Бердан повернулся, чтобы уйти, но Мал остановил его.

– Можем ли мы покинуть город, если Лесной воин даст мне слово оставить Нибур в покое?

– Пусть он твердо пообещает прекратить осаду, тогда вы и ваши спутники ничем не будут обязаны городу. Разумеется, если безопасность Нибура и в самом деле зависит от воли призрака.

Пилигримы вышли из замка правителей. Город еще спал. Его покой охраняли дозорные на сторожевых башнях и крепостных стенах. Проходя мимо летающего корабля и каменной лошади, Мал спросил Хуфтора, что их связывает.

– Эта кобыла, прозванная египтянами дочерью солнца и ветра, стоит рядом с кораблем не случайно. Только она имеет право ступать на центральную площадь Нибура. Кобыла заслужила его во время войны между греками и египтянами. Тогда город носил другое имя и еще не был окружен могучими стенами и высокими башнями. На этом месте произошло сражение. Все египетские воины, охранявшие корабль, были убиты. Когда подоспело подкрепление, корабль был похищен, а на его месте паслась рыжая кобыла. Принц Джихути изрек:

– Если бы эта лошадь обрела разум и показала нам путь, куда ушли похитители Великого корабля, то я сделал бы всё, чтобы память о ней осталась в веках. Да услышит мои слова милостивый Ра: если лошадь укажет нам верное направление, я до конца жизни буду раздавать хлеб голодным, воду жаждущим и одежду нагим!

Кобыла, словно бы вняв его словам, поскакала к Нилу и пошла вдоль реки. Джихути повел войско за ней, к утру настиг греков и отвоевал у них священный корабль. С тех пор жители города сходят с лошадей перед тем, как выйти к святыням Нибура.

Под стенами испанского замка, где еще вчера шла безжалостная битва, нибурцы собирали человеческие и звериные трупы, складывали их на повозки и везли за восточную стену. Там, рядом с медвежьей горой, находилось нибурское кладбище. Пока пилигримы следовали к замку дона Мигеля, город проснулся и превратился в гигантскую мастерскую. На удивление среди его жителей сейчас не было никого, кто бы оплакивал погибших или произносил проклятья. Все занимались своим делом, так же как и за много дней до войны с Лесным воином.

ГЛАВА X. АМИР-АЛЬ-МАДИНА – ГОРОД ДЕВЯТИ ПРИНЦЕВ

Пилигримы и отряд Бердана выехали из южных ворот Нибура и отправились вдоль реки в сторону Волчьей горы. За границей города Мал лишился покоя, обретенного в нибурских стенах, словно бы земля разом ушла из-под ног. Ему оставалось утешать себя, что всё это не более чем иллюзия: пока его преследует Лесной воин, нет на земле места, где можно было бы укрыться от погони. Мал взглянул на воинов Бердана, вооруженных с головы до ног всевозможными приспособлениями для убийства, и горько усмехнулся. Встреченные ими странники, следующие в Нибур, отвечали на расспросы Бердана, что вблизи Волчьей горы ничего не происходит.

Мал, также как и Верн с Морквардом, передвигался на рыжем коне из нибурских конюшен. Конь был хорошо выучен, но странное чувство отчуждения овладело Малом. Ему настолько расхотелось ехать верхом, что он спешился и повел коня под уздцы. Из лошадиных глаз текли слезы: жеребец смотрел на него взглядом, полным страха и обреченности. Мал ощутил присутствие Лесного воина:

– Он рядом. Оставайтесь здесь, дальше я поеду один.

– Я должен поехать с тобой, – сказал Бердан.

Мал не очень-то обрадовался, но признал, что это не прихоть.

– Если нам явится призрак, не издавай ни звука. Говорить можно, когда он примет телесный облик.

– Я так и сделаю, – согласился Бердан и приказал воинам быть настороже.

На горизонте показалась дымчатое облако. Приблизившись, оно сгустилось в тело старика. Взяв под уздцы коня Бердана, Лесной воин сказал:

– Я больше не трону твой город, бесстрашный рыцарь. Скажи это тем, кто послал тебя.

– Ты говоришь от своего имени или от имени того, чью армию ты вел?

– Было сказано от имени того и другого.

После этих слов Лесной воин обратился в призрака и исчез.

– Он сказал те слова, что я хотел услышать. Мы возвращаемся. Прощай, Мал! Нибур благодарит тебя.

Бердан развернул коня и поскакал назад.

– Пусть боги хранят ваш город! – крикнул вослед ему Мал.

Его настигли Верн и Морквард.

– Что происходит? – спросил монгол.

– Я хочу говорить с Лесным воином.

– Но разве ты не разговаривал с ним только что?

– Нет, он говорил с Берданом.

– А с тобой?

– Меня он не удостоил даже взглядом.

– Может, ему нечего сказать тебе?

– Я чувствую его присутствие.

– Вижу, мы здесь лишние, – сказал Морквард, и они с Верном поехали вслед за Берданом.

Мал проводил их глазами, обернулся и увидел, что старик стоит напротив него. От неожиданности Мал даже вздрогнул:

– Если ты хотел показать мне свою силу, то добился цели!

Лесной воин молчал, а Мал уже едва сдерживал гнев.

– Зачем ты разрушал город и убивал его жителей? Чем ты был недоволен? Как ты смеешь превращать в развалины столь разумный и прекрасный мир? Ты не вправе уничтожать плоды чужого труда!

– Я поглощаю жизнь, достойную смерти. Моя пища – гнилые плоды. Таково мое проклятие. Словно стервятник, я пожираю падаль и превращаю в прах то, что должно стать прахом. Всё то, чем ты восхищался в Нибуре, всё то, перед чем ты благоговел, делало твою душу ленивой и ненасытной, потому что всё это не более чем прах и тлен.

Слова Лесного воина остудили Мала. Он признал, что слишком привязался к Нибуру. Город восхитил его ум и парализовал волю. Он разжег в нем любопытство и не хотел отпускать от себя. Мал искал причину, чтобы остаться, и она тут же находилась сама собой: жара, желание познать, увидеть и объяснить. История, случившаяся с ним в городе Саисе, повторялась, и если бы не Лесной воин, как знать, сколько еще причин нашлось, чтобы остаться в Нибуре.

– Оставь всё, что уводит тебя от истинной цели! – призвал Мала старик.

– Я вижу, что ты снова вывел меня на этот путь.

– Я лишь очищаю его от всего наносного. Какие бы чувства тобой не овладевали, рано или поздно ты должен освободить оборотня.

– То есть умертвить его? Ты ведь этого добиваешься?

– Твой долг – идти за ней. Иначе ты предашь самого себя.

– Я иду за ней, чтобы примириться, а не за тем, чтобы убить. У нас с тобой разные цели. Тебе не следует помогать мне.

– Твои слова ничего не меняют. Я буду следовать за тобою и оберегать тебя.

– Ради чего?

– Удел оборотня не зависит от того, какое решение ты принял.

Мал был рад тому, что Лесной воин не собирался покидать его и больше не требует убить оборотня. И это же настораживало. Если верить его словам, смерть оборотня неизбежна. Мал не сможет предотвратить ее.

– Неужели ты думаешь, что можешь себе позволить пощадить ее? Загляни в глубину самого себя и ты поймешь, что жаждешь ее смерти не меньше меня, – говорил Лесной воин, будучи уверен в том, что Мал всецело принадлежит змею.

Или же Лесному воину ничего не осталось, как следовать за ним и ждать, что будет дальше? Но если прежде Мал не принимал Оборотня, теперь всё наоборот: он ждет встречи с ней. Когда же душа Маргариты вернется в прежнее тело, он обязательно повезет ее в Нибур. Что бы не говорил Лесной воин об этом городе, он полюбил его так сильно, что до сих пор нисколько не жалел о промедлении на пути к возлюбленной.

– Я не могу не думать о Нибуре…

– У нибурцев есть доблесть, но нет силы. В их телах царят души, повенчанные со смертью.

– Что если и моя душа повенчана со смертью?

Вместо ответа старик обратился в прозрачное существо и исчез.

Мал вернулся к своим спутникам и без утайки изложил им всё, что было сказано призраком. Рассказал и словно бы камень снял с души.

– Страсть настигает тебя, Мал, и разит подобно карающему мечу. А пустынный дух отвращает твое сердце от своеволия и беспечности. Возможно, тебе следует поступить подобно благочестивому Абу Ар-Рузбари, купившему на последние деньги несколько мешков сахара и приказавшему изготовить из него замок с башнями, залами и цветными колоннами. Когда всё было готово, он призвал братьев по вере разорить и уничтожить его… – рассудил Хуфтор.