Энн улыбнулась.

— Это Майкл и Синди. Что мне нравится в моих приятелях, так это их молчаливость. Хотя, судя по выражению на их мордочках, слушают они внимательно.

— Вы и в этом разбираетесь?

— Невелика сложность, особенно, когда узнаешь черепашек поближе. Все же лучше беседовать с ними, чем с самой собой, верно?

— Или с дневниками, — обронил Грэнт.

— И это тоже. Да, наверное я должна отдать вам это. — Энн вынула из ящика письменного стола ключ и протянула его Джеймсу.

Тот взял ключ и внимательно осмотрел его.

— От прачечной, насколько я понимаю?

Энн кивнула.

— Я и забыл о нем, — признался Джеймс. — Следует ли понимать ваш жест так, что вы больше не планируете грабить меня?

— Разумеется. Я еще хочу исключить самую возможность подозрений на мой счет, если в ваш дом заберутся настоящие воры.

— Иными словами, я пока не заслужил прощения?

Энн прикусила губу, размышляя, какую пользу можно извлечь из этого вопроса.

— Я бы простила вас, если бы вы постарались не создавать у меня впечатления, что… — Она смущенно умолкла, не находя в себе сил закончить фразу.

— Что я хочу лечь с вами в постель? — мягко подсказал Грэнт.

— Да! — сверкнула Энн глазами, сильнее стискивая сумочку. — Зарубите себе на носу: в мои намерения это не входит!

— Ну, раз постель вас не прельщает, тогда, может, отправимся ужинать? — невозмутимо произнес Грэнт, взглянув на часы. — Время не стоит на месте.

Энн скрипнула зубами и решительно направилась к выходу. Грэнт последовал за ней, на ходу натягивая снятый ранее пиджак. Подождав, пока он выйдет, Энн заперла дверь и опустила ключ в сумочку. Когда она затем обернулась к Грэнту, то увидала в его глазах веселье, заставившее ее преисполниться самыми разными чувствами. Но главным из них было смущение, а не обида. И еще радостное осознание собственной молодости.

4

— Мне следовало догадаться, — сказала Энн, усаживаясь на переднее сиденье принадлежащего Грэнту красного «порше».

Он молча взглянул на нее, ожидая пояснений.

— Ваш автомобиль содержит в себе оттенок вызова, как и все в вас. Он красив, моден и тому подобное.

Джеймс тронул «порше» с места.

— Вот каким вы меня видите?

— Разве я не права? В вас нет и намека на присущую вашим собратьям по перу рассеянность. И внешностью вы скорее походите на киноактера, чем на писателя.

Грэнт усмехнулся.

— Ничего не могу с этим поделать. Между прочим, данный конкретный автомобиль взывает к таящемуся во мне механику, потому-то я и вожу его.

— Ну и выбрали бы себе черную машину. Так нет же, нужно было приобрести непременно красную!

— А каков цвет вашего автомобиля?

— Розовый перламутр, — ответила Энн, слегка смутившись. Грэнт рассмеялся, и она добавила, словно защищаясь: — Что тут особенного? Я ведь не государственный деятель! Девушки должны быть яркими.

Вскоре они подъехали к стоянке яхт-клуба, и Джеймс выключил двигатель.

— Ладно, не стану спорить, яркость вам к лицу. Признаюсь, изначально я намеревался выбрать какой-нибудь нейтральный цвет, но, увидев красную модель, не смог устоять. Не знаю, на какие скрытые стороны моего характера это указывает, но мне до чертиков нравится ездить на автомобиле именно такого цвета.

— Вот видите? Не так уж трудно быть честным, если только захотеть. К тому я совершенно не склонна использовать цвет вашего «порше» против вас, особенно сейчас, когда вы искренни.

— Нужно будет принять к сведению данную информацию, авось в будущем пригодится, — суховато произнес Грэнт. — Хотя непонятно, когда это я был с вами неискренен? Впрочем, сейчас не время разбираться.

— Верно, — согласилась Энн. — Мы определенно опаздываем. Вдобавок я порядком проголодалась.

Однако, перед тем как они вошли в ресторан, случилось крошечное, но очень важное происшествие: Джеймс в который уже раз устремил на спутницу заинтересованный взгляд, от которого у той закололо кожу словно иголочками. Но сейчас Энн было с чем себя поздравить, потому что нити управления ситуацией вновь находились в ее руках и с их помощью она смогла так настроить свое восприятие, что удачно избежала падения перед опасным обаянием мистера Грэнта. Проще говоря, у нее пока хватало сил вести собственную игру.

Тем не менее молчаливое исследование, предпринятое этим известным, преуспевающим и очень привлекательным человеком, оставило Энн взволнованной и не уверенной ни в чем.

Джеффри Грэнт и его жена Мег уже сидели за столиком и ожидали их.

Джеффри на вид можно было дать года тридцать два. Он походил на брата и ростом, и цветом волос. А Мег принадлежала к числу практичных прямолинейных женщин, хотя обладала приятной внешностью. У нее были голубые глаза и коротко постриженные густые волосы, которые выглядели словно аккуратная шапочка.

Однако поначалу обоим трудно было скрыть некоторую неловкость. Они будто взвешивали обоснованность замещения Коры Беллфорд этой миниатюрной зеленоглазой девушкой, попутно пытаясь проникнуть в тайные замыслы Джеймса.

Потом к столику подошел один из спасателей, с которыми Энн выходила сегодня в море. Он выразил восхищение, как хорошо она вела прямой репортаж, после чего лед сразу растаял.

— Так это вас мы слышали сегодня по радио? — удивленно воскликнул Джеффри. — Вы были великолепны! А как быстро вам удалось успокоить ту истеричку!

— Спасибо, — улыбнулась Энн.

Дальше все пошло как по маслу. За ужином заговорили о яхтах, круизах, а потом и о скотоводческих фермах, семейном бизнесе Грэнтов. Под конец добрались до сферы радиовещания.

Затем Мег предложила Энн посетить дамскую комнату. Та согласилась, не подозревая, что ее ожидает.

Они припудривались перед зеркалом, когда Мег спросила без всяких предисловий:

— Ты знаешь о Коре?

Энн захлопнула пудреницу и спрятала ее в сумочку.

— Мне известно о ее существовании, хотя мы никогда не встречались.

— Нам всем казалось, что Джеймс приобрел новый дом, потому что собирался жениться на Коре.

— Подобную точку зрения мне уже высказывали, — заметила Энн, глядя на Мег в зеркало.

— Я сочла необходимым предупредить тебя, — продолжила та, — что Джеймс… может быть опасен.

— В каком смысле?

Мег поджала губы.

— Вполне вероятно, что он все еще любит Кору и просто пытается использовать кого-то, чтобы заставить ее ревновать.

— Не понимаю, к чему такие сложности? Почему бы Джеймсу просто не жениться на своей возлюбленной?

— Трудно сказать. Не удивлюсь, если он добивается, чтобы Кора бросила карьеру брокера и всецело посвятила себя семье. Видишь ли, — Мег слегка замялась, — Джеймс и Кора составляли такую великолепную пару, что никто не сомневался в скором браке. И, когда их отношения прервались, все были просто в шоке. Прости, что говорю тебе это…

— Что ты, Мег! Спасибо за заботу, — ответила Энн, подумав, что при других обстоятельствах собеседницу можно было бы заподозрить в примитивном пристрастии вмешиваться в чужие дела. — Однако Джеймс не интересует меня как мужчина, поэтому не стоит волноваться.

Мег отвернулась от зеркала и впервые за время разговора прямо посмотрела Энн в глаза.

— Ты рискуешь пристроиться в хвост длинной очереди женщин, которые поначалу тоже так думали, — с горечью заметила она.

Включая тебя саму, пока ты не вышла замуж за Джеффри Грэнта, брата Джеймса, прожгла мозг Энн догадка. Мысль эта немедленно вызвала у нее сожаление по поводу своего появления, особенно когда на лице Мег начали проступать красные пятна. Боже правый, подумала Энн, Грэнту за многое придется ответить. Но тем лучше, сейчас я еще крепче вооружена против него…

Вечер завершился вскоре после того, как подали кофе. На часах было уже начало двенадцатого, и Энн вздохнула.

— Мне завтра рано вставать. К сожалению, пора отправляться домой.

Джеймс поднялся из-за стола. Из четверых присутствующих он сегодня говорил меньше всего, хотя отнюдь не выглядел скучающим.