- Тогда вам придется обременить себя еще одной услугой, - настоятельно воскликнул Визант все в том же насмешливом духе, подразумевая, что вся помощь Воленталя сводилась к тому, что он просто не мешал союзнику.

Хотя, и этого, возможно, было не так уж и мало.

- И какой же? - покровительственно спросил собеседник.

- Этот Отис, он так и не реализовал все свои бриллианты. Может, у него их так много, что это трудно сделать. Кстати, известный нам Роше, через которого отмывались средства, решил, почему то изменить условия.

- Пусть Отис забудет про этого Роше и этот банк. Здесь легализовали незаконные доходы, в том числе и Мерзоев. Полиция в курсе, рано или поздно разразится скандал. Это все, что я могу тебе посоветовать в данный момент. Если ты не справишься с этим самостоятельно, возможно у меня возникнут какие то идеи, - спокойно рассудил Воленталь.

Затем он живо встал, и, приблизившись к Александру, подал ему руку, сочувственно взглянув на него. В ту же секунду Воленталь принял непроницаемый вид и покинул это жилище.

ГЛАВА 29. ЛИЧНЫЙ РАЗЛАД И БОЛЬШАЯ ПОЛИТИКА.

Визит российского президента, как и ожидалось, сопровождался шумом в прессе, переполненном домыслами, истерикой и повторными обвинениями, варившихся в журналистском котле, а государственных мужей так и не спровоцировавший на оправдания и серьезные объяснения. Высшие лица страны открещивались необходимостью тщательного расследования, рассуждениями о постоянной террористической угрозе и неизбежности совместных усилий по ее предотвращению.

На эти несколько дней Анну Панину ограничили в свободе, в тактичной форме, предложив в качестве золотой клетки особняк в парижском предместье. Она была лишена доступа к любой связи, разве только с родителями, от которых она упорно искала самостоятельности, и вошла даже во вкус, испытав первый успех, но сейчас ощутила негодование из-за этого последнего всплеска родительской власти. При этом, томясь в комфортабельной неволе, она изнывала от желания действовать, во спасение того, к кому она попала в настоящий плен неравнодушия.

То, что его здесь выставляли преступником ли, агентом ли спецслужб, или все одновременно, делало его еще более притягательной фигурой, вопреки стараниям журналистов и родительскому запрету, и вызывало такой интерес, что ей было наплевать на какой-то там риск.

Впрочем, этот риск не так уж был и велик. Репутация ее дяди не пострадала бы роковым образом, так как скандал уже состоялся, и она была уличена в связях с загадочным злодеем Византом, прегрешения которого были овеяны романтическим приключением, нежели реальной угрозой. Ее рассудок только и выстраивал планы того, как спасти Византа.

Они сидели в открытом кафе, на узкой пешеходной улочке.

- Уже и меня прописали, что я обслуживаю полу криминальную русскую диаспору, - высказывалась Мари, бросая в него сожалеющие и гневные взгляды. - Я запомнила этого Византа, когда он явился на открытие телевизионной компании. Тогда он представился продюсером, а сейчас, его, демонстрируют, чуть ли не по всем каналам, как наемного убийцу.

Нельзя было сказать, что Мари усердствовала в упреках к Артуру, за накат на нее в прессе, возможно, подогреваемый еще и конкурентами, и как раз в момент подъема ее бизнеса. Со стороны этот успех вполне можно было приписать связям Воленталя с богатой русской диаспорой. Но сейчас он ощущал себя виноватым, вольно невольно толкнувшим ее в западню.

- Я же не мог этого предположить.

- Зато ты тоже в этой компании, я имею в виду спецслужбы? - сделала следующий выпад Мари.

- Я иногда сотрудничаю со спецслужбами, в силу того, что я связан с юридической практикой, которая далеко не ограничивается спорами в суде, - объяснил он благосклонно. - И бизнес, между прочим, не в меньшей степени нуждается в информации. Так что оба мои занятия сродни.

- И все-таки бизнес, это бизнес, а шпионские игры, это несколько другое. Темная сторона политики. И эта Рита Вагнер, генеральный директор оппозиционного канала, занимала некогда не самый последний пост в КГБ, или как он сейчас там называется. И вдруг, такой реверанс в сторону противников. Я сразу должна была насторожиться, что это сообщество - вертеп дельцов не самого чистого толка. Винить себя бессмысленно, так же как и тебя. Я жаждала успеха, ты мне сделал протеже, как мог, и мы с тобой - квиты.

Последняя фраза прозвучала как конец их союзу, но Артур не придал этому значения, надеясь, что, попав впервые в отчаянную и незнакомую ситуацию, Мари не могла сразу с ней справиться, кроме как отчаянными упреками в его адрес. Впрочем, легкость, с которой она произносила эти роковые слова, могла свидетельствовать и о худшем, - у нее появился другой любовник и покровитель.

- Некоторые влиятельные заказчики, не стану называть имен, отказались от моих услуг, - с сожалением продолжила она, уже избавившись от обвинительной интонации, мало того, Воленталь, почувствовал ноту самоиронии.

- Очень неприятно, когда тебя сбивают на лету, но к успеху не бывает легкого пути, - подбадривал ее он.

- Именно… Но если я в ближайшее время не компенсирую потерю, мне придется туго. Словом, Артур, я опять нуждаюсь в твоей помощи, - категорически заявила она, что привело Воленталя в восторг, если учесть его опасения, что Мари хотела уведомить о размолвке. - Ты ведь ладишь с русскими, они щедры, и кажется, не столь предосудительны. Раз уж они связались со мной, почему бы им ни продолжить деловые контакты? Тем более что они любят привязанность, так, по крайней мере, говорят, - она наклонила голову в его сторону, поглощая его своими крупными пытливыми глазами.

Обнадеженный ее просьбой, Артур все-таки попадал в другую ловушку. Кроме Риты Вагнер он никого не мог взять в расчет, да и то, к этому моменту она уже стала влиятельным врагом.

- Я подумаю, - озабоченно ответил он.

- Я бы хотела подарить племяннице российского президента по паре платьев и костюмов, - смело предложила она. - Только, не знаю, как это сделать. У меня нет на нее выхода.

Хитрая Мари проверяла, действительно ли он имел связи с ближайшим окружением Анны Паниной.

- Эта принцесса оказалась в центре скандала, задуманного против российского президента. Теперь ее удерживают в тайном месте, и без связей с ее знакомыми. Как это долго продлится, не известно, но думаю, что на время президентского визита, точно, - поведал ей Артур с осведомленным видом, за что Мари немедленно уцепилась.

- Вот видишь, ты обладаешь нужной информацией.

- В том, что я рассказал, нет тайны, Мари. Тайна в том, где именно находится племянница и как с ней связаться. Она под присмотром целой свиты охранников, как и положено такой персоне. Опека может и не ослабнет. Семья только усилит контроль над ее контактами после этого скандала. Но, поскольку они не смогут полностью лишить это чадо свободы, они будут отсекать нежелательные связи. Лучше не попадать в их черный список.

Она опустила свой потухший взгляд, ее миловидное лицо осунулось от досады.

- Мари, я только хотел предостеречь, - успокаивал ее Воленталь. - Я сведу тебя с ней, когда осада будет снята. Но это на наш страх и риск. В конце концов, семь бед, один ответ, как говорят русские.

Встреча с Мари подвигла Воленталя на то, чтобы повлиять на события, а не оставаться наблюдателем. Хотя все свидетельствовало о том, что он оказался вне игры, и, прежде всего, потому, что французские и российские спецслужбы прекратили с ним отношения, а американцы могли помочь разве только что сведениями.

ГЛАВА 30. И ОДИН В ПОЛЕ ВОИН.

Журналистские страсти не улеглись после краткого визита российского президента, которого западная пресса, так и не сумев раздразнить, искала реванша в нападках на собственное правительство. На версии по убийству Мерзоева не скупились. От желания российских спецслужб скрыть огрехи в своей работе и степень коррупции, до выводов геополитического характера, вроде того, что некие силы упорно хотят вернуть холодную войну. Или, еще нелепее, что могущественный восточный сосед, увязший в отсталости, пытался принудить Запад к более тесным отношениям, под предлогом попустительства терроризма на его территории.