В целом можно сказать, что к концу 1990-х главное дело жизни Нельсона Манделы было сделано. Апартеид пал. И к 1997 – 98 годам он фактически отходит от руководства правящим АНК, а затем, в 1999 году, и от руководства страной. Так что все, что происходило и происходит в этой стране, наполненной драматическими противоречиями, предстояло решать уже политикам следующего за Манделой поколения. В 1997 году лидером АНК, а год спустя и фактическим руководителем страны стал друг, соратник и преемник Манделы и вице-президент ЮАР Табо Мбеки. Национальная и Демократическая партии постепенно утрачивали свои политические позиции, а Партия свободы Инката все же продолжила сотрудничать с АНК в коалиционном ПНЕ. На протяжении 1998 года ЮАР продолжала довольно медленно двигаться к достижению своих целей – экономическому росту и справедливому переустройству общества. Прирост ВВП составлял менее 2 % в год, осложнился доступ к получению образования, ухудшилось медицинское обслуживание населения. Тем не менее на парламентских выборах и в 1999, и в 2004 годах, убедительную победу одерживал АНК. Новый президент Мбеки продолжил курс правительства своего предшественника. Была расширена политическая и социальная база правительства – в его состав вошли члены оппозиционных партий, представляющие все расовые и этнические группы страны.

На рубеже XXI века ключевым элементом внешней и внутренней политики ЮАР стала концепция «Африканского ренессанса». Она была выдвинута Мбеки в мае 1996 года на заседании парламента, посвященном принятию конституции, в качестве новой «национальной идеи», определявшей роль и место ЮАР в Африке. Понятие «Африканского ренессанса» официально объявлено им в 1997 году, на конференции по привлечению капитала в Африку. Мбеки совместно с президентами Алжира и Нигерии стал одним из авторов «Программы Тысячелетия по партнерству ради африканского восстановления» (The Millennium Partnership for the African Recovery Programme – МАР), выдвинутой на саммите Организации африканского единства (ОАЕ) в 1999 году. В октябре 2001 года в г. Абуджа (Нигерия) на первом заседании Комитета по осуществлению программы (к тому времени в нее был интегрирован т. н. «План Омега» президента Сенегала) в документ были внесены поправки, и он был утвержден под названием «Новое партнерство для развития Африки» (НЕПАД). На первом саммите Африканского союза (АС), состоявшемся в г. Дурбан 9-10 июля 2002 года, НЕПАД был объявлен его оперативной экономической программой. Председателем АС был избран Мбеки. Если Африканский ренессанс, или точнее – его идеалы смогут вызвать те перемены, которые ожидаются на этом континенте, а следовательно, и во всем мире, он, несомненно, станет одним из важнейших событий нового тысячелетия. Африканский ренессанс понимается по-разному, но, по сути, он предполагает возникновение «новой» Африки, где будет господствовать дух самоопределения, который отбросит негативный образ прошлого и позволит стать ей политически стабильным, экономически устойчивым и морально здоровым континентом. Поскольку «родиной» идеи Ренессанса стала ЮАР, то именно отсюда должен идти призыв к остальному населению Африки. Мбеки убежден в том, что Ренессанс должен зародиться в глубине Африки, и непоколебим в своей уверенности, что поставленная задача ей по силам. Южно-Африканская Республика взяла на себя руководство этим движением. Но она должна вести за собой силой примера, а не по команде. Эйфория 1994 года уже постепенно проходит в ЮАР, и, как совершенно точно заметил Мбеки, настало время действовать. Мандела сделал первый шаг – он добился примирения между различными слоями южноафриканского общества, каким бы хрупким оно ни казалось. Теперь должен быть сделан следующий шаг – обеспечить по-настоящему разумное управление страной.

Ли Куан Ю – создатель Сингапура

Догма и здравый смысл

20 век был переполнен различными социальными экспериментами – коммунистическими, фашистскими, квазинеолиберальными с большевистским запалом, радикально-религиозными, далекими от божьих заповедей… Новоявленные демиурги¹, ломая кости и хребты, перемалывали целые народы и превращали их в безликое человеческое тесто, чтобы «сделать тех, кто был никем – всем», вылепить новую породу «белокурых бестий», религиозных фанатов, «дарвиновских» хищников и их жертв… В большинстве своем результаты их деяний повергли человечество в ужас. Но два государственных деятеля – Ли Куан Ю и его ученик-соперник Махатхир Мохамад являются исключением. Гениальные реформаторы задались целью за короткий исторический срок поднять свои народы до вершин мировой цивилизации. Им это удалось, наверное, и потому, что ими двигали не фанатизм, догматизм и презрение к «объектам», а романтизм, здравый смысл и патриотизм. 24 века назад великий Платон писал, что в идеальном государстве правители должны философствовать, а философы – править. Многие пытались осуществить его мечту, но никому не удалось создать нечто подобное. И вероятно, это невозможно, но ближе всех к цели оказался Ли Куан Ю.

История новой Утопии

Cингапур – маленький остров с самобытной историей заселен в основном китайцами и является исконной территорией малайцев. Он простирается на 42 км в длину, 28 – в ширину и расположен у южной оконечности полуострова Малакка на стыке двух океанов – Индийского и Тихого. Кстати, название «Сингапур» носит не только остров, но само государство и его столица – единственный город.

Государство собственно состоит из этого острова и 59 мелких островков, окружающих его, 20 из которых населены. Общая его площадь постепенно увеличивается. Если в начале независимости она составляла 581,5 кв. км, то сейчас близка к 700 кв. км. Новые территории образуются у моря за счет насыпей из песка, импортируемого из Индонезии. Численность населения за сорок лет независимости выросла в четыре раза и достигла 4,6 миллиона человек.

Согласно местному преданию, город основан в 1299 году и поначалу назывался Тумасик (Морской город). Он представлял собой порт, через который велась торговля между Китаем, Индией и другими странами. Позже индийский принц Синг Нила Утама назвал его «Городом льва». И оно закрепилось.

В 1377 году Сингапур был разрушен захватчиками с острова Ява. В XV–XVIII веках остров номинально находился под властью джохарских султанов.

Два века назад на острове сохранилось лишь небольшое селение, в котором обитали около полутора сотен малайцев и китайцев, в основном рыбаков. В омывающих остров морях было неспокойно. «Даже джинны и дьяволы, не говоря о простых смертных, не решаются плавать вокруг Сингапура, – досадовали малайцы в то время, – ибо здесь обосновались пираты».

Стратегическую важность расположения забытого богом места в начале XIX века оценил британский губернатор Явы сэр Томас Стэмфорд Раффлз. В тот период между Великобританией и Голландией шла ожесточенная борьба за господство в Индонезии, Малайе и на торговых путях в Китай. Раффлз сразу же понял, какие потенциальные возможности скрывает в себе остров у ворот в Юго-Восточную Азию. Используя междоусобицы джохарских султанов, обещаниями, подкупами, а иногда и завуалированными угрозами он в 1819 году добился передачи Сингапура за небольшую цену Британской Ост-Индской компании. Вскоре Сингапур превратился в мощную военно-морскую базу, которую почти полтора века называли «гордостью британской короны на Востоке».