаждения у нее вырвался непроизвольный стон блаженства. Она была как в тумане, испытывая легкое головокружение, и дрожала, чувствуя, что сейчас потеряет сознание.

— Возьми меня, — прошептала Доминик.

В следующее мгновение она почувствовала обжигающее дыхание на своей груди, и, когда его горячие губы осторожно потянули сначала один, а потом и другой сосок, девушка затрепетала в его больших и сильных руках и опустилась на землю. Она дышала глубоко и прерывисто, отдаваясь во власть его опытных рук, умопомрачительных ласк и страстных прикосновении. Доминик закрыла глаза и наслаждалась предчувствием приближающегося удовлетворения…

Рассвет они встретили в бухточке. Огромное солнце появилось из-за горизонта и, быстро набирая высоту, как будто бежало им навстречу. Наступал новый день. Доминик и Ксавье лежали обнявшись, не в силах оторваться друг от друга.

— Для меня в этом скучном мире нет ничего прекраснее и дороже тебя, малышка. Через неделю мы вернемся в Париж и объявим о нашей помолвке.

Ее глаза сияли от счастья.

— Я люблю тебя, Ксавье Паради, — тихо произнесла она.

— Думаю, дорогая, нам нужно отпраздновать это событие. Вернувшись в Монрож, мы откроем бутылку шампанского.

— Нет, сначала выпьем еще бутылочку деревенского красного вина с милым старым Аленом, ладно? Думаю, именно оно помогло тебе наконец решиться «совратить» меня.

Ксавье лишь молча поцеловал Доминик, но она безошибочно почувствовала приближение новой волны страсти. Она долго ждала их близости. Ей казалось — слишком долго. Но, может быть, именно долгое ожидание сделало близость с Ксавье такой прекрасной, такой всепоглощающей?..

Доминик не сомневалась, что их ждет счастливое будущее.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.