" — Большой герой лежит пластом, а я отдувайся, — с горечью подумал он и презрительно толкнул серебряную звезду кончиком пальца. — Хорошо, герой, — думал он, открывая дверцу машины. Ладно…»

Ингрэм позвонил в дверь и стал ждать, когда кто–нибудь отзовется, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу; его замерзшая рука крепко сжимала рукоятку пистолета. За старомодной фрамугой над дверью вспыхнул свет и в прихожей заскрипели половицы.

Дверь распахнулась, и седеющий худощавый мужчина взглянул на Ингрэма.

— Да? — спросил он, подтягивая пояс халата. Ветер растрепал его волосы и в голосе слышались сонные и раздраженные нотки. — Что случилось?

— Мой друг поранился, — быстро и нервно бросил Ингрэм. — Ему нужен врач.

— Где он?

— На шоссе, док. Лопнула шина, он поднимал машину домкратом. Тот как–то соскочил и ему повредило руку.

— Вы имеете в виду, что его придавило машиной?

— Нет, но довольно сильно ранило.

— Тогда почему вы не привезли его с собой?

— Понимаете,.. — Ингрэм как–то неопределенно махнул рукой. — Я не решился его трогать.

— Понимаю. Входите. — Доктор провел Ингрэма в комнату рядом с прихожей и включил свет.

В небольшой теплой приемной стояло несколько стульев и стол с разбросанными журналами; на стене — аккуратный ряд литографий, сцены охоты. Другая дверь вела в маленький кабинет, где Ингрэм заметил стол и застекленные шкафы с перевязочными материалами и хирургическими инструментами.

— Ну и где же ваш друг? — спросил врач, надевая очки в роговой оправе.

— На шоссе, я вам уже говорил.

— Да–да, — раздраженно буркнул врач; когда он надел очки, тонкие черты лица стали резкими и внушительными. — В каком месте на шоссе?

— Ну, я думаю, милях в четырех отсюда.

— В какую сторону? К югу или к северу?

— К югу, — поспешно ответил Ингрэм.

— Стало быть, где–то возле бензоколонки «Тексако», — сказал врач. Почему же вы не позвонили оттуда?

— Понимаете, я как–то её не заметил. Видимо, слишком разволновался.

— Понимаю, — врач медленно кивнул. — Хорошо, я оденусь. Много времени это не займет. Садитесь и устраивайтесь поудобнее.

Когда он открыл дверь в прихожую, половицы скрипнули под ногами и раздался сонный и встревоженный женский голос.

— Уолт? Кто там, Уолт? Тебе нужно ехать?

— Да, дорогая. Возвращайся в постель.

— Что, где–то несчастный случай?

Ингрэм видел, что на лбу врача выступили капельки пота, видел, как напряглось его лицо. Тот явно не был игроком в покер; у него возникло подозрение и он был не в состоянии этого скрыть. Ингрэм шагнул вперед и закрыл дверь, одновременно выхватив пистолет.

— Спокойнее, — резко бросил он. — Ведите себя тихо и спокойно.

Доктор посмотрел на дуло пистолета, медленно и глубоко вздохнул.

— Уберите это, — сказал он. — Вы делаете большую ошибку.

— Скажите жене, что произошел несчастный случай. Скажите так, чтобы не вызвать у неё подозрений, док. Вот чего я хочу. — Ингрэм распахнул дверь и кивнул в сторону прихожей. — Говорите.

— Уолт? — Теперь голос женщины звучал отчетливее. Ингрэм понял, что она подошла к площадке лестницы. — Кто там с тобой?

Не сводя глаз с пистолета, врач сказал:

— На федеральном шоссе несчастный случай. Мне нужно срочно ехать туда.

— Хорошо, только оденься потеплее. Подмораживает.

— Да, милая. Возвращайся в постель.

— Приготовила тебе кофе?

— Нет времени. Спокойной ночи, дорогая.

Врач с трудом проглотил слюну, когда шаги жены удалились. Ингрэм закрыл дверь кабинета.

— Мой друг получил пулю, — сказал он. — Вам придется её вынуть. Если сделаете все как надо, никто вас не тронет. Так что поехали.

Врач какое–то время смотрел на Ингрэма, его губы сложились в жесткую линию.

— Все так просто, да? Ну, а предположим, я пошлю вас к черту. Вы воспользуетесь этой штукой и разбудите весь городок. Неужели вы этого не понимаете?

— Не знаю, док. Я слишком напуган, чтобы все обдумать. Говорю вам честно. Вы пошлете меня к черту и возможно, я туда и отправлюсь. Не знаю.

— Я с вами не поеду.

— Доктор, я вам обещаю, что доставлю обратно в целости и сохранности.

— У меня нет настроения торговаться. Говорю самым решительным образом — нет. Можете стрелять или выметаться вон.

Ингрэм подавил безумное желание расхохотаться. Человеку с пистолетом не было нужды упрашивать. Так уж повелось в Америке. Все об этом знали. Человеку с пистолетом нет нужды хитрить или жалобно упрашивать людей, чтобы те его послушались; он просто поигрывал оружием, и все поспешно кидались выполнять команду. Ингрэм невольно спросил себя, многим ли вооруженным людям пришлось столкнуться с тем, что этот миф рухнул у них на глазах.

— Очень хорошо, доктор, Поворачивайтесь.

— Зачем? У вас что, кишка тонка выстрелить мне в лицо?

— Я в вас выстрелю, док. Потому поворачивайтесь. Иначе получите пулю в живот. Я действительно это сделаю. Сами убедитесь.

Ингрэм говорил спокойно, но усталая уверенность в его голосе напугала врача.

— Подождите минутку, — торопливо сказал он. — Ведь если вы в меня выстрелите, вам это ничего не даст.

Ингрэм понял, что готов нажать на курок, и это его успокоило. Пистолет делал свое дело; он одновременно господствовал над тем, кто держал его в руках, и над тем, на кого был направлен.

— Не стреляйте. — повторил доктор, было видно, что его решимость иссякла. — Я поеду с вами.

— Прекрасно, — буркнул Ингрэм, с трудом переводя дыхание.

— Расскажите мне все, что сможете, о состоянии вашего друга. Когда он был ранен и куда попала пуля?

— Пуля попала в плечо. Четыре, может быть, пять часов назад.

— То есть около восьми часов вечера. — Доктор понимающе кивнул. — Банк в Кроссроуде?

— Верно.

— Стало быть, ваш друг получил пулю из специального полицейского пистолета калибра 0. 38, — протянул доктор. Он был очень бледен. — Рана сильно кровоточила?

— Я не видел. Но он очень слаб и немного бредит.

— Разумеется, это шок. — Доктор с сомнением посмотрел на стеклянные шкафы в маленьком кабинете. — У меня здесь нет плазмы, но можно взять физиологический раствор и раствор глюкозы. Они понадобятся. Что же еще? Он посчитал на пальцах, продолжая торопливо перечислять: — Новокаин, пенициллин, антистолбнячная сыворотка — так, давайте посмотрим — конечно, димедрол и секунезин, чтобы его успокоить. Все это у меня есть. Сколько нам ехать?

— Некоторое время это займет.

— Понимаю, — кивнул доктор после небольшой паузы. — Я упакую все, что нужно…

Собрав чемодан с лекарствами и инструментами, он взглянул на свой халат.

— Не могу же я ехать в таком виде. А вся одежда наверху.

— Разве внизу нет плаща?

— Да…на вешалке в прихожей.

— Вполне достаточно, — сказал Ингрэм. — Я отвезу вас обратно, как только смогу, обещаю, док. И ещё одно: положите в чемодан рулон марли. Мне придется чем–то завязать вам глаза, когда мы выедем из города. Клянусь, что вы не пострадаете. Но я не хочу, чтобы вы привели к нам полицейских. Вы все понимаете, верно?

— Конечно, — с горечью кивнул врач.

Ингрэм вывел его в прихожую, держась немного позади с пистолетом наготове. Доктор надевал плащ, и в этот момент Ингрэм услышал, что перед домом тормозит автомобиль. Когда мотор умолк и наступила тишина, он повернулся и взглянул на бледное лицо врача.

— Кто это?

Дверца автомобиля хлопнула и на дорожке, ведущей к дому, раздались чьи–то торопливые шаги. Ингрэм почувствовал, как напряглись его нервы.

— Кто это? — снова прошептал он.

— Не знаю.

— Возвращайтесь в кабинет. — Ингрэм толкнул доктора перед собой и закрыл дверь, прислонившись к ней спиной и упираясь пистолетом в живот врача. — Лучше честно — кто там?

— Говорю вам, не знаю. Это может быть кто угодно. Человек, у которого заболела жена, или кто–то еще.

— Почему он не позвонили в дверь?

Лицо доктора как–то сразу осунулось, глубокие тени пролегли у него под глазами, губы начали дрожать.