Инициатором создания этой антисоветской организации явился он — Слуцкий (протокол допроса от 2 февраля 1951 года).
Слуцкий далее показал, что, обсуждая методы борьбы с советской властью, на вражеских сборищах членов так называемого «организационного комитета» «СДР» неоднократно обсуждался вопрос о применении террора в качестве одного из методов борьбы с советской властью.
Слуцкий на допросе 3 февраля 1950 года показал, что инициатором постановки вопроса о терроре против руководителей ВКП(б) и Советского правительства являлся руководящий участник организации «СДР» Гуревич. Как показал Слуцкий, впервые вопрос о терроре Гуревич поднял в беседе с ним в августе 1950 года:
«При обсуждении так называемой программы антисоветской молодежной группы Гуревич сказал тогда мне, что не лучше ли будет, если вместо распространения листовок мы включим в свою программу террор. Не разделяя мнения Гуревича, я заявил, что история, в частности, убийство С. М. Кирова учат нас тому, что метод индивидуального террора не может привести к каким-либо существенным внутриполитическим изменениям в стране, поэтому от такого средства борьбы с советской властью надо отказаться. Гуревич, настаивая на своем, назвав одного из руководителей ВКП(б), стал высказывать по его адресу заявления, что он не пользуется такой популярностью среди народа и в особенности среди интеллигенции, какой пользовался С. М. Киров. Террористический акт в отношении его, продолжал Гуревич, произведет сильный эффект на общественное мнение не только советского народа, но и народов всего мира».
На том же допросе Слуцкий показал:
«В другой раз, вечером б ноября 1950 года, когда у меня на квартире, на улице Кирова, состоялось сборище моих единомышленников, Гуревич опять предлагал осуществить террористический акт над одним из руководителей ВКП(б)… Аналогичные высказывания террористического характера я слышал также 18 и 19 ноября 1950 года, когда он вместе с Мельниковым, после приезда последнего из Харькова, был у меня на квартире, на улице Кирова».
В феврале 1951 года следственное дело по обвинению Слуцкого и других было передано для дальнейшего ведения следствия в Следственную часть по особо важным делам МГБ СССР.
10 февраля 1951 года дело по обвинению Слуцкого Б. В. принял к своему производству пом[ощник] начальника] след[ственной] части по особо важным делам МГБ СССР полковник Путинцев.
На допросе 5 апреля 1951 года Слуцкий подтвердил, что на антисоветских сборищах они неоднократно обсуждали как один из методов борьбы с советской властью — свершение террористических актов в отношении руководителей ВКП(б) и Советского правительства. Причем Слуцкий показал, что на этой почве у них возникли разногласия в так называемом «организационном комитете». Гуревич и Мельников настаивали на том, чтобы вести подготовку к совершению террористических актов над руководителями партии и Советского правительства. Он, Слуцкий, Фурман и Печуро также в принципе были не против применения террора, полагая, что все средства в борьбе хороши. Однако, как показал Слуцкий, совершение террористических актов против руководителей Советского правительства может привести лишь к провалу организации.
Далее Слуцкий показал:
«Гуревич и Мельников в конце ноября 1950 года, будучи несогласными с принятыми нами методами борьбы — посредством распространения вражеских листовок, вышли из „СДР“ и заявили о своем намерении создать параллельную антисоветскую организацию, которую они называли „группой освобождения рабочего класса“».
Несмотря на это, преступную связь с Гуревичем и Мельниковым Слуцкий поддерживал до дня ареста. На допросе 25 июня 1951 года у следователя след[ственной] части по особо важным делам МГБ СССР ст[аршего] лейтенанта Смелова Слуцкий Б. В. показал, что вопрос о применении террора был впервые поднят Гуревичем в августе 1950 года на квартире у Слуцкого, по Манежной улице, где он, Слуцкий, и Гуревич обсуждали методы борьбы народников, после того как прочли книгу Плеханова «О роли личности в истории»…
Далее Слуцкий показал:
«Я заявил Гуревичу, что террористический акт над руководителями партии и правительства можно совершить во время праздничной демонстрации на Красной площади. Здесь же я конкретизировал эту мысль, сказав, что необходимо, мол, организовать группу, один из которой, проходя мимо Мавзолея, начнет стрелять по стоящим на нем руководителям партии и правительства, а остальные должны создать благоприятную для него обстановку и задержать на время тех, кто попытается помешать выполнению этого злодейского акта».
На этом же допросе Слуцкий показал, что обсуждение вопроса о терроре имело место неоднократно на заседаниях так называемого «организационного комитета». На одном из заседаний «организационного комитета» Гуревич написал записку с предложением совершить террористический акт над одним из членов Политбюро ЦК ВКП(б).
Аналогичные показания Слуцкий дал 5 и 9 июля 1951 года. На допросах 14 и 19 июля 1951 года у старшего следователя следственной] части по особо важным делам МГБ СССР майора Гришаева Слуцкий показал, что в октябре 1950 года на сборище членов так называемого «организационного комитета» «СДР», происходившем у него на квартире, Гуревич, предложив террор как одно из средств борьбы против советской власти и конкретизируя предложение, настаивал на подготовке убийства секретаря ЦК ВКП(б) Маленкова, которого Гуревич, как и другие участники «СДР», будучи по своим убеждениям еврейскими националистами, считали виновным в проведении якобы неправильной национальной политики.
В порядке подготовки к покушению на Маленкова Гуревич тогда же предложил создать особую глубоко законспирированную группу из нескольких участников организации «СДР». Возглавить эту группу Гуревич вызвался лично сам. На вопрос Слуцкого Гуревичу, как он мыслит осуществить террористический акт в отношении Маленкова, Гуревич ответил, что он однажды видел, как Маленков выходил из автомашины из своего дома, и вот в такой момент можно было бы совершить на него покушение.
На очередном сборище руководящих участников организации «СДР» б ноября 1950 года, происходившем на квартире у Слуцкого, Гуревич продолжал настаивать на своем предложении о совершении террористического акта против Маленкова. Поскольку на сборище оказались также два рядовых участника «СДР», то Гуревич, не желая посвящать их в обсуждение вопроса о терроре, передал записку, адресованную так называемому «организационному комитету» «СДР», в которой написал:
«Я все-таки предлагаю выстрелить в Маленкова».
Гуревич Евгений Зиновьевич на допросах в УМГБ Московской области признал, что являлся одним из активных участников антисоветской молодежной организации, именуемой «Союзом борьбы за дело революции». На допросе 1 февраля 1951 года, признав себя виновным, Гуревич показал:
«В конце октября 1950 года на сборище моих единомышленников, которые происходили на квартире у Слуцкого Бориса по Манежной улице, в разговоре о выпуске антисоветских листовок, я высказал мысль о создании террористической группы. Я заявил, что создание и руководство этой террористической группы беру на себя… На том же сборище, где я заявил о создании „террористической группы“, в ответ на вопросы Слуцкого Бориса, против кого бы я прежде всего предпринял злодейский акт, я назвал фамилию одного из руководителей ВКГЦб)».
Далее на этом же допросе Гуревич показал:
«Признаю себя виновным еще в том, что после спора со своими единомышленниками Слуцким Борисом и Фурманом Владиленом по причине непризнания моих так называемых тезисов я создал антисоветскую группу, названную мною „Группой освобождения рабочего класса“, и вовлек в эту группу Мельникова Владимира, Рейф Аллу и Улановскую Майю. Совместно с этими единомышленниками я готовил выпуск антисоветской газеты, лично написал для этой газеты статьи, в которых высказывал свои враждебные взгляды на советский строй и злобные выпады в отношении руководителей ВКП(б) и Советского правительства».