– Чудесно. Что может быть лучше отпуска посреди зимы?

– Только лето посреди отпуска. Александр Андреевич, кажется, мы немного отвлеклись, – Нина Петровна посмотрела на часы.

– Спешите на работу?

– Не волнуйтесь, я вполне состоятельна! Кстати, сколько я вам должна?

– Пока неизвестно, сколько придётся ремонтировать. Кстати, вот и Юрик!

К крыльцу подошёл парень в рабочем тёмно-синем комбинезоне, удивительно чистом. Как будто только что из магазина.

– Приветствую рабочий класс! – сказал Волконский.

– И вам наше с кисточкой!

– Здравствуйте, – сказала Нина Петровна. – Оказывается, вы Юрик! Я не успела поблагодарить вас! Вот кто знает, сколько времени пройдёт ремонт, и во сколько это выльется!

– На работе ни-ни! – улыбнулся Юрик, проведя ладонью под горлом.

Нина Петровна улыбнулась. Так отвечают только алкоголики, а парень на алкоголика никак не тянул.

– И всё же? – спросила она у Волконского.

– Некуда спешить, – сказал Юрик, развернулся и пошёл к машине. Нина Петровна только что заметила в руках механика аккуратный чемоданчик.

– И всё же для ясности.

– Нина Петровна! – качнул головой Волконский.

– Послушайте, Александр Андреевич! Мне понятнее и привычнее формула: "утром деньги, а вечером стулья"!

– Нина! Только не говорите мне о нарзане! – улыбнулся Волконский. Даму, цитирующую бессмертное произведение, он встретил впервые.

– Часа четыре, не меньше! – отозвался мастер, не высовывая головы из-под капота.

– Итак. Чтобы не беспокоить вас, скажу цену. Так и быть, – Волконский пошевелил пальцами, – с вас обед!

– Хорошо.

Волконский подал руку. Нина Петровна пошла за ним к серебристой машине с тонированными стёклами.

– Прошу!

– Предлагаете вести мне?

– Это чистопородный японец. "Ниссан".

– Вот оно что! И руль справа!

– Очень приятно, – сказал Волконский, открывая дверцу.

– Что именно?

– Общаться с умным человеком!

– Вы знаете, куда ехать?

– Догадываюсь. Есть одно приятное местечко. К тому же, сейчас время завтрака. А там подают хорошую овсянку!

– С яичком и беконом?

– И хлеба не жалеют! – рассмеялся Волконский.

В искусственно созданном сумраке, при матовом свете цветных ламп Волконский осмотрел новую знакомую. Потягивая грузинское вино из хрустального бокала, он всё более убеждался, что нашёл что искал. Если её приодеть и подштукатурить, не страшно выйти в люди!

– Почему вы не замужем?

– Ещё спросите, почему до сих пор! – сказала Нина Петровна, подбирая ложечкой мороженое.

– Потому что до сих пор не встречали такого человека, как я, – Волконский положил руку на её ладонь. К его удивлению, кожа Ароновой оказалась упругой и приятной на ощупь.

– Верно. Никто ещё не задавал мне таких вопросов, – сказала Нина Петровна, не отнимая руки.

– И вы знаете, что я скажу теперь?

– Примерно.

– Вам совершенно не идут эти очки!

– Я знаю. Выгляжу в них на десяток лет старше, и отвратнее, чем на самом деле.

Волконский поперхнулся.

– Этого я не говорил.

– Это говорила я.

– Так, – он откинулся на спинку кресла, поднял бокал, посмотрел сквозь него на Нину Петровну, – скольким людям?

– Только вам.

– Почему вы решились?

– Когда-то надо начинать, – пожала плечами Нина Петровна.

Волконский не знал, что сказать ещё. Тест на интеллект Аронова уже прошла. Не предлагать же ей выйти замуж?

Нина Петровна слушала песню "Биттлз" и потихоньку подпевала.

Волконский продолжал мучиться. Разговаривать с Ниной Петровной о высоких материях не хотелось. Болтать ни о чём – глупо.

– Похоже, Юрик справился с ремонтом. Не находите, Александр Андреевич?

– Вы не желали бы оказать мне небольшую услугу?

Нина Петровна испуганно посмотрела на собеседника.

– Я не о том, что вы думаете.

– Говорите.

– Мне нужна подруга на вечер.

– В чём трудности? Для вас найдётся куча подружек, всех возрастов и степеней! Только свистните! Или, – глаза Нины Петровны загорелись, – хотите, чтобы ею была именно я?

– Я хочу, чтобы пошли со мной на вечеринку у губернатора.

– В качестве?

– В каком пожелаете.

– Мои желания могут быть разными.

– То есть, в основном вы согласны?

– Согласна, – Нина Петровна кивнула головой. Огромные очки при этом упёрлись ей в щёки. Волконский поморщился.

– Людям будет непонятно, почему мы с вами на вы.

– Согласна! Перейдём на ты! Итак, Саша, или Сашенька, кто я тебе? Секретарша или…

– Лучше, конечно, или… Но время покажет. Вам необходимо, – решил-таки высказаться Волконский.

– Почему, "вам"?! – перебила его Нина Петровна. – Мы "на ты", Саша!

– Хорошо, Нина. Тебе желательно сменить гардероб.

– Уважаю за прямоту! Видишь ли, Саша, до сей поры мне не было необходимости что-либо менять. Поэтому, извини, ничего кроме дорожной одежды при себе не имею.

– Здесь конечно мало возможностей что либо изменить, но сменить очки и взять платье мы сможем.

– Это рассуждения вслух, или планы на сегодняшний день?

– То и другое. Едем в местную "Берёзку"!

– Попросим счёт?

Волконский вынул пару купюр из портмоне, сунул под бокал.

– Этого довольно и на чай, и на сахар. Идём! – он взял Нину Петровну под локоток.

Аронова повела глазами назад, к столу.

– Что-то забыла, Нина?

– Наш уговор! Обед с меня!

– С тебя обед, не спорю. Это был лёгкий завтрак!

Нина Петровна посмотрела на стол. Почти всё съедено. В бокале Волконского пусто, зато бутылка едва почата!

– Саша, ты действительно так хочешь, чтобы я пошла с тобой на этот приём, или это часть какого-то плана?

– Очень приятно…

– …общаться с умным человеком, но, к сожалению быстро надоедает.

– Почему?

– Потому что умный человек постоянно умничает, – Нина Петровна наморщила нос, отчего её огромные очки вновь впились в щёки, создав безобразные морщины. Её кожа вновь стала походить на шкуру гиппопотама. Волконский прикоснулся к ладони Нины. Облегчённо вздохнул.

– Проверяешь, всё ли на месте?

– Не в количественном, скорее в качественном отношении, – пробурчал Волконский.

Нина Петровна сделала вид, что не расслышала.

Они сели в машину. Через несколько минут "чистопородный японец" остановился у обычного пятиэтажного дома.

Нина Петровна не понимала, как эта хрущовка связана с "Берёзкой", но продолжала следовать за спутником.

На втором этаже они остановились. Волконский позвонил в дверь.

Тотчас кто-то, не спрашивая, загремел замками. Нина Петровна по щелчкам определила: два замка, щеколда и цепочка.

Показался хозяин. Парень примерно одного возраста с механиком Юриком, немного похожий на него, только одет иначе: вместо комбинезона аляповатые джинсы и необъятных размеров расшитая рубашка навыпуск. Он жестом пригласил в комнату. Хозяин предпочитал ходить босиком, наверное, поэтому не предложил гостям тапочек.

Квартира больше походила на какой-то склад, чем на жилое помещение. У стен стояли холщовые сумки, такие же, как у соседок Нины по номеру. Дверцы шкафов были приоткрыты, и оттуда виднелись коробки и коробочки. Точно такие же стояли наверху. На спинках кресел висели новые плащи, куртки и брюки разных размеров.

– Что пожелаете? – спросил молодой человек, не обращаясь ни к кому по имени.

– Нужно приодеть даму на раут, – сказал Волконский.

– Тусовка?

– Можно и так сказать.

– Понял. В колоде одни тузы! – сообразительный молодой человек потёр ладонями, осмотрел предложенную даму.

– Как жену! – подсказал ему Волконский.

– Жену… кого?

– Меня! Ты что такой непонятливый!

– Понял, что тебя! Но ты-то кем на этом "рауте"?!

– Да уж не холуем! – усмехнулся Волконский.

– Понял! – фарцовщик посмотрел на Нину Петровну: – Вы издалека?