На экране, в дальнем конце перекрестка Юньон-сквэр, группка людей методично и яростно крушила экран уличной рекламы.
— Они против нас!.. — в отчаянии воскликнул я.
— Нет, Тенни, это не наш канал.
Я почувствовал, как Митци сунула свою ладошку в мою руку. Я посмотрел на нее — на губах у нее мелькнула улыбка облегчения.
— Во всяком случае, у тебя еще никогда не было такого успеха у телезрителей, Тенни, — промолвила она.
А от дверей донесся голос:
— Самая большая аудитория в мире, мистер Тарб.
Это сказал только что вошедший Диксмейстер, на которого бдительная Герти уже направила свой пистолет. Правда, Денни даже не заметил этого, ибо глядел в другую сторону. У него самого руки были пусты.
— Вам стоило бы подняться наверх, мистер Тарб, — сказал он.
— Что-то случилось? Полиция охраны коммерческих тайн? — Это было первое, что пришло мне в голову.
Денни удивленно нахмурился.
— Нет, нет, ничего подобного, мистер Тарб. Потрясающий успех. Особенно, кампания по сбору средств в фонд помощи Центру детоксикации. Все в порядке, мистер Тарб.
— Так в чем же дело?
— Может, вам лучше самому взглянуть, — неуверенно промолвил он.
Что я и сделал, поднявшись на второй этаж. Оттуда, взглянув вниз, я увидел море людей. Они были везде — на улицах, площадях, в открытых окнах домов.
Вначале я просто не поверил и даже испугался. Толпа. Она иногда бывает страшной. Но эти люди внизу, они ликовали.
А что там, в других частях света? Как отнеслись к этому Корпорации «Рус», в Индиастрис и рекламных агентствах Южной Америки? Там тоже что-то сдвинулось, но чем кончится, нам еще предстоит узнать. Со своим прошлым страны и народы расстаются тяжело и мучительно, как расстается с ним каждый из нас. Трудно рушить монолиты. Но, говорят, в Аризоне начался демонтаж спецоборудования с космических кораблей, державших курс на Венеру. Монолит дал трещину.
Вл. Гаков
Фредерик Пол, «Торговец космосом»
В этой характеристике нет ничего обидного для героя статьи, уверяю вас; по крайней мере, в мои намерения вовсе не входило его в чем-то укорять. Конечно, вволю накушавшись сегодняшнего первобытного «капитализма», наш интеллигентный читатель к торгашам — тем более, от литературы — вправе отнестись с подозрением. Но ведь и капитализм не сводится к кокаиновой Колумбии; на цивилизованном рынке что-то же значат и профессионализм, и честь, и даже талант.
Тем более, что автор, с которым вы познакомитесь, в научной фантастике сменил несколько ипостасей, в каждой проявив себя подлинным профессионалом. Был фэн-организатором. Редактором. Литературным агентом. И, только перепробовав все это, стал писателем, причем одним из ведущих в жанре. Так что торговать причудливым космосом миров, идей и воображаемых ситуаций Фредерик Пол, смею уверить, научился в совершенстве.
А кроме того… Я и не смог бы относиться к нему чересчур придирчиво, тем паче пренебрежительно. Потому и эта статья, предваряющая первое в нашей стране Собрание сочинений писателя, будет в большей мере посвящена не сочинениям — с ними-то читатель познакомится без моей подсказки, — а скорее, сочинителю. Занятному человеку, вошедшему в мою жизнь при обстоятельствах, которые трудно забыть.
Мои сверстники и старшие коллеги-друзья по научной фантастике поймут, что я имею в виду: для многих из нас, тогдашних отечественных «профи» и любителей, некто иной, как Фредерик Пол, стал первым американским фантастом, с которым довелось познакомиться живьем.
Если память не изменяет, произошла историческая встреча в 1974 году. Поэтому я позволю себе ностальгическое отступление о том событии двадцатилетней давности.
…Это сегодня не проблема — разумеется, при наличии денег! — отправиться на очередную заокеанскую Всемирную конвенцию и коллекционировать автографы у всех мало-мальски значительных авторов. Тогда же подобные вояжи могли всерьез планировать лишь маститые писатели — да и то не все и даже не обязательно самые известные: более ценилась специфическая «известность» в узких кругах союзписательского начальства. А реально выезжала на встречи с зарубежными коллегами и вовсе узкая группа наиболее проверенных, сопровождаемых легендарными «писателями в штатском»… Что же касается американских фантастов, то, насколько я мог установить, за без малого два послевоенных десятилетия к нам на огонек заглянуло всего трое. Роберт Хайнлайн, еще — по слухам — Альфред Бестер, да почти неизвестный у нас Пол Лайнбарджер, в ту пору не успевший превратиться в «Кордвайнера Смита». Все трое в контакты с советскими коллегами не вступали, отчего эти визиты не оставили в отечественном научно-фантастическом сообществе никакого следа.
Хотя о многих из заокеанских фантастов мы к тому времени были, разумеется, наслышаны.
Наша локальная научно-фантастическая «железная занавеска» к началу 1970-х годов выглядела изрядно дырявой. Переводов с английского издавалось куда больше, чем десятилетие спустя. И имена Брэдбери, Азимова, Саймака, Шекли заняли почетное место в нашем формировавшемся тогда «фантастическом» сознании, а их книги, особенно активно издававшиеся «Миром» и «Молодой гвардией», — на домашних книжных полках. В каких-то изданиях даже промелькнули первые портреты названных знаменитостей, однако о личных встречах с ними в ближайшем будущем не могли мечтать даже приученные к «безумным» идеям фэны.
До встречи с Фредериком Полом я уже успел наладить переписку с Рэем Брэдбери, а увидеться посчастливилось только с Лемом. Но последний был писатель, как мы тогда считали, почти свой (Польша, соцлагерь…), загадочные же и недостижимые американцы были узурпированы узкой группой «спецотпущенных» членов Союза писателей. До нас долетали отрывочные и часто заведомо искаженные сведения о каких-то фантастических конгрессах и симпозиумах за бугром, — и ничего сверх этого скудного информационного пайка большинству из нас, повторяю, не светило.
К чему эта длинная преамбула? К тому, чтобы читатель лучше представил себе возбуждение, охватившее автора этих строк, когда он был приглашен на очередные фантастические «посиделки» в Центральном доме литераторов, где в то время числился в активе (еще не критик фантастики и вообще никакой не «профи» — просто выпускник физфака МГУ и любитель, фэн…). По телефону строгий голос сообщил повестку: будет гость, американец Фредерик Пол, привезший с собой даже какой-то фантастический фильм! Но явиться велено было строго в единственном числе и вообще — без лишнего шума (среди друзей-фэнов).
Пол, Пол… Про «Ф. Поола», соавтора (вместе с С. М. Корнблатом) романа «Операция „Венера“», я, конечно, был в курсе — все же одна из первых и лучших книжек знаменитой «мировской» серии. И безусловно запомнился читателям той поры его прекрасный рассказ «Туннель под миром». Что еще? Пара других переведенных рассказов да маловразумительные воспоминания тех самых, со спеццопуском — о встрече с Полом на некоем международном симпозиуме в Токио… Собственно, и все, что я мог тогда выудить из памяти.
Между прочим, та самая книжица из серии «Зарубежная фантастика» (с предисловием самого Ефремова) оставалась единственным книжным изданием Пола на русском языке аж до конца 80-х! Захватив ее с собой для автографа, я и отправился лицезреть моего первого в жизни американского писателя-фантаста во плоти и крови.
Впечатление о Фредерике Поле с той встречи я вынес смутное и не очень приятное. Во-первых, на месте выяснилось, что к нам в страну гость прибыл по линии госдепартамента — прочитать информационно-просветительскую лекцию (потом тем же манером приезжал другой известный американский фантаст — Джеймс Ганн). Так что аудитория, с опасливым любопытством поглядывая на какого-то безликого чиновника из американского посольства и еще более подозрительного переводчика (оттуда же), держалась напряженно: текст никто не утверждал, а ну как ляпнет чего… Кроме того, уже тогда Пола начали откровенно монополизировать наши «спеццопущенные», из коих особым рвением выделялся главный редактор журнала «Техника — молодежи» Василий Захарченко. Живое общение гостя с лишенными допуска явно не входило в планы литературного «барина»… Да и фильм оказался изрядным старьем — «Запретная планета», и о переводчике-синхронисте, как водится, вовремя не позаботились!