– Да стоит, Ганс… Но после того, как эти мерзавцы отделали тебя и меня, я имею полную уверенность, что нам следует тоже докапываться до тайны Райского через эту Карину.

– Ну, что же, мистер… Сегодня же отбываю в Милан.

Стенные часы показывали полдень, когда на письменном столе комиссара полиции Томпсона резко зазвонил телефон.

Томпсон, пожилой мужчина сухощавого сложения, с озабоченным всегда лицом, бросил взгляд на стенные часы, указывающие ему, что пора идти к обеду, рывком сорвал с рычага трубку и нервным визгливым голосом проговорил:

– Да, это Томпсон!

– На линии Мартин Фрэсби, – отозвался сержант дежуривший у телефонов в это время. – Он хочет поговорить с вами. Похоже что-то важное.

Томпсон нахмурился. Мартин Фрэсби был довольно крупным дельцом известным не только в городе, но и за пределами его. Он был другом мэра и шефа окружной полиции.

– Соедини-ка его со мной, Чарли, – приказал Томпсон и потянулся за сигаретой, но с сожалением обнаружил, что пачка пуста и что приготовленную ему чашку кофе он осушил еще утром, приехав на службу.

В трубке послышался щелчок и комиссар сказал:

– Говорите, Мартин, Томпсон приветствует вас.

– Приветствую и я вас мистер Томпсон. Начну с вопроса. Вы смотрели вечернюю, а потом и ночную передачу по телевидению?

– Вечернюю нет, был на службы, возился с одним убийством, а ночную да. Так что?

– А то, что дело ведь Райского не закрыто!..

– Верно, Мартин. Убита не Карина, а Карина улетела в Милан как утверждают мои детективы. И что же?

– Так это правда, выходит?

– Так говорят факты, Мартин. А почему, собственно говоря, вас это интересует?

– Поскольку постольку, мистер Томпсон. Ведь не только я, но и некоторые другие хотели ясности с этим Ранским, а теперь…

– Теперь, дорогой Мартин, эту ясность будет выяснять если не полиция штата, то уж, наверняка, Интерпол. Что же касается полиции города, то мы, к счастью, теперь в стороне. Пусть этим всем занимаются другие. Скажу одно, Мартин, что благодаря этой женщине мы и обнаружили похищенные деньги из банка. Это уже плюс в нашей беспокойной работе. Не так ли?

– Так-то так, значит, мистер Томпсон, для меня ничего нового вы сообщить не можете?

– Только одно, уважаемый Мартин, что дело Райского в нашем городе, подчеркиваю, в нашем городе, закрыто. А кто хочет продолжать в нем копаться, пусть роется. Может быть, и ты, Мартин Фрэсби, пожелаешь слетать в Милан? – засмеялся комиссар Томпсон.

– Приятного вам ленча, мистер, – проговорил недовольным голосом Фрэсби и отключился.

– Хмм, – дунул в трубку Томпсон и бросил её на аппарат.

После разговора с инспектором полиции Томпсоном Мартин Фрэсби сидел некоторое время за своим письменным столом в задумчивости, затем вызвал своих исполнителей Джерри Делгано и Джоса Сендрика. Когда они предстали, подобострастно поедая глазами своего шефа, тот сказал:

– Я и сейчас не могу вам простить, что вы упустили любовницу Райского. Даю вам последний шанс искупить свою вину…

– Шеф!.. – воскликнули одновременно подручные, сделав шаг к столу. – Мы…

– Вот я и хочу посмотреть на ваше «мы», – скривился в ухмылке Фрэсби. – И если вы снова явитесь ко мне ни с чем, то… – злюще взглянул на них шеф.

Он помолчал, встал и походил вокруг своего стола. Остановился перед Джерри и Джосом и сказал:

– Сегодняшним рейсом отправитесь в Милан за этой женщиной, понятно?

Джерри и Джое переглянулись и старший, каким считался Джерри, промямлил:

– Я плохо знаю итальянский, шеф…

– Он вам нужен будет только для объяснения, вопросов и ответов. А для задания знать его грамотно не обязательно. Чао! – как говорят итальянцы.

– Чао… – промямлил Делгано.

Перед Лоу Берни сидел его агент Олмэн. Они держали бокалы с «Мартелем», которым на этот раз хозяин угощал и гостя.

– Я ждал от нанятого мною детектива информацию. Но, как мне стало известно, он отбыл за ней в Милан…

– Да, я смотрел вчера вечернее телевидение, мистер, – кивнул Олмэн. – Надо полагать, что Гарри Дон вылетел с той особой в Милан.

– Поэтому, Олмэн, я и решаю послать вас туда же. Проследить за ним, увидеть эту таинственную бывшую официантку, затем…

В это время вошел дворецкий с телефонным аппаратом в руке и снятой трубкой со словами:

– Мистер Лоу, вам звонит ваш друг из Милана.

– О, это очень кстати, Том, – схватил трубку Берни с такой поспешностью, как будто телефонная связь может вот-вот оборваться.

– Да, да, Берни у телефона… – и когда услышал голос Дона, который он уже не надеялся услышать, когда узнал, что тот окольными путями все же получил восемь тысяч из банка, несмотря на отсутствие печати хозяина счета, очень удивился. – Говорите, – и по мере того, как он слушал, лицо его принимало выражение все большего и большего удовлетворения. Оно светлело и голова делала понимающие кивки выражая согласие. В конце разговора он сказал: – Договорились. Сегодня же он со своими ребятами вылетит к вам. Удачи, – отдал трубку хозяин слуге, который положив ее на аппарат, удалился бесшумным ходом.

– Ну вот, Олмэн. Нам и не надо ломать голову теперь. Лететь или не лететь. Сегодня же вылетаете в Милан со своими людьми, деньги… – открыл секретер хозяин и бросил пачку купюр перед агентом. – Поступаете в подчинение детектива Гарри Дона. Все его распоряжения для вас закон, выполнять беспрекословно, как если бы они исходили от меня, Олмэн.

– Произошли изменения, мистер Лоу?

– Задача та же, Олмэн. Но в Милане от налетевших туда охотников за сенсацией, становится жарко. Так что ребят возьмите с собой по своему усмотрению, которые не могут подвести. Все.

Время шло к вечеру. Но участок прилегающий к банку был ярко освещен не только луной на ясном небе, но и полицейскими прожекторами. Толпа любопытных не редела, а становилась еще больше. Но вот все заволновались, засуетились и после отдаленных выстрелов в здании оттуда появились в сопровождении захваченные преступники. Трое парней лет двадцати – двадцати пяти шли один за одним держа руки перед собой в наручниках. На лицах налетчиков были маски. За ними всхлипывая выходили служащие банка, которых преступники держали в заложниках. Управляющего банком осаждали вкладчики и клиенты, допытываясь когда можно будет войти в банк и провести необходимые операции, открыть свои абонентские сейфы. В числе этих клиентов была, конечно же, и синьора Августина со своими друзьями: падчерицей Кариной, Доном, и неожиданно прибывшей в Милан и по воле случая попавшей в свидетели происходящего, журналисткой Деллой Стрит. Возле них со своим неизменным магнитофоном осаждала управляющего банком и Джина. Она все время пыталась выяснить что синьора Августина должна забрать из своего индивидуального сейфа, когда она как и другие получит на это разрешение.

Инспектор полиции, став на подножку автомобиля через громкоговоритель объявил:

– Господа, несмотря на то, что налетчикам не удалось ограбить банк, благодаря умелой операции полиции, все же посещение банка пока не разрешается…

Ворвался гул голосов: «Почему?», «Как это?», «Что еще такое?».

– Как признался один из преступников, – продолжил инспектор, – в банке заложена бомба, но где, полиция ее еще не обнаружила. А сообщники этого преступника за разглашение их тайны убили его… И сейчас идет тщательный поиск возможной бомбы.

Гул голосов продолжился после этих слов: «Почему бомба?», «Объясните, синьор инспектор?», «Ограбление ведь?» – По имеющимся сведениям, господа, налетчики имели своей целью не только похитить крупную сумму денег, но и взорвать места хранения карточной документации… Проще говоря, уничтожить документацию… Я объяснил вам, господа, поэтому пока здание не будет обезопасено, посещение банка запрещается. Спокойной ночи, синьоры и синьорины, – закончил свое выступление инспектор полиции.

– Как и следовало ожидать, сегодня нам добраться до сейфа не представляется возможным, – констатировал Дон. – И нам надо подумать о наших делах сегодняшнего вечера, синьора и и синьорины…