Некромант, спросонья не особо разбираясь и не пытаясь восстановить картину вчерашнего вечера, обнял этого «кого-то» рукой, прижимая ближе и чувствуя, как уже заранее твердеет член, предвидя утреннюю разрядку. Однако сладким желаниям не суждено было сбыться…

- Хэния… - хриплым голосом простонал Деамайн, отодвигаясь подальше от того, кто разделил с ним постель, и быстро приходя в себя.

На кровати, укрывшись краешком одеяла, лежал одетый в белую пижаму мальчик. Угольно-чёрные волосы его были растрёпаны и торчали забавными вихрами, а лиственно-зелёные яркие глаза смотрели на Деамайна с обожанием и лёгким страхом: он прекрасно знал, что нарушил правила.

- И давно ты в моей постели? – спросил мужчина, садясь и прислоняясь к деревянной спинке.

- Я… - мальчик запнулся, покраснев, - я пришёл ночью.

Деамайн вздохнул и прикрыл глаза рукой. Этот ребёнок был его проклятием. Невинный, до безумия красивый и требующий от него такого, на что мужчина согласиться уж никак не мог. Вот и сейчас, приняв временное бездействие некроманта за одобрение, Хэния подполз к нему совсем близко и потёрся щекой о бок, словно котёнок. Деамайн, почувствовав острую вспышку возбуждения, мысленно выругался.

- Я говорил тебе, что не буду этого делать, - как можно спокойнее произнёс он, глядя прямо в огромные зелёные глаза.

- Но почему? – совершенно невинно спросил мальчик, усаживаясь на кровати на колени и снизу вверх преданно смотря на некроманта.

- Тебе не так уж много лет! – простонал Деамайн. – Будь благоразумен!

Хэния упрямо надул губы и уверенно сказал:

- Это неважно!

- Важно, - терпеливо возразил мужчина, - и если я ещё раз увижу тебя в своей постели, то буду ставить охранные заклинания!

Мальчик вздрогнул и опустил голову, поникнув. Вид у него был настолько жалостливый и расстроенный, что Деамайн в очередной раз проклял всё на свете. Этот маленький монстр сводил его с ума…

- Я люблю вас, - тихо сказал Хэния, не поднимая головы.

Мужчина, поколебавшись, вздохнул и притянул лохматое чудо к себе, устраивая его на коленях так, чтобы тот ни в коем случае не почувствовал эрекцию. Мальчик, не веря своему счастью, замер тихо, как мышка, прижимаясь щекой к горячей коже и слушая стук чужого сердца, ощущая сильные руки вокруг своих плеч. Щёки его пылали, а пульс бился быстро-быстро, и он старался даже не дышать, чтобы не спугнуть это чудесное мгновение.

- Глупенький… - Деамайн мягко перебирал пальцами растрёпанные пряди, - любовь – это не только секс. И не только физической близостью можно её выразить.

- Но так проще, - упрямо заявил мальчик, поднимая голову и смотря на Деамайна. - Все взрослые доказывают любовь так. Вот как бы вы узнали, что Кай вас любит, если бы не занимались с ним сексом?

Деамайн фыркнул.

- Тебе ещё и слова-то знать такие рано, - усмехнулся он и увидел обиженный блеск в зелёных глазах.

Надо было срочно что-то с этим делать. Если так и оставить этого мальчишку, то неизвестно ещё, чем всё в итоге кончится. Нужно найти способ…

- Послушай, Хэния… - Деамайн усадил мальчика лицом к себе, повыше, чем раньше, и отметил окрасивший щёки ребёнка румянец, - ты же чувствуешь, о чём я думаю сейчас…

Мальчик, смущённо опустив глаза, кивнул: в таком положении он просто не мог не чувствовать желания некроманта.

- И ты говоришь, что любишь меня, - продолжал некромант, аккуратно подбирая слова. - Но я – взрослый мужчина, а ты гораздо младше. Твоё тело не способно пока дать то, что мне нужно на самом деле. Ты просто ещё слишком маленький…

- Но я… - начал было возмущаться Хэния, но Деамайн его прервал, приложив палец к губам.

- Настоящая любовь проходит испытание временем, - поучительно продолжал мужчина, - и пара лет для неё не преграда. Поэтому если ты действительно любишь меня, то ты подождёшь столько, сколько будет нужно. Ты же хочешь, чтобы мне было с тобой хорошо?

Чёрные глаза мужчины смотрели на мальчика неотрывно, завораживая и заставляя всё внутри сладко сжиматься. Хэния беспокойно поёрзал, чувствуя себя совсем уж неловко, и тихо, еле слышно ответил:

- Хочу…

- Ну, вот и отлично, - Деамайн чмокнул мальчика в лохматую макушку. – Значит, мы договорились. Ты подождёшь несколько лет, и если все ещё будешь любить меня, то я сделаю то, чего ты от меня добиваешься уже второй год.

Услышав эту фразу, мальчик покраснел ещё отчаяннее, чем раньше, и торопливо кивнул. На душе у него было тепло и радостно, и все сомнения уходили прочь. Конечно, он очень хотел доказать Деамайну свои чувства прямо сейчас. Он не очень хорошо себе представлял, как это будет и что нужно делать, но был уверен, что мужчина ему это объяснит. Но, с другой стороны, эгоистично думать лишь о своих желаниях – это не любовь, и если Деамайну сейчас с ним не будет хорошо, то он предпочтёт подождать. Подождать до того момента, когда его тело способно будет доставить настоящее удовольствие.

- А теперь иди в свою комнату, Хэния. Наши с тобой занятия начнутся после завтрака.

Мальчик, снова молча кивнув, неуклюже выбрался из постели и, шурша босыми ногами по расшитому извилистыми узорами ковру, скрылся за дверью, аккуратно её прикрыв. Деамайн, убедившись, что Хэния ушёл, с шумом выдохнул.

«Сам виноват. Нужно было тогда быть аккуратнее и не бросаться на Кая прямо при нём», - уже не в первый раз отругал себя мужчина и встал с кровати. В паху требовательно ныло, а способа справиться с этим, кроме самого банального, не было совершенно никакого. Кажется, утро прекращало быть радостным и светлым…

Алрис Вениан, проснувшись, уже привычно отметил приятную расслабленность во всём теле и какую-то внутреннюю эйфорию. После секса с Кейне всегда было так. Некромант словно напитывал его энергией, давал глоток жизни. И это чувство вызывало всё меньше раздражения. Фраза о том, что Кейне убил Эвелин, уже не помогала. Да и что там притворяться, Алрис невесту никогда не любил. Уважал и восхищался мастерством – да. Считал другом – безусловно. Так что, когда их родители объявили о своём решении поженить их, Алрис не был против, а Эвелин, похоже, вообще было всё равно. Она вся была в своих рунах, плетёных узорах на дереве и металле, и воспринимала реальный мир как что-то весьма условное и зыбкое. И Алрис в качестве мужа её, вроде бы, вполне устраивал.

Когда Эвелин ещё была жива, иногда маг-эна задумывался о том, каким будет их первый секс после свадьбы. Для молодого парня это вполне нормальные фантазии, которые были, безусловно, весьма приятными. Но те чувства, которые вызывал в нём образ обнажённой Эвелин, раскинувшейся на белых простынях и смущённо смотрящей на него своими серыми глазами, ни в какое сравнение не шли с реальностью, в которой был некромант.

Разноцветные глаза, резкие черты лица, похожие на струи крови волосы и уверенность, опыт, сила, которые рождали требовательные прикосновения – всё это было гораздо ярче, гораздо пленительнее. И как бы Алрис ни гнал от себя подобные мысли, он не мог не признавать: с Кейне ему было хорошо. Причём несмотря ни на что.

Король мог появиться ночью. Просто прийти за сексом, разбудив Алриса и овладев его расслабленным и полусонным телом, которое не могло сопротивляться и лишь послушно, покорно выгибалось в руках некроманта. Он мог пригласить самого телохранителя в свой кабинет или в свои покои и начать всё как обычный разговор о каких-нибудь государственных делах. Но Алрис потом всё равно оказывался на коленях перед расстёгнутой ширинкой чёрных брюк и, краснея и давясь, заглатывал возбуждённый член, невольно возбуждаясь и сходя с ума от одной лишь мысли о том, как же он хочет, чтобы Кейне сейчас…

Иногда его желание исполнялось, иногда нет. И тогда приходилось справляться самостоятельно, в собственной комнате, закусив губу и рисуя в воображении такое, чего в реальности он никогда бы не допустил. Так и проходила неделя за неделей, и когда Алрис понял, что он во дворце уже месяц, он с ужасом осознал, что не сделал ничего. Ничего полезного для Мастера. Он не добыл информацию, он не нашёл слабых мест некроманта, он и устройство дворца-то выучил лишь в общих чертах. Он не подобрался близко к Халлронам, не смог ничего узнать про Деамайна. Он лишь ходил с королём по каким-то делам и трахался с ним же. На этом вся его деятельность заканчивалась. Поняв это, Алрис бессильно застонал, поражённый мыслью о том, что, кажется, его заносит куда-то совершенно не туда. И что король-некромант, похоже, сумел настолько овладеть его мыслями, что всё остальное попросту выскочило из головы. Это нужно было прекращать.