- А с Пашкой будете?
- Будем.
- Я бы тоже хотела… - мечтательно вздохнула Любка…
***
Только конец июня порадовал солнышком. Сперва оно робко проглядывало сквозь рвущиеся тучи, постепенно набирало силу, и вот, наконец, засияло в полную силу. Счастливые люди закинули подальше надоевшие резиновые сапоги и потянулись к вышедшей из берегов Осуге, с удовольствием подставляли свои тела под горячие лучи, окунались в мутную воду. Теплыми ночами деревня не засыпала – молодежь, яростно отмахиваясь от назойливых комаров, выходила на прогулки, устраивала шумные посиделки у костров и не менее шумные дискотеки в прямухинском клубе.
Ася ждала Лешку, но он все не приезжал. Каждый прошедший день крал у нее ее радость, оставляя вместо нее какую-то паутину страха и сомнения. Любка каждый вечер звала ее погулять, но Ася отказывалась выходить. Только вечером накануне Иванова дня они вместе пошли за богатинками.
Богатинки – невзрачные цветочки, которые нужно было нарвать нераспустившимися, заткнуть накануне Иванова дня за матицу по одной на каждого члена семьи, чтобы утром посмотреть – чья расцвела. Смысл этого гадания состоял в том, что распушившаяся богатинка сулила ее хозяину здоровье и достаток, а вот завядшая – неприятности.
Любка с Асей прошли на берег Осуги, где обыкновенно росло много нужной травы. Солнце уже клонилось к закату, струилось на землю мягким желтоватым светом. Ася села на землю, обхватила руками колени и закрыла глаза. Любка озадаченно выбирала приличные богатинки.
- Душно как… - проговорила Ася.
- Да ладно… - возразила Любка. - Тепло, хорошо, купаться охота…
- Не-а… спать охота…
Любка молча пожала плечами.
- Любк, чего Роська-то, приходил к тебе? – спросила вдруг Ася.
- А чего?
- Да так… я думала, может вы с ним сладили опять…
- Да когда сладишь-то… Он в городе все сидел, вот Колян говорит, что завтра на праздник должен приехать… - ворчливо проговорила Любка.
- И Лешка че-то не едет… - вздохнула Ася.
- А должен?
- Ну так… А чего ты так много рвешь? – Ася показала на букетик в руках Любки.
- Ну дак на нас всех, еще на Юльку с пацанами…
- А чего Юлька сама не нарвет?
- А ей не положено, она в церковь ходит, - пожала плечами Любка. – Так что там насчет Лехи-то?
- Да ни че… Приедет он скоро…
- А… - протянула Любка. Хотела спросить еще что-то, но передумала.
Ася с неохотой поднялась и сорвала три богатинки, почти не глядя – на дом, на маму и на себя.
Дома она протянула свой скудный букетик маме.
- На, воткни! – буркнула она.
Мама послушно принесла табуретку, забралась на нее и заткнула за матицу три богатинки. Она верила в это гадание. Как верила и ее мать и бабка.
Анну воспитывала мать. Отца она видела только на фотографиях. Он прожил с матерью Анны полгода и ушел от нее к другой женщине, не дождавшись даже появления на свет дочери. Анна знала, что он жил где-то в Калинине, но искать его ей даже в голову не приходило. Они жили с матерью бедно, тихо, только бабка по отцу иногда к ним захаживала, и то, чтобы напомнить Анне лишний раз, что у нее есть бабка, за которой в случае чего нужно будет ухаживать. Но случая не представилось – бабка поехала навестить сына, Аниного отца, в Калинин, там попала под трамвай, да так ее там и схоронили. В то время Анна как раз заканчивала школу. Ей хотелось учиться дальше, но вместо этого пришлось остаться в колхозе – у матери не было денег даже на дорогу до какого-нибудь учебного заведения. Единственное, что могла сделать для Ани мама, так это сосватать ее за Григорьева Витьку. Нравился ли Витя самой Анне, она и сама не знает. Как не знает, почему он стал за ней ухаживать. Виктор отучился в техникуме, вернулся работать в родной колхоз. Нужно было искать жену – вот и подвернулась Анна, тихая, робкая, с какой-то виноватой улыбкой, выходила она к нему по вечерам, смотрела себе под ноги, почти ничего не говорила. Виктор тоже по натуре был мягким и тихим, поэтому в Анне ему именно ее незаметность и нравилась. «Такая гулять не будет», - рассудил он про себя и быстро сделал предложение. Анна также молча согласилась. Жили они вместе с тещей, а потом – в один год – сначала умерла Анина мама, а потом Виктор утонул в Осуге. Как это случилось – толком никто не знает, то ли выпил лишнего, то ли плохо ему стало. Как жил тихо, так и умер. Асе было два года, когда они с мамой остались вдвоем.
Анна даже и подумать не могла, что у нее может быть другой муж. Она окончательно замкнулась, почти ни с кем не общалась. Так и жили они вдвоем. Анна была хорошей хозяйкой, чему и научила Асю. Поэтому они всегда хорошо одевались – шили на себя сами, да иногда шитьем прирабатывали.
Утром Анна проснулась по обыкновению рано. Не одеваясь, она прошла на кухню и посмотрела на матицу. Нахмурившись, она тихо поставила табуретку, поднялась на нее и поменяла местами свою и Асину богатинки. Богатинка дочери завяла, и Анна думала отвести от нее беду, поменяв ее местами со своей.
***
У Самсоновых уже все были на ногах. Надежда топила печь, пекла пироги, Любка ей в этом помогала. Нюрка увлеченно делала поливалку – приспособление для прицельного разбрызгивания воды – в крышке пластиковой бутылки сделала отверстие, в которое вставила нижнюю часть шариковой ручки.
- Не поможет тебе это… - покачала головой Любка, глядя на брызгалку, - против ихних поливалок это все – фигня.
- Ну и что мне… - пожала плечами Нюрка. – Пусть ведрами льют. Зато весело.
- Ага, весело тебе.… Вот полоснут из колодца – зубы потеряешь, как застучат…
- Чего это?
- А того… Вода-то холодная! – засмеялась Любка.
- Дети, мать вашу… - проворчала Надежда. – Уж обои замуж собирались бы, а они играются все.
- Ну так мам, ведь сегодня Иван Купала – надо поливать всех, и обижаться нельзя! – и Нюрка навела на мать прицел своей брызгалки.
Надежда с улыбкой махнула на нее рукой.
Весь день Любка работала. Уже под вечер в магазин забежала Нюрка. Любка глянула на нее и ахнула – сестра была мокрой до нитки – с волос, с одежды стекала вода, образуя на дощатом полу мелкие лужицы.
- Это кто тебя? – спросила Любка, наблюдая, как Нюрка выжимает длинную косу.
- Ромка там, - Нюрка кивнула на дверь, - с ведром!
- Во как… - только проговорила Любка.
- Как водичка? – крикнул с улицы Роська.
- Нормальная! – прокричала в ответ Нюрка.
- Ну так она с речки, не должна быть особо холодной-то! – Роська зашел в магазин, облокотившись на косяк, наблюдал за Нюркой.
- Чего ты смотришь? – смутилась Нюрка, - Любк, есть у тебя полотенце какое?
- Для рук только…
- Ну неси хоть для рук… - сказала Нюрка, выживая футболку прямо на себе.
- Привет, что ли, – кивнул Любке Роська.
- Здорова… - Любка почему-то пожала плечами. – Ты чего обливаешься?
- Так Иван Купала, - усмехнулся Роська.
Любка хотела ответить, что мог бы и ее облить, раз уж так нужно было обливаться, но промолчала.
- Полотенце мне принесешь? – спросила Нюрка. – А вообще-то не надо. Я до дома добегу.
Нюрка выскочила из магазина и Роська молча вышел за ней.
- Вот и повидались, - буркнула Любка.
***
Вечером молодежь собралась у костра на берегу Осуги. Любка пришла с Асей и Нюркой. У костра уже сидели Роська, Колян, Илья с Викулей. Позже подошли еще ребята, и даже Паша с Юлей.