Меир.  Я искал комментарий  Рабби Элиэзера на книгу пророка Даниила.

Акива.  Это тот, где он говорит о Мессии? Свиток лежит в третьем ряду слева внизу. Нашел?

Меир.  Да, спасибо. Рабби, я ведь собираюсь сегодня возражать тебе в академии. Я написал речь, где полностью опровергаю твое утверждение о том, что Симон Бар Кохба является Мессией. Может быть, ты просмотришь мои записки, укажешь мне на ошибки?

Акива.  Нет, Меир, я не стану читать. Не потому, что я считаю твою работу неверной, а наоборот, потому, что убежден, что она очень хороша и правильна.

Меир.  Но, Учитель, тогда выходит, что Бар Кохба – не Мессия!

Акива.  Нет, не выходит! Его непременно признают Мессией.

Меир.  Рабби, объясни мне! Ты же сам на прошлой неделе, во время  народного праздника, говорил, что не считаешь его Мессией. И вдруг такая перемена! После возвращения из Кейсарии ты громогласно объявил, что Бар Кохба – это Мессия, и с тех пор повторяешь это постоянно. Но никаких доводов ты так и не привел! Это настолько на тебя непохоже! Скажи, почему ты так уверен? Тебе было видение? С тобой говорил ангел Божий или, может быть, сам Господь? Ты великий человек, и ОН может сказать тебе то, что неведомо нам.

Акива.  Нет, Меир, не было никаких видений. Просто я вдруг понял – и все!

Меир.  Но ведь все аргументы против этого!

Акива.  Все аргументы были за то, что фараон в пустыне догонит евреев, выходящих из Египта. Догонит и уничтожит мечом или утопит в море. Но Господь судил иначе. Моисей простер руку свою, и море расступилось, и Израиль прошел и спасся, а фараон и войско его утонули в волнах морских. Знаешь, какие были его последние слова? Он повторял свои неопровержимые аргументы.

Меир.  Ты надеешься на чудо, Рабби?

Акива.  Я всегда на него надеюсь. Слышен негромкий скрип и шуршание.

Меир.  Что это?

Акива.  Мышь, наверное. Наш самый преданный читатель. Она знает все свитки назубок.

Меир.  Это точно мышь?

Акива.  А ты думаешь, тут резвятся демоны? Если так, посмотри хорошенько, нет ли на полу рассыпанной золы, следов птичьих лап, кошачьего помета? Это все следы демонских бесчинств. Смотри, будь осторожен, демоны коварны, они могут заманивать человека в ловушку!

Меир.  Бог с тобой, Рабби! Какие демоны? Я никогда не верил в эти россказни.

Акива.  Может быть, напрасно не верил? Какая насыщенная жизнь у тех, кто верит в демонов и прочую нечисть! Весь мир для них полон опасностей, за каждым углом их подстерегают добрые и злые духи, они всегда во всеоружии, всегда готовы воевать с демонами  и обратить их в бегство!

Меир.  Дались тебе эти демоны!

Акива.  Если бы ты знал, как нелегко они мне дались! Послушай историю из моего детства. В соседнем с нами городке жил знаменитый Рабби Зеэв. Он славился умением изгонять демонов отовсюду. Демонов вокруг водилось множество, но особенно досаждал людям один. Он селился в источнике, из которого вся  деревня брала воду. Каждый год крестьяне отправлялись к Рабби Зеэву и жаловались на злобного сына тьмы. Он то пугал детей, то приставал к девицам, то похищал овец. Рабби сутки постился, читал специальные молитвы и утром шел к источнику, где подвергал демона бичеванию. Он бил по воде кнутом, ремнем, палкой. Вместе с ним демона самозабвенно колотила вся деревня. Брызги летели во все стороны. Все потом говорили, что слышали вопли и причитания демона и видели, как вода краснеет от его крови. Я ходил вместе со всеми каждый год, но ничего не видел и не слышал. Получалось, я был не такой, как все! Я никому не говорил, это была моя тайна. Чего я только не передумал! Сначала я полагал, что я – дурак, потом стал считать глупцами своих односельчан, но так и не мог понять, в чем дело. Лишь позже мне открылась истина: просто в моем мире демонов нет! Я легко обхожусь без них, а для других людей они необходимы. Значит, для них демоны существуют!

Меир.  По-моему, вера в демонов происходит от глупости.

Акива.  Глупость, Меир, это ведь не отсутствие ума, это такой ум. Есть много разновидностей ума и все они по-разному придумывают и сочиняют. Кто-то из греков сказал, что каждый человек живет в мире своих представлений. Мне об этом рассказал мой бывший друг и твой учитель Элиша.

Меир.  Друг бывший, а учитель нынешний?

Акива.  Учитель, как родитель. Забыть учителя – все равно, что забыть отца. Твой учитель Элиша – человек исключительно сильного ума. Может быть, слишком сильного, чтобы его можно было вынести. От подобного ума, наверное, один шаг до безумия. О таком говорят: от избытка масла гаснет лампада.

Меир.  Ты скорбишь о его отступничестве?

Акива.  Очень. Мне его не хватает.

Меир.  Вы же с ним были в Пардэсе?

Акива.  Да. С нами там были еще двое.

Меир.  Рабби, а что там было?

Акива.  Элиша не рассказывал тебе?

Меир.  Никогда. Всегда отшучивался.

Акива.  Ну, тогда и я не буду.

Меир.  Ну, скажи хотя бы, Пардэс – это рай?

Акива.  Точно нет. На рай это никак не похоже.

Меир.  А твое знание про Мессию – это не из Пардэса?

Акива.  (Улыбается) Во многом знании много печали, так говорит царь Соломон.  Зачем тебе лишняя печаль?

Меир.  Ты всю жизнь учишься и учишь, и говоришь, что во многом знании много печали?

Акива.  Только теперь я понимаю, насколько Соломон прав.  Садись работать, Меир! Заканчивай свою речь. Ты должен разгромить меня. Не оставить от меня камня на камне! На меньшее  я не согласен!

Сцена  в Доме Учения днем.  Акива разговаривает с        учениками о Мессии.

Рабби Гамалиил  председательствует.   Меир заканчивает читать доклад.  Все напряженно слушают,  только Акива  сидит с отсутствующим видом.

Меир.  Итак, все перечисленное позволяет со всем основанием заключить, что упомянутый человек по имени Симон Бар Косиба, он же Бар Кохба, никак не может являться Мессией,  ибо не соответствует ни одному из признаков Мессии, указанному в Писании, а также признакам, перечисленным в трудах наших мудрецов, как в письменной, так и в устной традиции. На этом я заканчиваю и передаю свой труд на ваше усмотрение.

Гамалиил.  Ты можешь сесть. Хочу поблагодарить тебя, рав Меир, за изумительную логику, строгость в изложении аргументов и краткость. Речь твоя вызывает в памяти слова моих великих учителей, блаженной памяти мудрецов.

Меир. Встает и кланяется.  Благодарю тебя, Рабби, за столь высокую оценку.

Акива.  Хочу напомнить тебе, Гамалиил, что по правилам дискуссии, установленными мудрецами и утвержденными мужами Великого Собрания, ты, как глава Синедриона, должен высказываться последним.

Гамалиил.  (Вспыхивает)  Благодарю тебя, Акива, что ты напоминаешь мне о моих обязанностях. Мне казалось, что я хорошо их знаю.

Акива.  Как выясняется, недостаточно хорошо.

Меир.  Акива, отец мой, прошу тебя!..

Натан.  Рабби Акива прав! К чему было предварять обсуждение похвалой? Нам хотят навязать некую оценку?

Иосиф.  Натан, прекрати! Рабби Гамалиил просто высказал свое суждение.

Натан.  Его мнение нам надлежало выслушать последним!

Давид.  Натан, имей уважение! Ты говоришь о главе Синедриона.

Натан.  Тем более, ему следует придерживаться правил.

Даниил.  Вы ругаетесь, как базарные торговцы, а о сути не сказали ни слова. Каково ваше мнение о речи рава Меира? Она верна или нет?

Иосиф.  Речь отличная. Она совершенно верна. Увы нам… Это хоронит наши надежды на приход Мессии – избавителя, но что поделаешь?

Давид.  Возможно, это были ложные надежды и пустые упования. Спасибо раву Меиру  за трезвый взгляд, не затуманенный чувствами и страстями. Мне речь показалась безупречной.

Даниил.   Но если прав рав Меир, тогда выходит, что неправ рабби Акива. Он ведь отстаивал противоположную точку зрения, что Мессия уже явился в мир, и мы знаем его имя. Кто-нибудь из вас решится сказать в лицо рабби Акиве, что он неправ?

Натан.  Если бы я так думал, я бы сказал это учителю без обиняков. Но я как раз считаю, что Рабби Акива прав. Меня Меир не убедил.