— Хватит страдать, Гамлеты доморощенные, — Ангелина ткнула водителя в бок. — Освободи место, артист. Моя колымага привыкла к нежным девичьим рукам. Аккуратно, не поломай цветы, а то я сама тебя пристрелю, а потом с горя повешусь, и на мой свежий могильный холмик возложат этот прекрасный благоуханный букет.

— Ну, ребята, вы нашли друг друга! Вам нужно срочно жениться! Вы будете жить счастливо!

— И умрем в один день! — хором закончили за Голубева Ангелина и Анатолий.

— Я этого не говорил, — замотал головой Илья. — Я хотел сказать, что у вас родятся красивые дети. От страстной любви всегда рождаются красивые дети!

— Может, прямо сейчас приступим? — Анатолий освободил водительское место и, сменяя Ангелину, запечатлел на ее шее горячий поцелуй.

— Ты уже упустил подходящий момент! — вывернулась она из его объятий. — В том кювете была такая интимная обстановка, а тебе не терпелось домой — икру лопать!

— Она села за руль и перекрестилась.

— Готовы, голуби?

— Да! — отозвались мужики.

— На старт, внимание, марш!

Ангелина плавно повернула ключ в замке зажигания. Цвирк, цвирк, словно свиристель, пропело под капотом. Придержав ключ в положении до упора, Ангелина дождалась, пока цвирканье превратилось в урчание. Мягко выжав педаль сцепления и сказав про себя: «С Богом!», она включила передачу, поддала газку, и почихивающая «девятка» тронулась с места.

— Мистика, не иначе, — прокомментировал Анатолий.

— Интеллектуальное железо, — парировала Ангелина.

— Ребята, если у меня с Катей что-нибудь получится, и если вы поженитесь и пригласите меня на свадьбу свидетелем, я подарю вам свою «ауди», — клятвенно заверил Голубев.

— Я отдаю «ауди» тебе, милый, — уступила Ангелина.

— А я запал на того козелка, который нас вытаскивал, — хохмил Анатолий. — Уж больно тачка раритетная. Буду твою «девятку» хоть каждый день буксировать!

— Ребята, я серьезно! — повторил Голубев. — Даю слово джентльмена!

Анатолий и Ангелина переглянулись и улыбнулись друг другу.

— Приехали! — Ангелина поставила машину под освещенный фонарь, хотя угонщиков вряд ли бы соблазнила такая замызганная тачка. — Илья, давайте я подержу цветы, вы возьмете продукты, а Толя вынет из багажника чемодан и два пакета.

В сопровождении свиты, нагруженной вещами, как вьючные мулы, Ангелина позвонила в собственную квартиру. За дверью послышались шаркающие шаги, это Катя в спадающих с ее ноги тапках Анатолия подошла к глазку, забыв про вечную темноту на лестничной площадке.

— Катя, открой, это я, — попросилась домой хозяйка.

— Ангелина! — обрадованно воскликнула Катя, — я сейчас.

Она долго ковырялась с замком, но, в конце концов, дверь распахнулась.

Катя смутилась, увидев сразу двух мужчин, стоящих за спиной Ангелины.

— Познакомься, — хозяйка ввела компанию в коридор. — Это — Анатолий, мой друг, он врач и, если нужно, вылечит тебя от любой болезни. А это — Илья, друг моего друга и мой друг, он спасатель-экстре мал и его хобби — избавлять людей от проблем, оказываясь рядом в трудную минуту.

Голубев галантно поцеловал Кате ручку, подарил принесенный букет, но, кажется, с первого взгляда девушка не произвела на него ожидаемого впечатления.

— Как самочувствие? — поинтересовалась Ангелина. — Надеюсь, ты поправилась?

— Да, — Катя опустила голову, чтобы скрыть густой румянец. — Со мной все в порядке, это все Стелла…

— Об этом позже. Я привезла твои вещи, — Ангелина показала ей на чемодан и пакеты. — Пойди в ванну переоденься, мы решили устроить небольшую вечеринку в честь встречи старых друзей. Вчетвером на кухне не разместиться, поэтому раздвинем стол в комнате. Мужчины мне немного помогут, но ты не задерживайся, без женских рук тоже не обойтись.

— Я быстро, — Катя схватила вещи и скрылась в ванной, стрельнув глазами в сторону Голубева.

— Разувайтесь, но тапок на всех нет, мойте в кухне руки, через минуту я жду вас в комнате, — повелевала свитой Ангелина. — Мне тоже нужно переодеться, не сидеть же за праздничным столом с грязными коленками.

Она вошла в комнату, плотно закрыла за собой дверь и первым делом извлекла из Катиной сумочки инкрустированный флакончик, аналогичный тому, который она похитила с туалетного столика Стеллы. Переодевшись в любимый шелковый костюм, Ангелина впустила мужчин.

Пока веселая троица переставляла мебель, Катя времени даром не теряла. Она заколола волосы, как учила ее Стелла, подрисовала стрелки вокруг глаз, накрасила ресницы, припудрилась, подрумянилась, намазала губы яркой помадой. «Нелегкая служба» в доме Боровиковских научила ее преображаться за считанные минуты. Из ванной Катя вышла настоящей красоткой: в пышной с оборочками в горошек мини-юбке, в кофточке с оголенными плечами и выпирающей из декольте грудью. Длинные ноги в сетчатых чулках.

Не обладая даром ясновидения и умением читать сквозь плотную ткань, Ангелина, тем не менее, могла поклясться, что лейблы на надетых на Кате вещах были от кутюр. Да на такие шмотки только слепец не обернется!

Катя вернула Анатолию его тапки и переобулась в шикарные — в этом Ангелина знала толк — туфли из крокодиловой кожи на высоком каблуке от Сальвадоре Феррагамо.

У Голубева осетрина выскользнула из рук:

— Венера Милосская! — он встал перед бывшей домработницей на колени. — Я ваш раб. Можете повелевать мной, моя госпожа.

Катя зарделась и отняла у джентльмена рыбу.

— Не мужское это дело, Илья, как вас по отчеству?

— Лучше без отчества…

Она захлопала длинными ресницами:

— Илья, присядьте рядом со мной и расскажите что-нибудь о себе, а я похлопочу по хозяйству.

Сраженный Голубев плюхнулся на стул. Катя ловко распаковывала пакетики и кулечки, выкладывая деликатесы на тарелки. Мясо еще не остыло, от блинов шел пар. Анатолий открыл икру, водку для себя и вино для дам. Ангелина выставила бокалы и рюмки.

— Прошу за стол, — пригласила хозяйка.

— Ты будешь вино, дорогая? — ухаживал за возлюбленной Анатолий.

— Да, с удовольствием выпью бокальчик белого вина.

— А вы, Катенька? — суетился восхищенный Голубев. — Что вам налить?

— Водки, — без церемоний попросила Катя. — И, пожалуйста, давайте перейдем на «ты», я не привыкла к официальному обращению.

— Только после брудершафта, — провоцировал ее Голубев.

— Идет, — бесхитростно согласилась Катя.

— Вот это по-нашему, вот это по-бразильски! — торжествовал Голубев, наливая водки себе и Кате.

— А может, лучше вина? — робко вставила Ангелина, обеспокоенная столь бурным началом ужина.

— Не беспокойтесь, — убеждала ее Катя. — Я никогда не пьянею, у меня видимо что-то с рефлексами нарушено, на меня не действуют ни алкоголь, ни наркотики.

— Какие наркотики? — переспросила Ангелина.

— Я названий не знаю, — пожала плечами девушка. — Ну когда зубы лечат, мне уколы не помогают, хоть лошадиную дозу вкатывай.

— Правильно говорить не наркотики, а наркоз, — поправил ее Анатолий. — Иначе люди неверно вас поймут.

— А так бывает? — полюбопытствовала Ангелина.

— Да, — авторитетно подтвердил врач. — Такие случаи известны.

— Ну хватит болтать! — Голубев поднял рюмку. — Предлагаю тост: «За прекрасных дам!» Катенька, позвольте, мы пьем на брудершафт, — он скрестил ее руку со своей и залпом выпил водку.

Катя тоже выпила одним махом. Вместо закуски бру дершафтники поцеловались, причем Илья плотно притиснул Катю к себе и одной рукой обхватил ее бедра.

— Что тебе положить, Катенька? — Голубев выворачивался перед ней на изнанку.

— Сперва горячее, а то остынет, — практично рассуждала Катенька. — Один кусок мяса и на отдельную тарелку пару блинов, я их маслом намажу и икрой, потом заверну, они чуть пропитаются…

— Они нашли друг друга, — поаплодировал Анатолий. — Катенька, у Ильи есть свой ресторан с японской кухней, вместе вам имеет смысл прикупить еще один ресторан с русской кухней.

— Илья, у вас взаправду есть свой ресторан? — подивилась Катя. — Здорово! Я так вам завидую, я готовить обожаю, возьмите меня к себе на работу.