Потом Фарит залез внутрь коробки-опалубки, сколоченной из досок, и стал совковой лопатой выкидывать со дна «грязевую корку». Бетон должен лечь туда, в «колодец», на твердый грунт, такова технология. Два фундамента уже готовы, и с них сняли опалубку. Бетонные «кубышки» выше человеческого роста, а в диаметре пятеро не обхватят. Широкие в основании, зауженные на верхней площадке. Все равно что постамент для памятника или скульптуры. Сейчас студенты готовят бетон для третьего. А всего двадцать один фундамент.

На противоположном краю котлована экскаватор стоит с опущенным на землю ковшом. Рядом два бульдозера. Один из них вышел из строя. Второму нет фронта работ, потому что экскаватор опять «обеззубел». Техника стоит. Машинисты и водители сидят на бугорке, смотрят, как работают студенты. Перекур устроили.

С движком вначале были одни неприятности. Часто выходил из строя. Да и не приспособлен он для такой, «воды». Мансур Багаутдинов, хозяин движка, отладил его, вывел на стойкий режим, и сейчас работает что надо. Мощная струя вырывается из трубы и ручьем стекает в русло Айгира. Если движок заглохнет, то котлован снова «поплывет», задохнувшись грунтовыми водами. Все тогда начинай сначала. Значит, все зависит от Мансура.

Мансур среднего роста парень. Собранный, крепкий. Кажется чересчур серьезным. По всему видно, трудовая кость. До института служил в армии. Был механиком-водителем танка. Понятно, откуда привязанность к технике. Но этот допотопный движок капризный. Танк по сравнению с ним куда послушнее. Мансур поправил опущенный в котлован отсасывающий «хобот», послушал, как работают цилиндры в двигателе и решил помочь ребятам. Такому здоровяку стоять без дела? Он взял лопату и спустился в котлован. Движок работал безукоризненно. Тарахтел на все Айгирское ущелье, заглушая шум Айгира. Мансур был уверен в своей «технике». И сам себя перевел на другой участок работы без приказа или распоряжения. К его поступку ребята отнеслись как к должному. У Мансура много профессий. Почему бы и не помочь? Каждый из них так поступил бы. Хотя, конечно, случись что с движком, ему же первому попадет от бригадира. Но Фарит Нуриев ничего не сказал: ладно, мол, рискнем, пусть поработает лопатой «по совместительству».

«Поработать лопатой» можно, было и на поверхности. Например, загружать балластом бетономешалку. Но там были ребята. В котловане же нужно готовить место для сооружения опалубки под четвертый фундамент. И там — никого. Не хватало людей. Все это Мансур оценил и взвесил, когда стоял «без дела» у своего движка. И душа не вытерпела.

Фундамент будет комбинированным. Его еще нет и в помине, а уже с историей. Чтобы сделать опалубку для него, нужно было убрать камень-валун, который выступил из глиняной стенки котлована одним боком. Легко сказать «убрать». Где его основная часть и какая она, поди узнай! Может, это глыба в десятки или сотни тонн? В проекте такие «мелочи», разумеется, не указаны. А раз нет в проекте, нет в смете. Нет в смете, нет и наряда. Нет наряда, работа по выкорчевке валуна бесплатная, то есть на общественных началах. Ладно, студентам не привыкать. Но рабочие согласятся ли? Уговорили бульдозеристов. Надели на «шею» валуна петлю троса и дернули. Трос лопнул. Тогда приладили два троса и дернули двумя бульдозерами. Тросы дрожат, натянутые до предела. Бульдозеры дрожат, рвут моторы на полную мощь. Гусеницы вращаются на месте, вырывая под собой «корыта» и уходя в них… Камень даже не шелохнулся. Санкин посмотрел на эту самодеятельность, сказал — прекратить.

— А что делать? Опять простой?

— Думать. Время на это — пять минут.

Взорвать? Опять-таки канительно. Надо специалистов вызывать. Те изыскателей затребуют. Ведь не известно, сколько взрывчатки закладывать? Да и весь котлован можно завалить, готовые фундаменты потревожить. Подземным родникам ход дать. Нет, это отпадает.

Все «думали», хотя догадывались, что Санкин уже все взвесил и нашел единственно правильный выход. Ждал только коллективного «прозрения» и инициативы «снизу». В отряде любая хорошая инициатива не наказуема, нет, напротив, поддерживается и поощряется. Сила двух бульдозеров — это и был для Санкина вполне достаточный лабораторный анализ.

Пришел Бядов. Изыскатели и проектировщики далеко отсюда, в Москве. Прибудут, в лучшем случае, дня через три-четыре. А ребятам надо работать. Их план — это часть плана СМП. А план СМП тоже горит.

— Выход один: использовать валун как часть фундамента! — предложили бойцы. Санкин кивнул:

— Недурно!

— Как это «недурно»!? — возмутился Бядов. — А анализ?

— Мы приступаем к работе, а вы пригласите изыскателей..

— Если анализы будут не в вашу пользу — сами, руками, выкопаете этот… камень! — сказал Бядов.

— Договорились, Владимир Иосифович, все сами сделаем, сами! — Но все же Санкин достал блокнот, ручку.

— Минутку… А как же ось фундамента? Измените проект? — спросил Бядов.

— Ось переместим к валуну. Валун прочнее любого нашего фундамента. Вся тяжесть опоры придется на него, понимаете, силовой элемент?

— Не знаю, не знаю, ребята… — засомневался Бядов. В то же время ему приятно было сознавать, что у ребят зашевелилась инженерная мысль. Но больно уж смело и дерзко. За пять минут решили то, что решается днями, а может, неделями. И месяцами.

Санкин сделал расчет. Затем показал кусок твердой глины, вырытый из-под камня. Такая же глина и под бетонными фундаментами. Бядов слушал. А ребята уже приступили к работе. Начали сколачивать опалубку. Опалубку, опять-таки, особой конструкции, с учетом камня-валуна.

— Ну, что, Владимир Иосифович, разрешаете?

— Не знаю, не знаю…

И ушел. Это означало — молчаливо согласился, но ответственность на себя не берет. Дождется все-таки специалистов.

Заработала бетономешалка. Фарит Нуриев дал команду, вылезая из колодца крайней опалубки: «Готовьте бетон!» Фарит высокий, худощавый. Лицо его кажется черным от бороды и бакенбардов. На самые брови надвинута белая кепочка с козырьком. Резиновые сапоги почти до самого верха покрыты жидкой грязью. Капельки грязи на бороде и кепочке. Хмурый и молчаливый. Много не говорит. Фарит проверил деревянные лотки, идущие сверху от бетономешалки в опалубку. И взяв вибратор, снова спрыгнул в черноту «колодца». Сейчас начнется заливка третьего по счету фундамента.

Пройдя по краю котлована, я подошел к рабочим, которые сидели возле бульдозеров и ждали механика и запчасти. Ворчали, что техники мощной почему-то не догадались заранее придумать для скал и грунтов Урала.

Молодой рабочий, посмотрев на расстеленную по земле гусеницу бульдозера, воскликнул с веселой улыбкой:

— Эх, ма! Техника не стучит, и душа не поет!

Но в голосе его сквозила горечь: смесь веселости и отчаяния. Он глядел на студентов. Он завидовал им. Как хотелось, чтобы запела его душа!

Работает бетономешалка, скрежещет, словно кости перемалывает. Возле нее паренек невысокого роста. Подвижный, верткий. Ему бы фигурным катанием заниматься, а не за штурвалом бетономешалки стоять. Это Рунар Бикметов, студент четвертого курса. Третий год в отряде. Родом из Баймака. Но эти края почти родные, в поселке Инзер жил несколько лет.

Рунар не просто «стоит», не просто «смотрит», как смешивается бетон. Он следит, сколько носилок с речным галечником и мешков с цементом засыпано в «грушу». Главное, чтобы качество бетона было хорошим и чтобы сохранить ритм работы. Чуть что, сам бежит к ребятам и за носилки берется или мешок с цементом тащит. И когда «созревший» бетон льется в лоток, а из лотка в опалубку, помогает лопатой движению бетона, подгоняет его, чтоб не задерживался. И снова встает за штурвал. Кнопки нажимает, колесо крутит и на верхнюю часть бетономешалки поглядывает, на трос и барабан. Подправляет, если трос вот-вот съедет в сторону. Съедет, останавливай машину, ремонтируй. Простой. А это уже ЧП. Да и ковш-грушу то и дело заедает: нет нижних роликов на вале. И в моторе какой-то треск иногда возникает. Вот и крутится Рунар. Посмотришь на Рунара, и вправду фигурист, танцует вокруг бетономешалки, как заводной. Оказывается, при транспортировке кто-то из рабочих неосторожно «опустил» бетономешалку на землю. И стала она полуинвалидом. Ремонтировать? Некогда и некому. Бетономешалка и так была старая, век свой отработала честно. Может, поэтому и привезли ее студентам, пусть тренируются на старой. Рунар сначала изучил все капризы старушки-бетономешалки, приловчился к ней и пошел танцевать вокруг нее с приплясом да в присядку. И заработала калека-горемыка, да еще как!