И чувств возвышенных черты, И отблеск прежней красоты1. Эти строки Байрона о его герое так же подходят и для определения личности Якопо Фронтони. Чем больше мы знакомимся с ним, тем яснее становится, что тот, кого считают подлым убийцей, на самом деле самоотверженный сын и трогательный влюбленный, способный не только сочувствовать страданиям других, но и помочь в беде. Романтические герои такого противоречивого склада были важным нововведением в литературе начала XIX ве¬ ка. До этого в XVIII веке в литературе эпохи Просвеще¬ ния преобладало одностороннее представление о Человече¬ ском характере. Считалось, что человек может быть либо хорошим, либо дурным. Романтики ввели в литературу повое понимание человека. Им принадлежит открытие противоречивости человеческой природы. Это получило выражение в тех героях романтической литературы, кото¬ рые сочетают в себе как хорошие, так и дурные черты. Сочетание в одном человеке противоречивых и даже враждебных чувств и стремлений представляло собой свое¬ го рода моральную загадку. Не случайно поэтому, что и первые образы таких людей в литературе неизменно но¬ сили характер загадочных личностей. Открытие двойственности и противоречивости челове¬ ческого характера, сделанное писателями-романтиками, имело большое принципиальное значение. Оно обогатило литературу и подвинуло вперед познание человеком са¬ мого себя. Художники-реалисты продолжили и углубили изучение человека во всей его сложности и противоре¬ чивости. Стендаль, и Бальзак, а затем Толстой и Достоев¬ ский создали изумительные по богатству сложные образы людей, раскрыв диалектику душевной жизни человека. Нам, пользующимся плодами великих открытий этих ге¬ ниальных мастеров психологического анализа, образы Ку¬ пера и, в частности, фигура Якопо Фронтони кажутся несколько наивцыми. Но художественное значение Купера нельзя измерять только посредством сравнения с титаг нами реализма XIX века. Купер был одним из их пред¬ шественников, и если верно, что Достоевский мог бы дать несравненно более глубокое изображение такого ха¬ 1 Переиод А. Студитского. 804

рактера, как венецианский браво, то все же нельзя за¬ бывать того, что, когда Купер впервые изобразил Якопо Фронтопи, это было для своего времени литературным открытием немалого значения. Но дело не только в разных методах изображения ха¬ рактеров. Если даже таким удачным образам, как образ Якопо, недостает психологической глубины, доступной ре¬ алистическому искусству более позднего времени, то жиз¬ ненная правда характера венецианского браво несо¬ мненна. Этот герой не только запоминается. Он производит глубокое впечатление на душу читателя. Якопо вызывает к себе сочувствие, ибо постепенно становится ясным, что он не палач, а сам является жертвой несправедливого государственного строя. Здесь мы подходим к тому, что составляет идейную сущность романа Купера. «Браво» не только увлекательное романтическое пове¬ ствование. Это произведение с вполне определенной по¬ литической тенденцией. Белинский в своей рецензии, кото¬ рую мы цитировали выше, мог сказать об этом только глухо, ограничившись одной фразой: «Коварная, мрач¬ ная кинжальная политика венецианской аристократии». Его, жившего в условиях полицейского режима Николая I, не могла не восхитить та художественная выразитель¬ ность, с какой Купер показал облик государства, в котором главную. силу власти составляла тайная полиция. Купер великолепно обрисовал политические правы Венеции, офи¬ циально поощряемую правительством систему тайных до¬ носов граждан друг на друга, произвол власти, заточаю¬ щей в тюрьмы невинных людей, бессилие народа до¬ биться своих прав. Все это возникает на страницах романа совсем не слу¬ чайно. В предисловии к одному из изданий романа Купер сам рассказал о причинах, побудивших его создать это произведение. Как писал Купер, «Браво» «был задуман в период краткого пребывания в Венеции весной 1830 го¬ да. Крупные политические события, которые перед тем происходили во всей Европе й которым, вероятно, было суждено произвести еще большие перемены, тогда только что начинались... Это произведение было написано глав¬ ным образом в Париже, где случайности помогли укра¬ сить сюжет наблюдениями, которые автор каждый день мог делать над эгоизмом и честолюбием, когда они игра¬ 805

ют надеждами самых справедливых народов, злоупотреб¬ ляют их доверием и спекулируют их энергией. Едва ли необходимо говорить теперь, что цель этого произведе¬ ния— политическая». Таким образом, по признанию автора, «Браво» является прямым откликом на француз¬ скую революцию 1830 года. Французский народ тогда восстал, чтобы свергнуть монархию Бурбонов, реставриро¬ ванную штыками армий, разгромивших в 1815 году Напо¬ леона. Реакционное правительство предреволюционной Франции послужило для Купера своего рода образцом« Он мог увидеть, что представляет собой на деле власть небольшого аристократического меньшинства. Купер без особого сочувствия отнесся к последствиям революции 1830 года, ибо на место аристократов она поставила у власти буржуазию. Поскольку сам Купер признал, что цель его романа была политическая, уместно остановиться на вопросе о социально-политических воззрениях писателя. Суждения Купера были несколько противоречивы, и его позицию не так-то просто установить. С одной стороны, писатель признавал неизбежным деление общества на классы. При¬ надлежа сам к богатым землевладельцам, он считал, что этот класс обладает тем уровнем культуры, который необ¬ ходим для того, чтобы управлять страной. Однако к на¬ родным массам Купер отнюдь не питал презрения. На¬ оборот, он уважал людей труда, понимая, что ими созда¬ ются все материальные блага, необходимые для общества., Однако отсутствие культуры лишало, по мнению Купера, народ права руководить жизнью общества. Куперу пред¬ ставлялось, что между старой земельной аристократией и народом существует патриархальная связь, как между добрыми господами и преданными слугами* Мы не назовем теперь такие позиции прогрессивными., Однако не следует делать и слишком поспешных выво¬ дов относительно политических взглядов Купера. С одной стороны, нетрудно заметить у него определенный аристо¬ кратизм, но этот аристократизм уживается со столь же не¬ сомненным демократизмом. В этом отношении Купер очень похож на великого шотландского романиста Валь¬ тера Скотта* Эпоха, когда жил Купер, характеризовалась тем, что в США происходила перемена в самом фундаменте аме¬ риканского общества* Прежнюю земельную аристократщо 806

все больше вытесняла новая финансовая и торговая бур¬ жуазия. Кунер всей душой ненавидел богатых выскочек, банкиров и коммерсантов, которые прибирали к рукам власть в стране. Хотя сам писатель указал в предисловии, что цель романа ^■ политическая, современниками он не был по¬ нят в полной мере. Было принято считать, что «Браво», как и другие два «европейских» романа Купера, пред¬ ставляют собой осуждение политической системы Старого Света. В критике нередко встречалось утверждение, что Фенимор Купер, описывая мрачные стороны деспотизма в Европе, якобы мысленно противопоставлял этому де¬ мократический строй США, будто бы свободный от по¬ роков европейской системы. Не приходится говорить о том, что в начале XIX века, когда в Европе сохраняли господство старые монархиче¬ ские системы и еще живы были многие пережитки фе¬ одализма, по сравнению с этим американская буржуазная демократия имела несомненные преимущества. Однако, так как эта демократия была буржуазной, у нее были свои пороки, и это замечали вдумчивые иностранцы, посещав¬ шие США, как французский мыслитель А. Токвиль и ан¬ глийский романист Чг Диккенс, а также некоторые из самих американцев, Куцер принадлежал к числу тех американцев, кото¬ рые видели отрицательные стороны буржуазной демокра¬ тии в США. Об этом он не раз писал в своих публицисти¬ ческих произведениях. Но не только в них. Новейшие американские исследователи Рассел Кирк и Мариус Бюли убедительно показали, что «европейские» романы Купера написаны не столько с мыслью об европейских порядках, сколько как итог размышлений писателя о положении в его собственной стране. В глазах Купера самую большую опасность для США представляло установление власти финансовой и торговой буржуазии, ибо банкиры и купцы лишены каких бы то ни было моральных понятий и для них существуют только их коммерческие интересы. Власть они станут использовать исключительно в своих корыст¬ ных целях, В Европе Купер нашел образец такого буржуазного государства. Это ^ Венецианская республика. Купер со¬ вершенно прав в своем определении классовой природы Венеции, как одного из первых государств, где была уста- 807