— Тут очень много лимонов, — отметил папа. — Лимонад, наверно, очень вкусный.

Кэрри пила медленно, глаза у неё округлились от удовольствия — она ещё никогда не пробовала лимонад.

— Его только что приготовили, а воду взяли из гостиничного колодца, так что он свежий и холодный, — сказал папе один из стоявших вокруг мужчин, а другой заметил:

— Всё дело в том, сколько туда положили сахара.

Папа снова наполнил черпак и протянул его Лоре. Она уже однажды пробовала лимонад на дне рождении Нэлли Олсон в Миннесоте, когда была ещё маленькой. Но этот лимонад был гораздо вкуснее. Она выпила всё до последней капли и поблагодарила папу. Просить добавки было бы неприлично.

Когда папа выпил свою порцию, они пошли по измятой траве к толпе, собравшейся у беговой дорожки. Чтобы сделать беговую дорожку, в прерии срезали и убрали весь дёрн. Получилось ровное кольцо. Внутри и вокруг кольца трепетали на ветру степные травы.

— Хелло, Боуст! — крикнул папа.

Мистер Боуст только что приехал в город, а миссис Боуст, как и мама, предпочла остаться дома.

На дорожку вышли четыре лошадки — две гнедые, серая и чёрная.

— Ты бы на кого поставила, если б захотела биться об заклад? — спросил Лору мистер Боуст.

— На чёрную! — воскликнула Лора.

Кожа чёрной лошадки блестела на солнце, а шелковистая грива и хвост развевались на ветру. Она потряхивала изящной головой и переступала с ноги на ногу.

По команде "Вперёд!" лошадки рванулись с места. Толпа взревела. Вытянувшись низко над землёй, чёрная лошадка пронеслась мимо. За ней бежали остальные, и все скрылись в облаке пыли. Когда они домчались до дальней стороны кольца, Лора увидела, что чёрную лошадку догоняет серая. Некоторое время они бежали рядом, а потом серая чуть-чуть ушла вперёд, и толпа опять заревела. Лора всё ещё надеялась на чёрную. Та старалась изо всех сил и постепенно нагоняла серую. Сначала её голова прошла мимо шеи серой, потом вытянутый нос почти поравнялся с носом соперницы. Вдруг все четыре лошадки повернули и стали приближаться к Лоре. Гнедая лошадка с белым носом догнала чёрную и серую и под одобрительные крики толпы вырвалась вперёд.

— Если б ты поставила на чёрную, ты бы проиграла, — сказал папа.

— Она всё равно самая красивая, — дрожа от волнения, ответила Лора.

Кэрри тоже волновалась, глаза её сверкали, щёки разрумянились, коса зацепилась за пуговицу, и она небрежно её отдёрнула.

— А ещё скачки будут? — спросила она.

— Обязательно. Сейчас будет забег на колясках, — ответил папа, а мистер Боуст в шутку предложил Лоре угадать, какая упряжка победит.

Пробравшись сквозь толпу, на дорожку вышла лёгкая коляска, запряжённая парой гнедых лошадок. Они отлично подходили друг другу и двигались так легко, словно коляска совсем ничего не весила. Потом появились другие упряжки с колясками. Лора загляделась на одну пару лошадок; кажется, она их видела раньше. Ей были знакомы эти гордые весёлые головы и изогнутые шеи, игра света на их шелковистых боках, развевающиеся чёрные гривы, чёрные чёлки над живыми, ясными, ласковыми глазами.

— Посмотри, Кэрри! Вон коричневые "морганы"! — воскликнула она.

— Это упряжка Альманзо Уайлдера, — сказал папа мистеру Боуста.

Высоко над лошадками восседал сам Альманзо Уайлдер. Он сдвинул шляпу на затылок, и вид у него был гордый и уверенный.

Когда его упряжка заняла своё место в ряду, папа с мистером Боустом и девочками увидели, что он сидит на крыше длинного высокого тяжёлого фургона.

— Где только он выкопал такую колымагу?

— Это фургон, на котором развозит товар его брат Рой, — сказал какой-то человек, стоявший неподалёку.

— Ну, рядом с этими лёгкими колясками никаких шансов у него нет, — заметил другой.

Все зрители разглядывали запряжённых в фургон "морганов" и громко обсуждали их стать.

— Справа Принц — тот самый, на котором Альманзо вместе с Кэпом Гарлендом прошлой зимой проехал сорок миль и привёз зерно, чем спас всех нас от голодной смерти, — пояснил папа мистеру Боусту. — А вторая лошадка — это Леди, которая зимой удрала со стадом антилоп. Обе крепкие и быстрые.

— Вижу, — согласился мистер Боуст. — Да только никак им, лошадям, запряжённым в этот тяжёлый драндулет, не обогнать гнедых Сэма Оуэна с его лёгкой коляской. Неужто этот парень не мог одолжить у кого-нибудь коляску?

— Он такой гордый, что готов проиграть на своём фургоне, чем выиграть на чужой коляске.

Коричневые лошадки были красивее всех. Они, казалось, не обращали внимания на тяжёлый фургон и так гордо встряхивали головами, словно земля была недостойна того, чтобы они на ней ступали.

"Какая досада, неужели из-за этого тяжёлого фургона они не смогут победить", — подумала Лора.

— Это несправедливо! — воскликнула она, крепко сжав кулаки.

Скачки начались. Вперёд мчались гнедые. Их блестящие ноги и крутящиеся вихрем колёса коляски, казалось, совсем не касались земли. Все коляски были одноместные, среди них не было даже ни одной двухместной. И только прекрасные коричневые "морганы", бежавшие позади всех, тащили тяжёлый фургон странствующего торговца.

— Лучшая упряжка в округе, и никаких шансов на победу, — огорчённо сказал один из зрителей.

— Ни малейших, — согласился другой. — Фургон слишком тяжёлый. Они скоро выдохнутся.

Но лошадки бежали дальше. Все восемь коричневых ног аккуратно и ровно шли рысью.

Над дорожкой появилось облако пыли, и упряжки скрылись из виду. Вырвавшись из пыльного облака, они показались на другой стороне круга. Одна коляска — нет, целых две! — отстали от фургона. Потом отстала ещё одна. Теперь перед ними шли только гнедые.

"Ой, бегите быстрее! Вы должны победить!" — мысленно умоляла Лора. Ей так хотелось заставить коричневых лошадок бежать быстрее, что казалось, будто её желание подталкивает их вперёд.

Лошадки приблизились к повороту, повернули. Гнедые бежали впереди. "Морганы" не могли ничего поделать, у них не было сил быстрее тащить тяжёлый фургон, но Лора всё ещё желала им победы.

"Скорей, скорей! Чуть-чуть скорей! Бегите же, бегите!" — повторяла она про себя.

Альманзо Уайлдер, сидя на высокой крыше, наклонился вперёд и что-то им сказал. И лошадки побежали быстрее! Их головы дотянулись до коляски мистера Оуэна и медленно её миновали. Их ноги мелькали очень быстро. Наконец коричневые головы медленно поравнялись с гнедыми. Теперь обе бежали наравне.

— Ничья! Будет ничья, — уверенно сказал кто-то.

Вдруг в воздухе мелькнул хлыст мистера Оуэна. Он щёлкнул ещё раз, и мистер Оуэн громко закричал. У Альманзо кнута не было. Крепко держа вожжи, он наклонился вперёд и опять что-то сказал. Быстро и ровно, словно ласточки в полёте, коричневые "морганы" обогнали гнедых лошадок и пересекли линию финиша. Они победили!

Толпа взревела и словно волной захлестнула Альманзо и его коричневых лошадок. Лора почувствовала, что у неё перехватило дыхание, колени дрожали. Ей хотелось кричать, смеяться и плакать, но больше всего хотелось сесть и отдохнуть.

— Они победили! Победили! Победили! — повторяла Кэрри, хлопая в ладоши. Лора молчала.

— Да, он заработал эти пять долларов, — сказал мистер Боуст.

— Какие пять долларов? — удивилась Кэрри.

— Некоторые зрители поставили пять долларов на лучшую упряжку, — объяснил папа. — Альманзо их выиграл.

Лора обрадовалась, что она этого не знала. Одна только мысль о том, что коричневые лошадки бегут ради приза в пять долларов, была бы ей противна.

— Он их вполне заслужил, — продолжил папа. — Этот молодой человек знает, как обращаться с лошадьми.

Скачки закончились. Делать больше было нечего. Лимонада в бочке осталось только на донышке. Мистер Боуст дал Лоре и Кэрри черпак лимонада, и они выпили его пополам. Он был слаще, чем раньше, но уже не такой холодный. Упряжки с колясками разъезжались. Папа сказал, что им пора идти домой.