— Наташа, — Милена снова улыбнулась, — вы же сами себе не верите… Дима вас, действительно, любит. Просто… я, конечно, знаю вас недавно, и могу ошибаться… Но, мне кажется, он очень доверчивый.

— Да… Со стороны можно подумать, что у него слишком большие амбиции и жажда славы. Он постоянно весь в идеях! Но это — только его желание реализовать себя. Он очень талантливый, творческий человек, понимаете? И уже не раз попадал в ситуации, когда кто-то пользовался его талантом. А он снова с дорогой душой… Я ведь сама люблю его больше жизни. А теперь… Я не знаю, как мне жить дальше. У меня всё время перед глазами та картина… И сомнения… Я не знаю…

— Когда-то я не простила настоящую измену, — опустив голову, Милена вздохнула, — и жалела потом много лет… Эти годы для меня потеряны напрасно… Я могла бы жить с любимым человеком, у нас были бы уже дети… Сейчас приходится всё начинать заново.

— Что мне делать?.. — уронив голову в ладони, Наташка уже в который раз за день расплакалась.

— Наверное, нужно поспать, — Милена встала из-за стола, — вы идите, а я побуду с детьми. Тем более, они тоже спят.

Примерно через час Журавлёв привёз Димку и забрал Милену с Никой — та собрала свои вещи и уехала в гостиницу, несмотря на уговоры остаться либо у Морозовых, либо у Журавлёва. Проводив гостей, Дима тихонько прошёл в спальню. Наташа всё ещё спала и, присев рядом, он долго смотрел на неё, снова борясь с желанием сжать её в объятиях…

Но он только молча сидел рядом и смотрел, как она спит — такая родная и такая любимая…

Глава 27

Весь следующий день Алиса просидела в своём агентстве, как мышка, боясь высунуться. Расследование, которое затеял Дима, вскоре стало достоянием гласности всей «Творческой деревни». Несмотря на то, что открыто никому ничего не сообщалось, информация всё же вышла за пределы студии звукозаписи — Рулёву пришлось рассказать, как он ходил за пивом в соседний магазин, сколько купил бутылок и кому их отдал. Узнав о том, что вместо Журавлёва снотворное попало самому Димке и знаменитой Нике Самойловой, Алиса испытала настоящий страх. Этого она совершенно не хотела, и теперь тревожно ожидала результатов расследования, узнавая все новости через Пашку, который и сам пребывал в недоумении. Получалось, что пиво покупал он, злополучную бутылку открывал Журавлёв, а выпили её Морозов и Ника. Мало того, из обрывков фраз, которыми обменивались Дима с Женькой, вскоре стало ясно, что Морозов уснул вместе со своей знаменитой гостьей и поэтому не встретил жену, и, что ещё хуже, Наташа «застукала» их в аппаратной.

Из всего этого следовало, что на кон поставлено семейное счастье, и Морозов не успокоится, пока не докопается до истины — кто же, на самом деле, подсыпал в пиво лошадиную дозу снотворного и зачем.

От того же Пашки Алиса узнала, что Дима собирается отдать бутылку с остатками пива на анализ, и уже почти договорился с работником лаборатории. Всё было бы ничего, и, даже получив результат экспертизы, было очень сложно восстановить картину позавчерашнего вечера — в репетиционной было достаточно народу, и бутылку трогали несколько человек, и доказать, кто именно был виновником произошедшего, было крайне сложно. Если бы не одно обстоятельство…

Снотворное Алиса купила ещё зимой, когда только вынашивала план мести Журавлёву. Идея пришла ей в голову, когда они вместе с Анной Сергеевной смотрели фильм о частном детективе. Сюжет с уснувшим клиентом, которого «подставила» бывшая любовница, запал ей в голову, и буквально на следующий день девушка, проходя мимо аптеки, решила туда заглянуть. Это был единственный препарат, который продавался без рецепта, и был в жидком виде. Такие препараты есть почти в каждой аптеке, и покупает их масса народа — попробуй, вспомни, кто и когда покупал лекарство. Но, не продумав все детали, Алиса расплатилась с помощью банковской карты… Она плохо представляла себе процесс расследования, да и Морозов пока не подавал официального заявления и не обращался к частным детективам, но она реально испугалась — в истории операций с картой остался код товара и номер аптеки, где была сделана покупка. При большом желании опытному следователю не составило бы труда выйти на неё, как подозреваемую…

Теперь же, сидя у себя в кабинете, она лихорадочно соображала, как избежать возможного разоблачения. Единственным способом прекратить расследование было уничтожить главную и единственную улику — ту самую бутылку с остатками «сонного» пива… Так думала Алиса. Пузырёк из-под снотворного и пустую бутылку, которую выпил Журавлёв, она выбросила в тот же вечер, в урну возле Пашкиного дома, воспользовавшись тем, что он покупал в киоске сигареты. А вот с бутылкой, в которой, на самом деле, оказалось снотворное, получалась засада — она находилась в аппаратной, и стащить её оттуда не было никакой возможности: уходя, Дима всегда закрывал дверь. Из разговора она узнала, что он должен увезти бутылку в лабораторию через два дня. И за эти два дня нужно было срочно что-то придумать.

План созрел быстро, и в надежде, что его удастся осуществить, вечером, по пути домой, она купила точно такую же бутылку «Великопоповецкого Козела».

— Алисонька, — Анна Сергеевна вышла навстречу племяннице, — зайди, пожалуйста, к Наташе, отдай таблетки, а то она что-то приболела сегодня. А у меня мясо в духовке, боюсь, подгорит.

Взяв протянутую упаковку таблеток, Алиса поставила сумку на тумбочку тут же вышла из квартиры.

— Ты что, заболела? — озабоченно взглянув на открывшую ей дверь Наташу, она тут же проследовала в гостиную, — Анна Сергеевна лекарство передала.

— Спасибо, — кивнула Наташа, — ужинать со мной будешь?

— С тобой? А Димка?

— Димы ещё нет, — Наташка упомянула мужа довольно сдержанно, — не знаю, когда придёт.

— А, точно… — сделав вид, что о чём-то вспомнила, Алиса слегка нахмурила брови, — Он же поехал к Нике в гостиницу, ещё после обеда.

— Да? — как можно равнодушнее спросила Наташа.

— Да, около пяти часов… — Алиса исподтишка следила за её реакцией на свои слова, — Разве он тебе не звонил?

— Нет.

— А когда она уезжает? Может, он её провожать поехал?

— Она уезжает завтра, — Наташа нарочно отвернулась, чтобы Алиса не заметила выражения её лица.

— Да?.. А я почему-то думала, что сегодня… Слушай, а почему она от вас в гостиницу переехала? — девушка изобразила крайнее недоумение, — Наверное, не хотела стеснять? Да?..

— Я не знаю. Она сама так решила, — пожав плечами, Наташа достала тарелки и поставила их на стол, — присаживайся, а я Валеру позову.

Валерик в детской играл с Анечкой, забравшись в манеж, и Наташа грустно улыбнулась, глядя на родные мордашки. Приехав с гастролей, она ещё ни разу не была в студии. После вчерашнего разговора с Димкой она почувствовала уже привычный жар — как всегда, в сложных ситуациях, поднялась температура. Но не только поэтому она осталась дома. Почему-то ей казалось, что вся студия уже знает о том, что произошло между Никой и её мужем… Ехать туда было тяжело, тем более, с Димкой она почти не общалась, и он, видя её состояние, больше разговорами не донимал.

Она не знала, что сегодня он уехал в гостиницу к Нике… Если бы не Алиса…

«Интересно, сказал был он об этом сам, или нет?»

Она уже выходила из детской с Анечкой на руках, когда услышала, как в двери поворачивается ключ.

— Привет! — Дима кивнул ей с порога и, улыбаясь, подошёл и поцеловал дочку.

— Привет, — увидев отца, Аня замахала ручками и что-то залопотала, и Наташа задержалась на минутку, стараясь не смотреть на него.

— А я есть хочу, — Морозов виновато улыбнулся жене, — накормишь?

— Накормлю, — он хотел её обнять, но она ловко увернулась от его рук и губ, — иди, руки мой.