- Да, - Ромка махнул рукой, - ничего не случится!

          - А если случится?

          - Чего это?

          - Ну вот, например, тебя у меня Любка увела, я тебя у Нюрки уведу... - Вика осеклась, и поспешно добавила, - Ты в голову не бери, так это, шучу я.

          - Шуточки у тебя, - усмехнулся Роська, - Дочка-то твоя где?

          - У мамки Ленка, - Вика откинулась на спинку стула и пристально посмотрела на Ромку, - А у тебя-то что-то детей нет?

          - Да какие дети, рано еще! - отвел взгляд Роська, - Расскажи мне лучше, как жила ты все это время? Давно я тебя не видел.

          Вика долго рассказывала, как жила с отцом Лены, как он погиб, спрашивала снова и снова Ромку о его жизни, пытаясь понять, счастлив он или нет. Он отмалчивался, отшучивался, но потом, собираясь уходить, уже на крыльце сказал, наконец, то, то она хотела услышать.

          - Не надо было нам с тобой расставаться, Вика. - Он посмотрел на нее, развернулся и почти бегом ушел.

          А Вика все стояла на пороге, вглядываясь в светлую июньскую ночь, и по щекам ее текли теплые слезы.

          Ромка не пошел домой. Он вышел за Мытницы, сел на остановке, выкурил полпачки сигарет и вернулся к родителям. Ирина, слышавшая его позднее возвращение, утирала слезы радости.

          А в Прямухино не спала Аня. Дергач кричал почти под самыми окнами, не давая уснуть, или же сердце предчувствовало беду, но среди ночи она встала, оделась, вышла на улицу и медленно побрела к реке. Огромная полная луна как фонарь освещала ее путь. Аня остановилась только на мосту. По реке поднимался туман, где-то совсем рядом пела какая-то птичка. Аня долго стояла, слушая журчание Осуги, повторяя в такт биения сердца одно стихотворение Цветаевой, еще в школьные годы выученное, будто чувствовала, что пригодится:

          - Вчера еще в глаза глядел,

          А нынче - всё косится в сторону!

          Вчера еще до птиц сидел, -

          Все жаворонки нынче - вороны!

          Я глупая, а ты умен,

          Живой, а я остолбенелая.

          О вопль женщин всех времен:

          "Мой милый, что тебе я сделала?!"

          Рано утром, возвращаясь домой из Мытниц, Ромка увидел жену, сидящую на мосту через Осугу.

          - Ань, ты чего здесь? - спросил он, подойдя к ней.

          Она смотрела  одна точку и не шелохнулась.

          - Ань, ты чего? - Ромка сел напротив нее на корточки, - Ты давно тут?

          Она медленно подняла глаза, долго смотрела на него, потом улыбнулась.

          - Гуляю я. - тихо сказала она.

          - Ничего себе прогулки, вставай, давай, - Ромка стал поднимать ее.

          - Мой милый, что тебе я сделала? - спросила Аня, встав на ноги.

          - Ань, ты чего, ну, в самом деле? А? - растерянно бормотал Ромка.

          - Да ничего. Уже ничего, правда. Пойдем завтракать. - Аня поежилась. - чего тут стоять.

          - Да не хочу я вроде есть.

          - Ну как хочешь, - пожала плечами Аня и пошла домой.

          Всю дорогу Ромка шел следом, так и не поравнявшись с ней.

***

          Вика так и не смогла заснуть после ухода Ромки. Она долго сидела на крыльце, встречала рассвет, томилась самой тяжкой ношей - ожиданием невозможного. Еле дождавшись восьми часов, она перешла через дорогу и прошла к концу деревне, к дому Кати. Стоило ей приблизиться к калитке, звонко залаяла маленькая черная собачка, названная Полканом с язвительностью, присущей Катиной маме - тетке Галине. Этот Полкан, или как его в шутку называли Великан, знал всех местных отлично, но никогда не упускал возможности облаять из-за забора. Тут же из-за дома вышла и сама тетка Галина, в ранний час уже, видимо, ковырявшаяся на огороде.

          - Чего не спишь? - вместо приветствия спросила она у Вики.

          - Здрасьте. А Катька что, спит еще?

          - Не знаю, сходи, сама глянь, - махнула рукой тетка Галя и снова ушла за дом.

          Вика прошла в избу по скрипящим половицам коридора, не удержав, хлопнула тяжелой дверью на кухне, услышала из передней скрип кровати.

          - Разбудила? - спросила она у лежавшей с закрытыми глазами Кати, присаживаясь к ней на кровать.

          - Чего ты ни свет, ни заря? - недовольно пробормотала сонным голосом Катя, не открывая глаз.

          - Спать не могу, и одна не могу оставаться, скажи спасибо, что утра дождалась, ночью не пришла.

          - Тебе бы мамка дала жару, если бы ночью пришла, - открыла глаза Катя, - Чего маешься?

          - Влюбилась, или старое вспомнила, или и не проходило ничего, - шепотом поведала Вика.

          - Тоже мне новость! - зевая, ответила Катя.

          - Интересно, - Вика подняла правую бровь, - для меня новость, а дя тебя нет?

          - Хочешь сказать, что ты только счас в Ромку своего втюхалась? - усмехнулась Катя и села в кровати.

          - Что, так видно? Я вроде и не говорила ничего... - растерялась Вика.

          - Не знаю, что там видно, только ты меня не удивила.

          - Он вчера ко мне приходил. Сам.

          - А, нет, - Катя наклонила голову набок и улыбнулась, - Удивила.

          - Вот.

          Катя встала с кровати, собрала длинные темные волосы на одно плечо, потянулась, скинула с себя коротенькую ночнушку, стала одеваться. Вика смотрела на ее фигуру с легкой завистью - она казалась идеальной. Кроме того, к Кате удивительно быстро приставал загар, тогда как кожа Вики даже в жаркое лето оставалась бледной.

          - Ну, и что вы с ним делали? - спросила Катя, одевшись и снова усевшись на кровать рядом с Викой.

          - Разговаривали, так, вина выпили. Я про себя рассказала. А самое главное, он, когда уже уходит, сказал, знаешь что? Что не надо нам было с ним расставаться. Сам сказал, за язык его никто не тянул. - Наблюдая, как Катя заплетает себе косу, рассказала Вика.

          - Ну все, хана, к гадалке не ходи, ждут Нюрку слезы, - Катя отбросила косу за спину и она снова расплелась.

          - Ты так просто говоришь, как будто это так, в магазин сходить. Не ладится у них, видать чего-то, только не факт, что он ее бросит, да и мало ли, жалеть жалеет, что от меня сбежал, а, может на обратную дорогу у него силенок не хватит. - Вика вздохнула.

          - Поживем, увидим, - мрачно проговорила Катя.

          - А вот как - ничего, что он женатый... Они же даже венчались с Нюркой-то... - Вика смотрела на Катю с надеждой.

          - Да все с вами понятно! - раздраженно отмахнулась Катя, - Что ему Нюрка эта! Я думаю, он Любке мстил, когда на ней женился. Теперь мстить некому, Любка - монашка, Нюрка, вообще-то говоря, похоже, недалеко от нее ушла.

          - В каком смысле?

          - Да шибанутая она какая-то, не знаю, я с ней не общаюсь, Аська говорила, вроде как вещь в себе эта Нюрка. Так что, если Роська от нее свалит, никто особо не удивится. - Катя поднялась, - Только ты сама-то что думаешь, нужен тебе Ромка этот? По правде если. Его как теленка водят бабы, а он ни "му", ни "угу".

          - От меня не уведут больше. - уверенно сказала Вика, - главное, чтобы он Нюрку бросить решился. Только сам, я ничего делать не стану. Пусть уж моя совесть чиста будет.

          - Ну ты молодец! - кивнула Катя, - Уважуха!- потом помолчала и добавила. - А с другой стороны, если он с женой мучается, может и стоит помочь? Вдруг лучше будет всем?

          - Слушай, - подозрительно посмотрела на нее Вика, - Ты как-то, по-моему, уж очень в теме... Колись!

          - В смысле? - Катя сделала вид, что не поняла вопроса.

          - Ну вот про женатиков, да и вообще...

          - Да чего вообще? - раздраженно спросила Катя, выходя на кухню, и уже оттуда крикнула, - С мамкой надоело жить, надо замуж!