– Это мамина квартира. Она сдаётся организации.

– Организации встреч?

– Можно и так сказать. Когда я приезжаю, прошу освободить квартиру.

– Когда уезжаешь, возвращаешь её вновь, – продолжила Нина Петровна.

– Правильно. Я на Родине бываю редко, наездами.

– Исключительно на рауты к губернатору.

Волконский улыбнулся. Он проводил Аронову в комнату, открыл шкаф.

– Тут новые полотенца и всякие женские штучки. Выбирай на свой вкус!

Нина Петровна взяла большое махровое полотенце. Начала разворачивать его. Расправляла, расправляла, но до конца добраться не могла. Глаза её сделались совсем круглыми. Волконский стоял в стороне и смотрел. Нет, она совсем не обезьяна! Он вновь похвалил себя за удачный день.

Нина Петровна развернула-таки махровую фиолетовую простынь, вытянула на руках кверху.

– Таким полотенцем можно меня обернуть три раза!

– Очень хорошо! Тебе нужно будет полежать после ванной, так что я отлучусь ненадолго.

– А…

– Сумочка с твоими документами в боковом кармане, – Волконский указал на необъятную спортивную сумку. – Кошелёк, надеюсь, тоже там.

– Я вовсе не хотела…

– Никто не хотел никого обижать. Недоверие – симптом нашего времени. Ничего больше. Я отлучусь ненадолго. Часам к двум заеду, и где-нибудь пообедаем. А то, на рауте, сама понимаешь, кормить толком не будут.

– Счастливо! – успела сказать Нина Петровна.

Когда дверь захлопнулась, она села на стул рядом с рыцарем. Закрыла глаза. С кем это всё происходит? Средневековый страж задел её за волосы. Нина Петровна вкинула голову. Увидела связку ключей. От сердца отлегло. Да, это происходит с ней, Ароновой Ниной Петровной, двадцати семи лет от роду, профессиональным психологом и старой девой. С ней, и ни с кем больше!

ГЛАВА 11

– Николай! Пора управляться! – крикнула женщина из кухни. Она обтирала руки о край фартука, начистив полное ведро картошки.

– Мишка чего?

– Мишка на хоккее!

– Ванька где? – ещё громче выкрикнул Николай, не отрываясь от экрана телевизора.

– На продлёнке.

– Ну, все заняты! – Никола хлопнул себя по коленям. – Один я свободен!

– Праздношатающийся, ить-ю-мать! – прокричал он, со злостью нажимая на пульт управления. Телевизор замолчал на полуслове, обиженно пискнул и отключился. Никола бросил пульт на потрёпанный диван.

Никола вышел в коридор, надел измызганную фуфайчонку – предстояло грести навоз в коровнике и свинарнике. На голову нахлобучил шапку с обрезанными наполовину ушами, так легче слышать на морозе. Хотя в этом году морозов толком не было.

Продолжая тихо ворчать на занятых детей, Никола вышел в сарай через дверь, расположенную в стене кухни.

Жена молча гремела посудой на печи.

Никола взял совковую лопату, вытер ещё сухой лоб и принялся выгребать жижу, перемешанную с навозом. Одно корыто, другое.

Вынес во двор, свалил в кучу. Николай посмотрел на часы. Скоро принесут почту. И зачем пошёл управляться в такую рань?

– И чего я тебя послушался? – спросил он жену, после того как вернулся. – Всего-то, два корыта!

– А то ты забыл? – она встала, подбоченясь.

– Чего забыл-то?

– Нас приглашают на вечер! Между прочим, касается перспектив нашего хозяйства!

– Вспомнил. Пойду, поглажу галстук.

– Пей чай! Всё уже отутюжено.

– Маня! Ты прям как компьютер! Всё-то у тебя готово и запланировано.

– А как иначе? Если все будут жить спонтанно, получится хаос!

Никола посмотрел на жену. Она и не думала смущаться.

– Откуда слов таких нахваталась? Поясни уж.

– Пояснить, откуда?

– Пояснить, что! – заметив недоуменный взгляд жены, Николай пояснил, жестикулируя: – Вот это самое, что ты сейчас сказала!

– Если каждый будет делать только то, что хочет, разведём бардак!

– Теперь понятно. Выходит, если мы пойдём на этот дурацкий вечер, то хаоса нам не видать как своих ушей!

– Верно!

Никола отмыл руки, сполоснул лицо, обрызгался одеколоном.

– Ты готова?

Мария не отвечала. По-видимому, готовилась. Никола взял вчерашнюю газету, где красным карандашом было обведено объявление: "Объявляется открытый конкурс"!

– Ерунда! – в который уже раз сказал Никола, перечитав краткую заметку. – Похоже, решили на нас делать свой бизнес. Как обычно: "Ничего лишнего"! – воскликнул он, переврав известное изречение "крёстного отца" сицилийской мафии.

Но Мария была иного мнения, она решила, что эта заметка – шанс выйти в люди. "Как выйдем, так и зайдём", – чуть было не сказал вслух Никола.

Вечер начался с собрания в сельском клубе. Бабы нарядились, нарядили и мужиков. Кто в галстуке, кто с бабочкой. Пиджаки на крестьянах висели как на плечиках в гардеробе. Не мятые, но какие-то бесформенные. Люди чувствовали себя стеснёнными, улыбались как-то вымученно. Прибыли все из правления бывшего колхоза. Никола заскучал. Опять начнут речи толкать, объегоривать нашего брата!

– В наших руках будущее страны!

Понятно! Ещё не хватает закончить речь лозунгом: "Слава КПСС!" Никола пригорюнился. Почему-то захотелось выйти на воздух. Он ослабил донельзя узел галстука, распахнул ворот. Тотчас получил тычок локтем от жены, но не стал огрызаться. И поправлять воротник не пожелал. Так и сидел молча, подавляя зевоту.

– Ваучеры на сельхозтехнику! – председатель собрания помахал пачкой сиреневеньких бумажонок.

– Кто желает стать фермером? – председательствующий оглядел собравшихся на первых двух рядах.

Никто не шелохнулся.

Никола громко усмехнулся.

– Чего смеёшься, Никола?

– Дак на земле-то пахать надо! – сказал Никола. – Даже фермеру!

– На то она и земля-матушка, чтобы на ней пахать, – выразил, как ему казалось, общее мнение председатель собрания. – Смех совсем не к месту!

– Смотря к какому месту, – пробурчал вполголоса Никола.

Мария улыбнулась.

Приободрённый Никола легонько потянул жену за рукав.

– Сидеть! – шикнула Мария.

Никола сложил ладони на колени. Задремал.

– Кто возьмёт на себя смелость приватизировать сельхозтехнику?

Никола очнулся в полной тишине.

– Мне повторить вопрос?

– В чём проблема? – спросил Никола.

– Для спящих повторяю: ваучеры, как в городе каждому по одному выдавать не будем! Эдак растащим колхоз.

– А в чём предложение?

– Предложение таково, – терпеливо повторился председатель, – отдадим под роспись ваучеры одному человеку!

– И этот человек, конечно, будешь ты! – Никола привстал.

– Нет, – лицо председателя побагровело. Ему вовсе не улыбалось отвечать за стопку бумаг и за всю технику. Тем более, он не знал, перед кем.

– Тогда я! – Никола протянул руку.

– Кто за?! – рявкнул председатель.

– Единогласно, – выдохнул он. – Так что, Никола, бери эти бумаги и владей! Мы все подпишем тебе поручительство.

– Ну, и чего ты добилась? – спросил Никола после собрания.

– Ты не понял? Теперь весь колхоз в наших руках, – шёпотом сказала Мария.

– И кто это тебе так задурил голову? Поменьше телевизор надо смотреть.

– Не ворчи. Скоро поймёшь, что я права.

– Ну да! Как же! Мне возиться с этой рухлядью, а им проценты отсчитывать!

– Поживем, увидим.

Жить, чтобы увидеть пришлось недолго. В тот же вечер пришли соседи алкаши.

– Никола! Один фунфырь – один ваучер! Идёт?

– Идёт.

Николаю пришлось съездить в город на ночь глядя за тремя ящиками водки. Уже к утру в его личной собственности была добрая половина ваучеров. Настроение повысилось!

Ранним утром он задал корм скоту и направился на старую базу МТС.

Мария как бывший бухгалтер колхоза всю бумажную волокиту взяла на себя. Не всем нужны были "фунфыри", кое с кем пришлось рассчитываться товаром посущественнее. Огромная семья из шестнадцати человек так вообще затребовали поросёнка! В результате нехитрой обработки населения в пайщиках Николы остались только члены бывшего партбюро колхоза.