Она наклонилась вперед, чтобы полностью завладеть его вниманием.

— Ты рассматриваешь преступления как головоломки, и в твоем мозгу имеется нечто отличающее его от мозга других людей. Что бы это ни было, но оно позволяет тебе разгадывать эти головоломки так, как не способен это сделать никто другой. — Она помолчала, давая Уиллу возможность переварить услышанное. — Я доверила тебе это дело, потому что знала, что оно тебе по плечу. Мне не нужно, чтобы у тебя прямо сейчас случился кризис уверенности в своих силах. Я хочу, чтобы ты вышел отсюда и вместе с Фейт продолжил свою работу. И сделал ее как можно лучше.

— Аманда…

— И раз уж мы говорим начистоту, хочу заметить, что ты заслуживаешь лучшей участи, чем Энджи Поласки.

— Это не по теме.

— Возможно, но считай, что я тебя предупредила. Когда это дело будет окончено, я собираюсь предложить Фейт войти в нашу команду.

— Она работает в департаменте полиции. Она потеряет свои льготы и свою пенсию, и…

— Я сама позабочусь о деталях. А вы, спецагент Трент, позаботьтесь о том, чтобы изыскать способ сообщить Фейт о вашей маленькой проблеме. Она все равно о ней догадается. И страшно разозлится, что ты ее не предупредил. — Аманда помолчала и добавила: — И меня также не слишком обрадовала необходимость нянчиться с тобой во время этого телефонного разговора, вместо того чтобы находиться где-нибудь в другом месте и делать то, что будет продвигать расследование вперед.

Он открыл рот, чтобы ответить, но она не позволила.

— Довольно! — скомандовала она. Уилл встал, потому что это сделала Аманда. — Кстати, о понапрасну потраченном времени… Я должна поговорить с нашими юристами об Александрах. Потом я еду в Энсли вместе с Кампано дожидаться звонка. — Она направилась к двери, громко стуча каблуками по полу. — Дождись Гордона Чу, чтобы узнать, что он сможет извлечь из этих записок. Потом еще раз съезди в копировальный центр и разузнай, не помнят ли они там чего-нибудь о тех рабочих. Встречаемся возле дома Кампано. — Она остановилась в дверях и повторила: — Возле дома, Уилл. Я понятия не имею, почему Пол Кампано выгородил тебя в этом вашем столкновении, но не думай, что тебе удалось обвести меня вокруг пальца.

Глава 14

Фейт прикрыла рот ладонью, зевнув так широко, что едва не вывихнула челюсть. Она почти всю ночь проговорила с Виктором Мартинесом, и сейчас ее шатало от усталости, а в голове стоял туман. Когда их выпроводили из ресторана, они прошли до ближайшего закрытого кафе и сели за один из столиков на тротуаре. Они обливались пóтом от ночной духоты, их заедали комары, но ни один из них даже не попытался уйти. У каждого из них за плечами остался невероятно тяжелый день, но они тщательно избегали малейшего упоминания о работе.

Фейт рассказала о своем отце, о том, как она по нему скучает, о своем живущем в Германии брате, об отношениях с матерью и, разумеется, о Джереми. Виктор слушал внимательно, пристально глядя ей в глаза и поглаживая ее пальцы так ласково, что Фейт вообще ни о чем не была способна думать, кроме ощущения его кожи. В конце концов она сдалась и просто молча смотрела ему в глаза, пока он не заговорил о себе.

Он познакомил ее с основными фактами своей биографии — ранним неудачным браком и карьерным восхождением к посту декана отдела по делам студентов в Технологическом институте Джорджии. Он был первым человеком в семье, поступившим в колледж. И сейчас он третировал своих племянниц и племянников, чтобы не остаться первым и единственным. Узнав, что Фейт бросила колледж, он начал третировать и ее.

Когда Фейт осознала, что уже три часа ночи и через четыре часа ей необходимо вставать на работу, она наконец сумела разрушить это очарование. Виктор взял ее за руку и поцеловал в щеку, а потом, очень осторожно, в губы. Он проводил ее до машины и поцеловал еще раз, прежде чем она наконец уехала.

Фейт решила, что, даже если он больше никогда ей не позвонит, это был один из самых романтических вечеров в ее жизни…

Уилл вошел в кабинет.

— Похоже, меня все же не отправят расследовать жалобы на лотерейных операторов. — Он плюхнулся на стул за своим столом. Его костюм был выглажен, а щеки выбриты, но он все равно умудрялся выглядеть помятым. — Ты видела сегодняшнюю пресс-конференцию?

Фейт ощутила, что волосы у нее на затылке становятся дыбом. Она еле успела принять душ, не говоря уже о том, чтобы включить телевизор.

— Что?

— Пресс-конференцию, — повторил он таким тоном, как будто это было общеизвестным фактом. — Мне показалось, Аманда была чересчур напористой, но она не советуется со мной по…

— Была пресс-конференция? — Фейт и не заметила, как вскочила со стула. — Почему ты мне не сказал?

— Я хотел дать тебе поспать.

— Тогда зачем я вообще здесь? — взвилась она. — Какого черта я здесь делаю?

— Подожди, — перебил ее Уилл, который продолжал сидеть на стуле с растерянным выражением на украшенном кровоподтеками лице. — Что я опять сделал не так?

— Что ты сделал?

— Что бы это ни было, извини. Мне действительно очень жаль. — Уилл наклонился вперед. — Давай поговорим об этом, хорошо? Пожалуйста, присядь.

Его искреннее раскаяние немного остудило возмущение Фейт. Она села.

— Это смешно.

— Просто скажи мне, что ты хочешь делать.

— Нам необходимо определить мое место в этом расследовании. — Он по-прежнему выглядел растерянным, и она предложила ему несколько вариантов. — Я по-прежнему твоя прислуга, или пресс-секретарь, или шофер, или…

В соседнем кабинете что-то загрохотало, после чего раздался дружный хохот. Начали звонить телефоны. Подтягивались сотрудники дневной смены. Уилл понял это одновременно с Фейт. Выбравшись из-за стола, он закрыл дверь, но заговорил, только вернувшись на свое место.

— Мы в этом деле вместе.

— Тогда почему ты мне ничего не говоришь?

— Я просто подумал… — В его голосе по-прежнему слышалось недоумение. — Я подумал, что несколько лишних минут сна тебе не помешают. Эту пресс-конференцию затеяли для отвода глаз. Нам обоим было совершенно незачем там мучиться.

Фейт видела множество причин, по которым ей лучше было присутствовать. Лишний шанс поговорить с Абигайль Кампано, возможность понаблюдать за отношениями супругов, узнать, что удалось откопать репортерам. Да и вообще, простая вежливость требовала, чтобы ее не отстраняли от расследования, которому она посвятила последние три дня своей жизни.

Уилл смотрел на стол, но Фейт достаточно долго была матерью мальчика-подростка, чтобы распознать одолевающее кого-то чувство вины.

— Что еще? — спросила она. Уилл не ответил. — Я знаю, что есть что-то еще, Уилл, — продолжала настаивать она, — просто скажи мне.

— Тебе это не понравится, — глухим от ужаса голосом произнес он.

Фейт ожидала. Она отчетливо слышала разговор за стеной. Обычный полицейский треп. Кто-то хвастал, как лихо он провел арест.

— Сегодня утром я разговаривал с Эваном Бернардом.

— Один?

— С Амандой.

Фейт медленно переваривала услышанное. Неужели Аманда ей не доверяет? Это было очень похоже на нее — принять какое-то решение и поручить Уиллу разгребать последствия. Возможно, Фейт злится не на того человека? С другой стороны, если все действительно так и Фейт оставляют в стороне из-за Аманды, почему Уилл прямо ей об этом не скажет?

Она потерла глаза, чувствуя себя слишком уставшей, чтобы разбираться в хитросплетениях чужих интриг.

— Что он сказал?

— Он считает, что мы имеем дело с безграмотным взрослым человеком, а не с кем-то, кто испытывает трудности в обучении.

Фейт такой вывод показался незаурядным.

— Он понял это по трем запискам?

— Я передал тебе его слова.

— Как может человек окончить школу, не научившись читать и писать?

— Так бывает, — отозвался Уилл, потирая подбородок.

На этот раз Фейт почувствовала себя по-настоящему уязвленной. Ладно еще пресс-конференция, но к Эвану Бернарду у нее были вопросы. Во-первых, как по трем коротким предложениям он мог сделать вывод, что человек, написавший записки, просто плохо учился в школе, а не пытается замести следы?