При вступлении Фёдора Алексеевича на царство патриарх Иоаким просил: «...сохранит Господь Бог благочестивое и святое ваше царствие мирно и ненаветно, и да соблюдёт Господь лета живота вашего в долготу дний, и да благословит тя благословением крайним, ему же несть пременения, и подаст тебе государю на враги победу, якоже Давиду на Голиафа, и Гедеону на Мадиамы, да соблюдет тя государя и семя твое, и в век грядущий», — но ничему этому сбыться не довелось. На короткое царствование пришлась тяжёлая и бесславная война. Государь не дожил даже до средних лет и не оставил прямых наследников. 27 апреля 1682 года двадцатилетний третий царь из династии Романовых скончался, не сделав распоряжений относительно престолонаследия.

Стрелецкий бунт

К часу дня в Кремле было объявлено о смерти Фёдора Алексеевича и воцарении Петра Алексеевича. Согласно официальной версии, патриарх и бояре после прощания с телом покойного провели с «призванными» на площадь перед дворцом представителями разных сословий импровизированное заседание Земского собора, на котором вопрос о преемнике почившего государя был якобы «всенародно и единогласно» решён в пользу его десятилетнего единокровного брата.

Однако собрание «чинов» на площади больше походило на митинг, где одержали верх сторонники Петра, многие из которых (его «дядька» Борис Алексеевич Голицын, братья Долгоруковы) пришли во дворец вооружёнными. Да и сама версия об избрании появилась лишь в мае: первоначально предполагалось оповестить подданных и правительства соседних государств о вступлении на престол Петра по воле и завещанию покойного царя. Записи частных летописцев дают основание полагать, что Фёдор был ещё жив, когда в дворцовых покоях и на площади перед ними разыгрывалась карта российской короны.

Скорее всего, пока родственники умиравшего царя Милославские находились близ его смертного одра, сторонники Нарышкиных из числа знати и верхушки приказной бюрократии во главе с патриархом Иоакимом действовали быстро и решительно. Они добились, чтобы имя Петра выкрикнули собравшиеся на площади представители «разных чинов», и быстро привели к присяге новому царю «думных и ближних людей», чиновников и стрельцов. Но их противники не смирились с поражением.

Отстранённую от власти придворную «партию» возглавили не слишком удачливый Иван Милославский и Софья, сестра покойного Фёдора. Царевна, не в пример слабому и больному брату, отличалась здоровьем, энергией, честолюбием и, как выразился один из её противников, была «великого ума и самых нежных проницательств, больше мужска ума исполненной девой». Недовольные исходом царских «выборов» сумели использовать волнения двадцати расположенных в Москве стрелецких полков (примерно 15 тысяч человек) — единственной организованной военной силы в руках правительства. Заранее были составлены списки бояр и «начальных людей», подлежавших расправе. Нарышкины же и возвращённый ими из ссылки Артамон Матвеев проявили явную беспечность.

Пятнадцатого мая 1682 года стрельцы с оружием ворвались в Кремль, охрана которого — царский Стремянной полк — не только не оказала сопротивления, но и открыла ворота. Восставшие потребовали выдачи бояр, виновных в гибели не только царя Фёдора, которого якобы отравили, но и царевича Ивана (им сообщили, что Нарышкины его «хотели задушити подушками»). Но когда шестнадцатилетнего Ивана и десятилетнего Петра вывели на крыльцо и показали стрельцам, это их не остановило. В итоге первый и последний раз в истории страны восставшие захватили и удерживали власть в столице в течение нескольких месяцев.

«... и они пошли все в верх с ружьём в ево великого государя хоромы, и к государыне царице, и к государю царевичу, и к государыням царевнам и искали в хоромех и везде, и взяв бояр, Артемона Сергеевича Матвеева кинули его с Красного крыльца на копьи, князь Григорья Григорьевича Ромодановского, взяв у патриарха, убили ж против Посольского приказу протазаном, а князь Михаила Юрьевича Долгоруково сверху ж кинули на копья, а Ивана Максимовича Языкова, изловя на Микитской и приведши к Орхангелу, изрубили ж на части, а князь Юрья Алексеевича Долгоруково на его дворе, кинув с крыльца больного, четвертовали и положили на площеди против его двора; а Лариона Иванова и сына его Ва-силья и полковника Андрея Дохтурова и Григорья Горюшкина изрубили ж, а Афонасья Нарышкина, сыскав у Спаса в верху в церкви, что у государыни царицы, под престолом, бив, кинули на копьи ж, и тела их всех снесли в Спаския ворота на Красную площадь к Лобному месту и там над ними наругались же и, сшед с верху, Судной и Холопей приказы разорили, вынесши, всякие письма изодрали. Да не зная стольника Феодора Петрова сына Салтыкова, в государевых мастерских сенях изрубили ж, а чаяли его быть Нарышкиным. А Петра Фомина сына Нарышкина убили за Москвою рекою.

И на завтрея того дни мая в 16 день приходили также на Постельная крыльцо с ружьём, и выходили к ним говорить государыни царевны, чтоб они, помня крестное целованье, так к ним в дом их государев не приходили с невежством... И великий государь указал им их выдать; думнаго дьяка Аверкея Кирилова, дохтура Яна да Степанова сына, и они их убили ж, а тех всех, о которых они великому государю били челом, простили, а Ивана Нарышкина и Степана дохтура государыни царевны упросили до утрея, а того дни их не сыскали, и они пошли два приказа в Немецкую слободу и Степана дохтура сыскав, в нищенском образе привели в верх и отдали за караул.

И майя в 17 день приходили на Постельное ж крыльцо, также и к ним выходили государыни царевны ж и изволили им говорить, чтоб он для их государского многолетняго здоровья боярина Кирилу Полуехтовича Нарышкина и дохтура Степана простили, и они боярина Кирилу Полуехтовича простили, а чтоб ево постричь; а тех бы выдали, и хотели итить в верх, и великий государь их указал выдать, и они, взяв их, Ивана Нарышкина и Степана дохтура, повели в застенок в Костентиновскую башню и пытали, и после пытки изрубили их в части и череп Ивана Нарышкина на копьё воткнули»⁶.

Правящая верхушка понесла тяжёлые потери: среди сорока убитых были шесть бояр, в том числе Артамон Матвеев, братья царицы, отец и сын Долгоруковы, главнокомандующий армией во время Русско-турецкой войны Григорий Ромодановский, выданный собственным холопом любимец царя Фёдора Иван Языков; думные дьяки Ларион Иванов и Аверкий Кириллов. Мятежники расправились с двумя придворными врачами — Стефаном фан Гаденом и Иоганном (Яном) Гутмен-шем — те якобы готовили «злое отравное зелье» для царской семьи по приказу других «изменников» — бояр А. С. Матвеева и А. К. Нарышкина.

Власти были вынуждены удовлетворить требования восставших стрельцов: виновных в злоупотреблениях командиров сослали или казнили, их имущество было конфисковано, а стрельцы «с великою наглостию» получили из казны в общей сложности 240 тысяч рублей и добились «политической реабилитации» своих действий. Кроме того, они впервые добились официальной «политической реабилитации» своих действий — чтобы их «бунтовщиками и изменниками не называли и без... государеких имянных указов и без подлинного розыску их и всяких чинов людей никого бы в ссылку не ссылали». В июне 1682 года полки получили соответствующие царские грамоты; их текст был воспроизведён на специально воздвигнутом памятнике («столпе») на Красной площади.

Под нажимом стрельцов было созвано подобие собора, провозгласившее царями обоих братьев. По официальному объяснению Иван якобы вначале добровольно «поступился царством» в пользу Петра, затем согласился «самодержавство-вать обще» и уже оба царя по челобитью «всенародного множества людей» вручили правление сестре Софье, поскольку сами находились «в юных летех». Однако скорее всего акт, передававший власть Софье, был составлен уже задним числом её ревностным сторонником — учёным и публицистом Сильвестром Медведевым.

Двадцать пятого июня 1682 года в Успенском соборе состоялось очередное торжество венчания новых государей. Однако прецедента двоецарствия раньше никогда не случалось, и у организаторов возникли трудности: требовались два скипетра, две державы, два царских облачения. Для Ивана использовали прежние регалии, а для Петра всё было искусно сделано заново — новые символы власти почти не отличались от старых. Шапка Мономаха досталась Ивану; ремесленникам Золотой палаты пришлось спешно сделать для младшего брата такой же убор «второго наряда». Кремлёвские мастера изготовили для царей-соправителей необычный двойной трон, который сейчас хранится в Оружейной палате. Он напоминает золочёный чертог с двумя обитыми бархатом сиденьями на возвышении в три ступени. Его боковые стенки и высокая спинка, соединённые под прямым углом, образуют за троном закрытое с трёх сторон пространство, где помещался тот, кто помогал малолетним царям во время официальных церемоний. Наставления и советы звучали через оконце, прорезанное в спинке и драпировавшееся бархатом.