- Папа, ты уверен, что это больше не повторится? - ослабшим голосом спросила Светлана.

- Уверен, дочка, уверен. Земля разрядилась. Ей сейчас легко и спокойно. Думаю, это надолго. Три станции - Любляно, Планерная и Перово пострадали больше остальных. Но это поправимо. Четвертая... дайте посмотреть... - Вадим прислонился к стене, расслабился. Его глаза были открыты, но взгляд казался невидящим. И весь он, оставаясь на месте физически, будто “вышел из помещения”. Все присутствующие наблюдали за ним, оценивая по-разному его странное состояние.

А Вадим внутренним оком лицезрел последствия страшного взрыва - развороченную, обращенную в пыль породу, кипящее и испаряющееся море... Он всем существом своим ощущал спазматические судороги земли, сжимавшей свое чрево. Ощущал как судороги эти, подобно мутному потоку,

устремляются к прорванной плотине,жаждут найти разрядку в эпицентре взрыва, растворяются и затихают в нем.

Вадим сделал глубокий вдох, будто вынырнув из воды после длительного погружения, обвел комнату осмысленным взглядом и проговорил:

- Студенческая целиком ушла под землю. А вместе с ней и весь земляной народ. Я только что видел, как это произошло. Я предсказывал вам чуть ли не Конец Света. - Он вяло улыбнулся. - Но мой прогноз, к счастью, не оправдался. Твой отец, Найт, спас Москву от неминуемой гибели.

-Мой отец спас Москву?!. - вскричала Найт, сверкнув глазами. - Вы издеваетесь надо мной?

- Ну не только он. И лопоухие тоже. Ценой своих жизней. Твой отец решил подложить атомные бомбы на станции метро. А лопоухие, благодаря усилиям Ланы и Степы, эти бомбы у него украли и снесли к Подземному морю, слрятав их в узком каменном проходе. Мы со Степаном их там видели. Когда недра земные начали сжиматься, они пробудили атомные боеголовки. Там, у Подземного моря, только что произошел чудовищной силы взрыв. Вся эта зона, таким образом, взяла на себя основной удар стихии, разрядив напряжение земных недр. Ну а станция Студенческая, на которой отсиживались прозрачные, по роковому стечению обстоятельств, находилась прямо над Подземным морем. И взрыв поглотил ее вместе с теми, кто замышлял погубить всех нас.

- Ура-а-а, - еле слышно пропела Светлана.

- Я думаю, разрушений в городе и в метро будет предостаточно. Но все они ничто по сравнению с тем, что должно было произойти.

- Что за несусветные вещи вы тут говорили? - подал голос диспетчер, изо всех сил пытавшийся понять Вадима. - Кто такой ее отец? - Он ткнул пальцем в Найт. - Если взрывы на станции его рук дело, виновные должны быть...

- Наказаны. Уже наказаны. Скорее всего, черти уже волокут их куда следует. Ад давно по ним скучает, - мрачно усмехнулся Вадим. И, обернув- шись к своим, сказал: - Идемте. Нам здесь больше нечего делать.

- Нет постойте! - Диспетчер бросился к двери, загораживая ее своим телом. - Вы не уйдете отсюда. Смирнов! Срочно вызывай милицию. Этот человек ворвался к нам, угрожая пистолетом. Он заявил, что в метро орудует банда. Он знал заранее все, что должно было произойти. Дочь главаря, как я понял, в наших руках. С их помощью можно выловить всю шайку.

Смирнов, он же оператор, неуверенной походкой направился к телефону. Но, убедившись,что связи нет, не сдержал вздох облегчения. Ему ведь тоже предстояло держать ответ за свою роль во всей этой истории.

- О! Вы вовремя напомнили мне про пистолет, - улыбнулся Вадим. - Выхватив из кармана свой вороненый браунинг, он направил его на диспет- чера. - Не валяйте дурака, приятель. Среди нас нет злоумышленников. Мы

всего лишь жертвы. И мы слишком устали, чтобы еще и объясняться с представителями закона. Как-нибудь в другой раз... Степан, отодвинь его от двери.

Отодвигать диспетчера не пришлось. Он сам отскочил в сторону, давая им дорогу. Зато оператор, решив вдруг продемонстрировать самоотверженную храбрость, а может - попытаться раздобыть себе алиби, бросился наперерез Найт, пытаясь отбить ее от остальных. Но Степан ловко выставил вперед ногу, и тот будто на санях проехался животом по паркетному полу.

- Не шали, - назидательно посоветовал ему Степан и, галантно пропустив вперед себя женщин, скрылся за дверью.

Выходя последним, Вадим с мальчишеским задором швырнул свой пистолет-зажигалку под ноги диспетчеру:

- А это, приятель, тебе на память.

Все пятеро оказались на улице. Наконец-то они никуда больше не спешили, ни от кого не убегали и не прятались и им нечего было больше бояться. Все ужасы и треволнения остались позади. Взбудораженная и существенно пострадавшая Москва пребывала в шоке. Разноголосые переливы автомобильных сигнализаций перекликались с воем сирен “скорой помощи”, милиции и пожарников. Но люди, хоть и сохраняли потерянный, испуганный вид, уже никуда не бежали. Правда вернуться в свои дома и учреждения они все еще не решались, и потому народу на улицах было в несколько раз больше, чем обычно. Никто не знал, что ждет их впереди, что еще готовит им коварная стихия.

Во многих домах повылетали стекла, отвалилась облицовка и штукатурка. А кое-где зияли глубокие трещины. На соседней улице искрил, извиваясь, оборванный электропровод. Тротуары были усыпаны битым стеклом, штукатуркой, керамической и каменной плиткой. Но несмотря на весь свой жалкий вид, это был уцелевший город. Москва прочно стояла на прежнем месте, как сто... как двести... как пятьсот лет назад, гордо вознося к небу золоченые головы церквей, старинные кремлевские башни и современные высотки. А раны свои она залечит, и довольно скоро, Вадим в этом не сомневался. И никто так никогда и не узнает, и уж конечно не поверит горсточке очевидцев, что глубоко под землей, во чреве Москвы обитали люди-паразиты, алчный и агрессивный земляной народец. Даже единственному уцелевшему их полу-представителю, Найт, не удалось бы убедить в этом здравомыслящих москвичей. Да и вряд ли она стала бы это делать.

- Посмотри на маму, - тихонько шепнула Найт, подтолкнув Светлану локтем.

Что касается Вадима, он давно уже с улыбкой наблюдал за недавней пленницей подземного мира. Казалось, Сэд забыла об их присутствии и о пережитых волнениях. Она не слышала воя сирен и не видела хаоса. Блаженно жмурясь, она наслаждалась, вдыхая полной грудью родной вольный

воздух, пусть даже с примесью отработанных газов. Она наслаждалась подернутым сизой дымкой небом. Настоящим живым небом! Ласково гладила зеленую веточку дерева. Ей все еще не верилось, что это происходит с ней наяву, на самом деле.

- Добро пожаловать домой, Сэд, - с улыбкой сказал Вадим, беря ее за руку.

- Нет больше Сэд. Нет Печали. Я снова Лариса-Чайка, - не поднимая век, произнесла она. - Я чувствую как за спиной у меня снова отрастают крылья.

- Сэд... - по-привычке обратилась к ней Светлана, но тотчас поправилась: - Лариса. Лара! Я у папы Лана, а вы будете Лара. Правда похоже? Я хотела спросить, куда же вы теперь пойдете? Вы отсутствовали столько лет, и родителей ваших... - она запнулась, - больше нет. Не сохранилась, наверное, и квартира.

Лара-Сэд распахнула большие зеленые глаза, озадаченно глядя на Светлану. А действительно, куда ей идти? Она об этом и не подумала. Светлана бросила многозначительный взгляд на отца, и он ее понял. Понял и просиял.

- Что, если нам жить всем вместе? Мы подружились, привыкли, привязались друг к другу. Места у нас всем хватит.

Лара взглянула на Найт. Та неопределенно пожала плечом, не глядя на мать, мол, меня ваши проблемы не касаются, решайте сами.

- Найт, соглашайся! - подскочила к ней Света. - Разве ты не хочешь быть мне сестрой?

- Это как? - колюче поинтересовалась строптивая Принцесса Тьмы. - У нас с тобой будет общий папа и общая мама? Так что ли?

Ее бестактность застала всех врасплох. Но Вадим первым овладел ситуацией. Он обнял Лару за плечи и с улыбкой обратился к девочкам:

- А, собственно, почему бы и нет? Что касается меня, я был бы счастлив иметь такую семью. Что ты на это скажешь, Белокрылая Чайка?

Она взглянула на Вадима, потопив его в бездонных озерах своих глаз, и не было уже нужды в словах. Другой рукой Вадим притянул к себе упиравшуюся Найт, говоря ей со смехом: