На полуострове Крым располагался 1-й авиакорпус генерал-майора Пауля Дейхмана. Он имел несколько групп пикировщиков, несколько истребительных групп, одну эскадрилью авиаразведки и подразделения морского авиационного командования «Черное море» оберст-лейтенанта Шаллера. Кроме того, этому корпусу были подчинены румынские авиаподразделения.
Штаб 1-го авиакорпуса находился в Николаеве. Начальником штаба был сначала оберст-лейтенант Шульт, затем — оберст-лейтенант Краффт фон Дельмензинген. Корпус имел задачу оказывать поддержку 6-й армии на южном фланге Восточного фронта. Бомбардировочные подразделения были стянуты к Николаеву. Штаб-квартира истребительных групп оберста Храбака находилась там же.
Дейхман приказал подготовить небольшие аэродромы в районе Севастополя для истребителей, а большой, под Херсонесом, — для приема бомбардировщиков. Здесь находились боеприпасы, авиабензин и необходимые материалы для обороны Севастополя.
Когда 4-й авиакорпус на основании приказа главного командования люфтваффе в декабре 1943 г. был выведен из боевых действий, поскольку должен был быть преобразован в бомбардировочный авиакорпус дальнего действия, весь груз сражений достался 1-му авиакорпусу. Для этого генералу Дейхману подчинили несколько легких частей 4-го авиакорпуса.
Немецкая авиаразведка доложила, что противник готовится к наступлению. В Крыму находилась — полностью изолированная от других армейских частей — 17-я армия вместе со знаменитой 9-й зенитной дивизией, а также со слабыми частями авиационного командования «Крым».
В общем и целом русские для захвата Крыма ввели в бой больше армий. К этому следует добавить 2225 самолетов, которые были направлены генералом Фалалеевым из штаб-квартиры Ставки. Он тесно сотрудничал с командующим 8-й воздушной армией генералом Хрюкиным и командующим 4-й воздушной армией генералом Вершининым.
7 апреля началось крупное наступление русских с востока. Днем позже началось наступление и с севера. 4-й Украинский фронт генерала армии Толбухина выступил одновременно двумя армиями. 49-й горный корпус немцев на севере оборонительного фронта Севастополя был атакован 500 танками, за которыми в клин последовали 18 пехотных дивизий. Немецкий фронт был прорван 10 апреля. На востоке наступление вела Приморская армия генерала армии Еременко. Ей удалось прорваться в западном направлении.
Начались боевые вылеты немецких самолетов. Одна группа KG27 с бреющего полета атаковала наступающие танковые части Красной армии. С передовой позиции пехоты этой атакой руководил генерал Дейхман.
Теперь немецкие летчики могли взлетать с фронтового аэродрома в Сары-Бише, поскольку его прикрывала 50-я пехотная дивизия. 14 апреля пришлось оставить и этот аэродром. Немецкие войска отошли под прикрытие крепости Севастополь.
На территории крепости оставались еще взлетно-посадочные площадки для самолетов 1-го авиакорпуса. Бомбардировщики и штурмовики красных ВВС нерешительно атаковали эти аэродромы, поскольку здесь немцы имели мощную ПВО и несколько истребительных групп, которые каждый раз вылетали навстречу приближавшемуся противнику.
8-я и 4-я воздушные армии своими налетами не могли помешать эвакуации немцев из Севастополя. Если такие налеты и случались, то проводились ограниченными силами, и их было легко отразить.
Дадим слово одному немецкому подразделению, которое находилось в Крыму с первого до последнего дня этих решающих полутора месяцев 1944 г.
Эта штурмовая группа находилась в Крыму с 23 января 1944 г. С апреля, когда сражения перешли в решающую фазу, группа располагалась на аэродроме Херсонес. Вместе с ней там размещались экадрильи JG52, которые были оснащены Bf-109.
Истребителям была поставлена задача — очищать воздушное пространство над Севастополем, и, прежде всего, над портом, от русских самолетов, пока штурмовики на своих FW-190 будут атаковать вражеские танковые клинья и выявленные артиллерийские позиции. При этом FW-190 участвовали также и в воздушных боях. Бывали дни, когда в воздушных боях их было даже больше, чем истребителей.
9 мая 1944 г. в бой было послано смешанное звено из 2 Bf-109 и 2 FW-190, поскольку силы отдельных подразделений были исчерпаны. На 25 апреля II./JG52 располагала 7 Bf-109, a II./SG2 — 14 FW-190. Здесь давайте предоставим слово оберсту Герману Бухнеру, который был тогда обер-фельдфебелем и пилотом 6./SG2:
«Около 11.00 мы выруливали на взлет. К сожалению, мой ведомый проглядел воронку и закончил свой вылет кувырком через голову. Я немного опоздал на взлетную полосу. Там меня ждал Bf-109. К сожалению, только один. Откровенно говоря, и этот Bf-109 был не совсем исправен.
Ожидавший меня Bf-109 имел два черных угловых шеврона на фюзеляже. Пилот показал мне, что он будет ведущим.
Мы взлетели в западном направлении, и вскоре на подъеме я смог убедиться, что мой FW-190 был не хуже, чем Bf-109.
Мы летели над Черным морем на высоте 1000 метров, когда получили первое сообщение с наземного пункта „Христиан“ (Максим Горький II): „„Индейцы“ в районе порта Севастополя, высота от 3000 до 4000 метров“.
Мой ведущий продолжал набирать высоту, а я вышел на боевой курс и стал искать „индейцев“. Вскоре мы набрали 4000 метров. Мы заходили на Севастополь с запада и, наконец, увидели что-то внизу — это были истребители противника.
По радиотелефону я услышал приказ своего ведущего: „Атака — атака“.
Он атаковал первым. Воткнувшись в стаю истребителей, он поломал их строй. Это были Яки, и мы кружились минут десять, так никого не сбив. Противник отвернул.
Вновь сигнал от „Христиана“: „Летите в район Балаклавы, там много Ил-2 и „индейцев““.
Bf-109 уменьшил скорость, его пилот махнул мне рукой и передал по радио, чтобы я взял на себя роль ведущего.
Теперь я на FW-190 летел впереди, а Bf-109 — в позиции прикрытия. Вскоре мы оказались в указанном нам районе и увидели облачка разрывов наших собственных зениток. Началась дикая карусель с Як-9; мне удалось сбить одного. Объятый пламенем, он рухнул на землю. „Индейцы“ развернулись на восток, и мы вышли из круговерти.
Далеко внизу Ил-2 атаковали позиции севернее Балаклавы. Мы снизились и ударили по штурмовикам сзади. Несколькими выстрелами мне удалось сбить один Ил-2. Сначала вспыхнула его левая плоскость, он быстро потерял высоту и врезался в землю.
Было 11.20, и мы набрали высоту. Через 45 минут полета мой напарник вновь взял на себя роль ведущего, и мы полетели назад к Херсонесу. Мы благополучно приземлились, и через 45 минут на мотоцикле подъехал какой-то гауптман и спросил меня. Я представился, и он поздравил меня с двумя сбитыми самолетами».
Истребители и штурмовики совершали совместные боевые вылеты против превосходящих сил противника вплоть до 9 мая.
10 мая остатки JG52 после обеда, a II./StG2 — ближе к вечеру перебросили в Мамайю, в Румынии. Битва за Крым приближалась к концу. Для многих немецких солдат это означало конец тем ужасам, которые им пришлось пережить.
5 мая 1944 г. в Крыму в крепости Севастополь еще находились 70 000 немецких и румынских солдат. Через четыре дня пришел приказ об эвакуации, запоздавший на несколько недель. Одновременно с ним прибыли крупные транспорты для переброски войск. В эти последние дни в воздухе над Севастополем господствовала русская авиация, поскольку — как уже было сказано — последние немецкие авиачасти уже покинули Крым.
10 мая воцарилась плохая погода, и солдат на корабли, стоявшие у Херсонеса, пришлось доставлять на лодках и баржах.
Два больших парохода, на которых разместилось бы 9000 солдат, прибыли сюда ночью 10 мая. Взяв на борт 3000 солдат, они без приказа ушли назад в Констанцу.
Почти в то же время несколько больших судов встали на рейд у Херсонеса, и с 2.30 до 5.30 принимали на борт солдат. При этом их обстреливала русская артиллерия, а с первыми лучами солнца атаковали русские самолеты. В 5.45 транспорт «Тотила» получил повреждения от попадания бомб и, объятый пламенем, застопорил ход у мыса Херсонес. R-209 направился к нему для оказания помощи. Он попал под следующий бомбардировочный налет, получил попадание в носовую часть и вынужден был наблюдать, как «Тотила» пошел на дно.