– Вот видите. Ее поведение всех бесит, – заметила я.

– Пойдемте, – улыбнулся Рейнолдс. – Давайте еще раз пройдем по намеченному маршруту.

До конца выходных Джон не звонил, и это пугало меня, ведь я не знала, насколько он близко к Нанаймо. Если Джон сидел за рулем со времени последнего звонка, он уже мог быть на острове. Мало того, мы даже не знаем, как именно он намеревался сюда добираться: в Ванкувере два причала, к тому же Джон мог доехать на пароме из Вашингтона в Викторию, а оттуда уже добираться до Нанаймо. Я с ума сходила, представляя себе возможное развитие событий и думая о том, где сейчас Джон.

Слава богу, в воскресенье Эван вернулся домой. Утром я убрала весь дом и приготовила ему цыпленка табака, стараясь хоть чем-то заняться. Но нам кусок в горло не лез.

После обеда Эван позвонил Билли, чтобы узнать, как продвигается подготовка к встрече. Эван разговаривал вежливо, но по выражению его лица я поняла, что он недоволен.

Потом мы лежали в обнимку на диване. Эван молчал, а я болтала о всякой всячине: о том, что купила Олешке новый корм, о том, что наши соседи, кажется, выращивают марихуану, о том, куда отправлять Элли этим летом на отдых, – о чем угодно, только бы не думать, что произойдет завтра.

Когда я наконец запнулась, Эван прижался ко мне покрепче.

– Сара…

– Да?

– Ты знаешь, что я тебя очень-очень люблю, правда?

– Ты думаешь, что со мной завтра что-то случится?

Я повернулась к нему.

– Я этого не говорил. – Эван отвел глаза.

– Но подумал.

– Ты уверена, что не хочешь все это отменить? – Он говорил очень серьезно.

– Нет. Завтра полиция арестует Джона, и он исчезнет из нашей жизни раз и навсегда.

Я попыталась улыбнуться. Попыталась поверить в собственные слова.

– Это не смешно, Сара.

– Знаю. – Я погрустнела.

Той ночью мы лежали в постели обнявшись и вновь и вновь повторяли наш план. Наконец я заснула, но меня всю ночь преследовали кошмары. Мне снилось, что меня посадили в тюрьму. За стеклом плакала Элли. Эван пришел проведать меня вместе с Мелани, своей новой женой. Я проснулась в пять пятнадцать и, глядя на мирно посапывавшего Эвана, в сотый раз подумала: «Я ведь поступаю правильно, правда?»

Утром Эван жарил блинчики, мы дурачились с Элли, Олешка, похрюкивая, пожирал свой корм, но мы с Эваном все время переглядывались, а я посматривала на мобильный. «Джон уже на острове? Он уже близко? Он знает мой адрес? А что, если он проберется сюда?». Я решила проверить сигнализацию и застала рядом с ней Эвана.

Мы отвезли Элли в школу – у входа весь день будут дежурить патрульные, – а потом отправились в участок. Эван ждал, пока на меня вешали подслушивающее устройство.

Я должна была приехать в парк, подойти к скамейке, сесть и ждать.

Эвану предстояло сесть в машину к полицейским, чтобы Джон не увидел нас вместе. Если по какой-то причине Джону удастся добраться до меня, я должна была следить за тем, чтобы не приближаться к машинам и держаться на расстоянии от него. Эти инструкции сопровождались заверениями в том, что это всего лишь меры предосторожности, и словами: «Если вы все еще готовы пойти на это». Мне было ясно, что если что-то пойдет не так и меня ранят, полиция хотела, чтобы все знали: я пошла на риск по доброй воле.

План был такой: добравшись до Пайперс-Лагун, Сэнди остановится на дороге, оставаясь в машине с Эваном. Рейнолдс будет прикрывать меня, делая вид, что он рабочий, который устанавливает новые знаки на парковке. Другие полицейские будут притворяться прохожими, выгуливающими собак и любующимися птичками. Одна из женщин из участка будет прогуливаться с пустой коляской, в которую положат одеяльце, еще одна встанет на холме прямо над моей скамейкой – она будет рисовать океан. Я была рада тому, что к этой операции привлекли столько сотрудников, чтобы предотвратить любые сюрпризы.

Я вышла из участка за полчаса до встречи с Джоном. Солнце выглянуло из-за облаков, лучи играли на машинах и слепили мне глаза. Голова заболела, и я поняла, что утром забыла принять таблетку. Я полезла в карман за ибупрофеном, но оказалось, что баночка пуста. Просто замечательно!

Чем ближе я подъезжала к Пайперс-Лагун, тем сильнее болела голова. И зачем я вообще на все это согласилась? В голову лезли мысли о том, что может пойти не так. Вот Джон захватывает заложника. Или убивает меня. Вот Эван бросается мне на помощь, и его подстреливают. Во мне нарастало желание отменить операцию.

Припарковавшись, я осмотрела машины на стоянке. Грузовиков тут не было. А что, если Джон взял автомобиль в аренду? Но ни на одном ветровом стекле не было наклеек компании. Я вытерла вспотевшие ладони о колени.

«Ладно. Все, что от меня требуется, – это дойти до скамейки».

Глубоко вздохнув, я выбралась из джипа и пошла по гравийной дорожке к дамбе, прикрывая горло, чтобы меня не продуло. Молодая парочка приблизилась к моей скамейке, и я запаниковала, но, к счастью, они прошли мимо.

Усевшись, я стала ждать. В голове стучало, глаза начали слезиться. Мигрень усиливалась. Я посмотрела на часы, обвела взглядом парковку. Было уже полпервого, но Джон так и не объявился. Я вздрагивала при приближении каждого нового автомобиля. Ветер развевал мои волосы, мешая смотреть, и я раздраженно отбросила их за спину.

Из маленькой машины вышел какой-то мужчина. Я задержала дыхание. Постояв на месте, он оглянулся, а потом снял бейсболку. Я заметила его темно-рыжие волосы. «Боже, это он!» Захлопнув дверцу машины, мужчина двинулся по дорожке. Почему бездействует полиция? Они же должны были сразу же арестовать Джона! Ближе. Ближе. Ближе.

Наконец я разглядела его лицо. Этот тип был слишком молод.

Я вздохнула. Странно посмотрев на меня, незнакомец прошел мимо.

Я опять сосредоточилась на парковке. Я кого-то пропустила? Новых машин не было. Прошло уже пять минут. Где же он? Мое сердце билось так быстро, что мне казалось, что у меня начинается приступ, но в конце концов я решила, что это все из-за стресса. Хотя погода была солнечной, ветер поднялся довольно сильный, и потому все тело у меня заледенело. Я начала притопывать ногами и сунула ладони под мышки.

Прошло еще десять минут. Ничего не происходило. Достав мобильный из кармана, я набрала последний номер, с которого звонил Джон. Связи не было. Что происходит? Он вообще приехал на остров? Встав, я оглянулась. Женщина на холме увлеченно рисовала океан. Голова закружилась, боль сдавила основание шеи, и мне снова пришлось присесть. Джон опаздывал уже на полчаса.

Я все еще размышляла над тем, что же делать, когда в кармане зазвонил телефон.

Я посмотрела на экран. Номер был незнакомым.

– Алло?

– Ты там?

– Джон, я уже начала волноваться. Все в порядке?

– Не знаю, Сара. Ты мне скажи.

Меня сковал страх.

– Что происходит? Я жду тебя, как мы и договаривались.

– Видимо, у тебя проблемы с тем, чтобы говорить мне правду.

Я оглянулась. Он следит за мной? По коже пробежал холодок.

– Я не знаю, о чем ты, Джон.

– Ты лгала мне об Элли.

Я лихорадочно принялась вспоминать все, что ему говорила. Как он мог узнать о том, что я лгу?

– Я всегда старалась говорить тебе правду.

– Элли любит Барби. Элли очень спортивная девочка. Элли ненавидит школьные предметы, связанные с естественными науками.

– Ты что, следил за мной? – опешила я.

– Ты солгала.

Мой страх сменился злостью.

– Элли моя дочь, Джон. Я должна защищать ее. Тебе нельзя было задавать мне эти вопросы.

– Я могу задавать тебе любые вопросы.

«Остановись, Сара. Вспомни, с кем ты говоришь».

– Давай оба успокоимся, ладно?

– Для этого уже слишком поздно.

– В отношениях с семьей ничего не бывает слишком поздно. На то она и семья.

Он промолчал. Мое сердце готово было разорваться.