Вика попробовала обстоятельно подумать о своём будущем. Ну, взяла, захомутала супруга и что дальше? Рим, конечно, ребёнок ещё, да таковым и останется. Не смотря на это, он свободно обойдётся без жены. А вот, обойдётся ли она без Рима?

Вика встряхнула, головой – какая чушь лезет в голову! Жизнь прекрасна – сегодня! Какая разница, что случится завтра? Она может попасть под машину, погибнуть от шальной бандитской пули, да мало ли что может случиться завтра? А сейчас сядет и начнёт ныть: как жить-то дальше? Это ни к чему. На ближайшее время план есть, что ещё?

И все равно, исподволь, её подгрызала гнусная мысль: А что будет – когда Рим защитится? Чем она будет заниматься? Станет ли полезной ему?

Тяжесть этой мысли мучила Вику с самого начала супружеской жизни. Удачная поездка в Гималаи немного снизила уровень тоски, а вот теперь, всё началось заново.

Нет! Надо заняться делом. Хорош раскисать! Вика отправила по электронной почте письмо отцу, затем набрала нужные сайты: о Владимире пока ничего не сообщалось, зато в любительских страницах писалось о прорыве в области психиатрии, – какая муть! Всё – дилетанты, крутят рекламу просто так, лишь бы что-то крутить.

Вика отключила компьютер, взяла первую попавшуюся книгу и начала, по обыкновению, быстро читать, В руки попалась спецлитература Рима. Речь шла о нарушении эмоциональной сферы человека.

Занятно! Оказывается, эмоция – это, всего лишь, своеобразное психическое восприятие окружающего мира! Вот как? А она-то считала всегда, что эмоция является проявлением характера, свидетельствует о его живости. Вика прочла ещё одну формулировку, где эмоция обозначалась своеобразной психической реакцией на раздражитель. Вот это – ближе к теме! Она удивилась своей проницательности. Далее шли: спецтермины, неинтересные и скучные рассуждения. Вика пропустила часть текста и, листая подряд, дошла до нарушений. Депрессия. О! Сколько написано о депрессии! Поначалу она нашла у себя все признаки депрессии. Затем Вика задумалась: чепуха, получается! Ничего ей не подходит! Впрочем, читать стало занимательно, как гороскоп, только без обозначения строгих календарных рамок знаков зодиака. Какую хочешь, такую форму и выбирай!

Мания ей понравилась больше: Вика нашла у себя все аналогичные черты.

В итоге Сидорова пришла к выводу, что она – совершенно здорова! Иначе и быть не могло.

Далее описывалась шизофрения. Это совсем неинтересно: больных она уже повидала – у неё такого нет. Вика собралась отбросить книгу в сторону, но краешком глаза зацепилась за какую-то интересную фразу. Тогда она поднесла текст поближе к глазам.

А заинтересовало её выражение: эмоциональная тупость. Вика немного почитала и поняла, что при этом состоянии человек не становится тупее, отнюдь! Наоборот, он приобретает признаки высокого ума! Вдобавок такие качества, как: хладнокровие, отсутствие всякого страха и колебаний! А эмоциональная холодность не имеет ничего общего с фригидностью!

Поразительные открытия!

Дальше ещё интереснее: приводилось сравнение эмоции здорового человека и страдающего шизофренией. Оказалось, что больной вовсе не утрачивает способности к переживаниям, наоборот, подвержен им гораздо больше, но только его эмоциональные реакции не выражают внутреннего состояния.

СТАЛЬ И РЕЗИНА. Это эмоции здорового человека. Есть над чем подумать! Вика прочла характеристику больного шизофренией:

СТЕКЛО И ДЕРЕВО.

Ого! И никаких расшифровок! Автор целиком полагается на интеллект читателя. Надо же!

Что может это означать? Если допустим, восприятие – резина, а раздражитель – сталь, тогда если сталью надавить на резину – она отскочит! А стеклом дерево полегоньку? Стекло немного прорежет дерево. А если – сильнее? Разумеется, тогда сталь отлетит обратно, а стекло – рассыплется на мелкие осколки! Вот и вся разгадка.

Вика не больна и никакая не дурочка! Её-то уж, этой сталью надо проткнуть насквозь, иначе ничего не выйдет!

Наверное, поэтому шизофреник подобен дребезжащему стеклу, оберегает себя от излишних раздражителей. Или наоборот. Едва он начинает что-то переживать глубже, как тут же его эмоция крушится вдребезги! Вот поэтому, он может, улыбаясь, отрезать себе палец! А то и чего хуже вытворить. Опасно!

Вика решила, что это замечательное открытие следует немедленно сообщить Владимиру. Оно, наверняка, поможет Вольдемару!

Владимир поблагодарил, но особого энтузиазма не выразил.

– Ты, наверное, эмоционально туп? – предположила Вика.

– Сама ты, тупица, и вопросы у тебя – тупые! – мгновенно отреагировал Владимир.

– Обиделся? Вольдемар?

Вольдемар молчал.

– Ладно, не дуйся! Это просто психологический тест!

– Терпеть не могу психологию!

– Так, значит тебе, ничего не даёт это новое открытие?

– Понимаешь, Вика, это какая-то описательная часть заболевания, но, никак, не математика!

– Аты всё равно немного подумай! – настояла Вика. Владимир пообещал и даже набросал у себя на полях, на всякий случай. Кто знает, может и что путное здесь есть? По опыту он знал: Вика что попало не предложит. Поэтому, не откладывая, Владимир решил проконсультироваться с Римом.

Он позвонил в клинику, еле отыскал друга в женском отделении, так и торчит с той горой?

– Рим, как дела?

– Дрянь.

– Не получается?

– Очень мало информации! – отчаянно воскликнул Рим.

– А я, вообще-то, по делу звоню. Тут мне Вика подбросила ещё одну идейку!

– Она дома?

– Конечно, а что, я её сдал? – пошутил Владимир.

– Да нет, она просто говорила о каких-то делах, – отвлечённо поведал Рим. – А у тебя что?

– Давай встретимся завтра, это нетелефонный разговор!

– Понимаешь, Владимир, я завтра, наверное, не смогу.

– Почему?

– Я обещал Вике посвятить весь обеденный перерыв.

– А вечер?

– Я должен быть здесь.

– Ты же сгоришь на работе!

– Зато работу до ума доведу, – отрезал Рим и собрался прощаться.

– Тогда давай так, – предложил Владимир, – я заеду к тебе с утра, часиков в семь!

– Это так срочно?

– Думаю, да, – ответил Владимир. Он сам не знал, почему так сказал?

Так или иначе, друзья пришли к соглашению.

32

Карина Львовна целиком погрузилась в работу, только так можно хоть капельку приглушить боль. Каково это – потерять ребёнка? Да не просто потерять, а заживо? Эвелина не только не признала мать, но и крайне агрессивно отреагировала на её появление.

Карине Львовне осталось забыться в царстве формул и графиков. Тем более, защита назначена уже через неделю. Стоит всё-таки подготовиться!

Такое событие бывает только один раз в жизни! Это не какая-нибудь там, свадьба! В дальнейшем – пиши, не пиши, а выше доктора наук не прыгнешь! Никто ещё не придумал более высокое звание, точнее – учёную степень. Будь ты хоть профессор и академик, а учёная степень останется прежней – доктор наук. Наверное, это потому, что человек получает право – кое-где подлечить науку?

Как там лечение Лины? Хоть хорошо, что держат её в отдельной палате, пусть без стёкол и окна, зато подальше от всяких ненормальных. Карина Львовна невольно дотронулась до уха, потрепанного Викой – хорошо, хоть серёжки не выдернула, психопатка! Липутина решила, что профессор пошёл ей навстречу, учитывая, довольно высокий статус Карины Львовны в обществе. А через неделю, он станет ещё выше!

Пожалуй, тогда Карина Львовна поедет к Васильчикову и скажет напрямую:

– Сколько можно? Если сами не в состоянии вылечить, то давайте отправим Эвелину в Москву! Да хоть, в Оксфорд!

Она на всё готова, чтобы вернуть себе дочь! Пусть для этого уйдёт вся оставшаяся жизнь, пусть! Карина Львовна, собственно, ради дочери и живёт, и крутится на этом свете!

Внутренне Липутина предчувствовала что-то хорошее, но не могла понять, что. Что может случиться хорошего? Она защитится, примет командование кафедрой, через год-другой получит звание профессора. Это не подлежало сомнению. Значит, что-то с дочерью. Возможно, ей полегчает. Лина просто перестанет притворяться, да и всё!