- Не жалуюсь…
- Никак не узнаёшь ты меня? – обиделся спутник Симагина. - Это я Антип!
Григорий давно узнал своего односельчанина Антипа Бреховича, сына расстрелянного Бреха, но не подал вида. В первую минуту он не поверил собственным глазам, слишком невероятным оказалось совпадение. Как бывший земляк попал на Донбасс? Как вести себя, ведь он знал его по прошлой жизни?
- Извиняй товарищ, моя фамилия Шелехов. - Улыбаясь, ответил он. - Ты кажись малость обознался...
- Ужель забыл хутор Татарский?
- Я никак тебя не признаю, пойдём Паша… Второй тайм начался, пора болеть.
Григорий буквально потащил растерянного Лисинчука к их местам на трибунах. Антип удивлённо смотрел в его широкую спину, не мог поверить, что хуторянин не узнал его:
- Быть того не может.
- О чём ты?
- Как так? – дивился он. - Даже не спросил, как там сынок живёт, сестра! Не понимаю…
- Так ты его точно знаешь? – спросил Николай. - Может, обознался?
- Скажешь тоже! – возмутился Антип. - Что ж я, по-твоему, не узнаю своего земляка? Я уважаемого Григория Пантелеевича Мелехова из тысяч узнаю…
- Постой, постой! – остановил его Николай. – Мелехов говоришь?
- Мелехов.
- Ты брат ничего не путаешь? – изумился Симагин.
Антип звонко рассмеялся. Он хлопнул руками по своим полным бёдрам и укорил собеседника.
- Я под его командованием столько повоевал… - он вдруг осёкся. - Неважно где, но штоб не узнать боевого командира, не могёт такого быть… Он это, только почему-то не захотел со мной говорить!
- Так, так! – задумчиво покачал головой Николай. - Вон оно как выходит…
Смотреть дальше футбол он не остался, быстро попрощался со случайным знакомым и куда–то поспешно ушёл.
Глава 11
Оперативный приказ НКВД СССР № 00447
«ОБ ОПЕРАЦИИ ПО РЕПРЕССИРОВАНИЮ БЫВШИХ КУЛАКОВ, УГОЛОВНИКОВ И ДРУГИХ АНТИСОВЕТСКИХ ЭЛЕМЕНТОВ».
30 июля 1937 года Совершенно секретно
Перед органами государственной безопасности стоит задача – самым беспощадным образом разгромить всю эту банду антисоветских элементов, защитить трудящийся советский народ от их контрреволюционных происков, и, наконец, раз и навсегда покончить с их подлой подрывной работой против основ советского государства.
В соответствии с этим приказываю – с 5 августа 1937 года во всех республиках, краях и областях начать операцию по репрессированию бывших кулаков, активных антисоветских элементов и уголовников.
При организации и проведении операций руководствоваться следующим:
1. Контингенты, подлежащие репрессии.
1.5. Изобличенные следственными и проверенными агентурными материалами наиболее враждебные и активные участники ликвидируемых сейчас казачье-белогвардейских повстанческих организаций, фашистских, террористических и шпионско-диверсионных контрреволюционных формирований. Репрессированию подлежат также элементы этой категории, содержащиеся в данное время под стражей, следствие по делам которых закончено, но дела еще судебными органами не рассмотрены.
1.6. Наиболее активные антисоветские элементы из бывших кулаков, карателей, бандитов, белых, сектантских активистов, церковников и прочих, которые содержатся сейчас в тюрьмах, лагерях, трудовых поселках и колониях и продолжают вести там активную антисоветскую подрывную работу.
2. О мерах наказания репрессируемых и количестве подлежащих репрессии
2.1. Все репрессируемые кулаки, уголовники и др. антисоветские элементы разбиваются на две категории:
а) к первой категории относятся все наиболее враждебные из перечисленных выше элементов. Они подлежат немедленному аресту и, по рассмотрении их дел на тройках, - расстрелу.
б) ко второй категории относятся все остальные менее активные, но все же враждебные элементы. Они подлежат аресту и заключению в лагеря на срок от 8 до 10 лет, а наиболее злостные и социально опасные из них, заключению на те же сроки в тюрьмы по определению тройки.
2.2.Согласно представленным учетным данным Наркомами республиканских НКВД и начальниками краевых и областных управлений НКВД утверждается следующее количество подлежащих репрессии:
В Донецкой области по первой категории 1000 человек, по второй 3000.
2.3. Утвержденные цифры являются ориентировочными. Однако наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД не имеют права самостоятельно их превышать. Какие бы то ни было самочинные увеличения цифр не допускаются. В случаях, когда обстановка будет требовать увеличения утвержденных цифр, наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД обязаны представить мне соответствующие мотивированные ходатайства. Уменьшение цифр, а равно и перевод лиц, намеченных к репрессированию по первой категории, - во вторую категорию и наоборот – разрешается.
г) Все семьи лиц, репрессированных по первой и второй категориям взять на учет и установить за ними систематическое наблюдение...
3. Организация работы троек.
4. Тройки рассматривают представленные им материалы на каждого арестованного или группу арестованных, а также на каждую подлежащую выселению семью в отдельности. Тройки в зависимости от характера материалов и степени социальной опасности арестованного, могут относить лиц, намеченных к репрессированию по второй категории - к первой категории и лиц, намеченных к репрессированию по первой категории, – ко второй.
4. Порядок приведения приговоров в исполнение
1. Приговора приводятся в исполнение лицами по указаниям председателей троек, т.е. наркомов республиканских НКВД, начальников управлений или областных отделов НКВД. Основанием для приведения приговоров в исполнение являются – заверенная выписка из протокола заседания тройки с изложением приговора в отношении каждого осужденного и специальное предписание за подписью председателя тройки, вручаемые лицу, приводящему приговор в исполнение.
2. Приговора по первой категории приводятся в исполнение в местах и порядком по указанию наркомов внутренних дел, начальников управления и областных отделов НКВД с обязательным полным сохранением в тайне времени и места приведения приговора в исполнение. Документы об исполнении приговора приобщаются в отдельном конверте к следственному делу каждого осужденного.
3. Направление в лагеря лиц, осужденных по 2 категории, производится на основании нарядов, сообщаемых ГУЛАГом НКВД СССР.
Народный Комиссар Внутренних Дел Союза ССР
Генеральный Комиссар Государственной Безопасности Н.ЕЖОВ
Старший оперуполномоченный третьего отдела НКВД по Донецкой области Яков Лейфман рывком откинулся на неудобную спинку стула и закрыл выразительные, карие глаза. Минут через десять должны доставить очередного подозреваемого и ему предстояло немало неблагодарной работы. Чтобы выжать из невиновного человека признательные показание, одной силы было мало, требовалась хитрость, воля и полнейшая концентрация. Он плавно провел правой рукой по редким волосам на голове, потом большим и указательными пальцами плотно сжал горбатую переносицу. Желанный настрой не появлялся. Яков резко встал и суетливо прошёлся по комнате. Следственная камера была небольшой, квадратной в плане, с серыми давно не крашеными стенами. Сверху налегал побеленный известью потолок, который будь следователь чуть повыше ростом, он задевал бы головой.
- Требуют чёрте чего, – вполголоса, чтобы не услышали, выругался Яков. - Где я им возьму сто обвиняемых по первой категории?
Гнев и негодование оперуполномоченного были вполне оправданы. Непросто найти за месяц сто человек обвиняемых по расстрельной статье, ведь только вчера начальство довело до лучшего следователя отдела годовую норму. Он подошёл к узкому, не зарешёченному окну, выходящему во внутренний дворик следственной тюрьмы. Два голых, уснувших дерева, робко примеряли на себя платье из первого несерьёзного снега. Во дворе снежок вытоптали, но на тёмных ветках он выделялся вызывающе белым. Накануне внезапно похолодало, всё - таки середина ноября.