— А так, — продолжил Саммерс, — будет осужден некий Томас Смит. Осужден за то, что носится по ночам с огромной скоростью, наносит увечья полицейским, наносит ущерб федеральному имуществу, хранит взрывчатку. Ну, подумайте сами: кому это интересно? С полной ответственностью отвечаю: ни-ко-му! Все пройдет тихо и обыденно.

— А где же его аппарат? — спросил, окончательно растерянный Джейк. — Разве он не может попасть в руки преступников?

— Эрденштейн взорвал микроавтобус с находящимся в нем аппаратом. Полицейские обыскали остатки микроавтобуса, но ничего подозрительного не обнаружили. Да и что они могли искать? Наркотики, оружие, краденые вещи, или что-нибудь подобное. Не более того. В настоящий момент никто толком ничего не знает, и вам следует все забыть.

— Забыть? — изумился Джейк. — Но ведь через несколько лет Эрденштейн, неважно под каким именем, выйдет из тюрьмы. И что тогда?

— Эрденштейн не выйдет из тюрьмы, он погибнет в случайной тюремной драке.

— Как погибнет? Откуда вы знаете?

— Я не знаю, я предполагаю… Так заканчивают свой земной путь многие опасные преступники. Особенно те, истинную вину которых очень трудно доказать в суде.

— Как вы можете так говорить? — изумился Джейк. — Вы же полицейский!

— Вот именно, потому, что я полицейский. Странно прозвучит это от меня, но наши законы создают райские условия для преступников. Именно для преступников. Поэтому должны быть какие-то другие способы достижения справедливости. Даже если они не совсем законные. Скажу вам откровенно: иногда, понимая бесперспективность судебного разбирательства, мы специально загоняем преступников в ловушку, провоцируем перестрелку и открываем огонь из всех видов оружия на поражение.

— Вы меня удивляете.

— Да, Джейк, в нашем суде процессуальные моменты порой важнее веских доказательств. Суд оправдывает воров, пойманных с поличным, из-за того, что багажник автомобиля, где находились краденные вещи, открыл полицейский, а не сам преступник, как того требует закон. Что же является большим злом для общества — нарушение полицейским процедуры ареста преступника, или кража имущества? Трижды я был свидетелем того, как в зале суда освобождали убийц только за то, что не были соблюдены некоторые процессуальные моменты при их задержании. При этом в их виновности никто не сомневался, в том числе и сами судьи. Более того, в зале находились свидетели убийств. В других случаях судьи оправдывали убийц только потому, что свидетели, либо алкоголики, либо подрабатывают девушками по вызову. А разве женщина, вынужденная таким образом зарабатывать на жизнь, понижена в правах? Я не знаю таких законов… А теперь попытайтесь представить, что переживали в эти моменты родные жертв. Где же справедливость?.. Законы говорите? Я же считаю, что люди, каждодневно нарушающие эти самые законы, сами ставят себя вне закона. Другими словами, законы людского общества на них не распространяются.

— То есть, нелюди? — возмутился Макгрегори.

— Ну, вроде того.

Наступила тягостная пауза. Первым ее нарушил Джейк:

— Видал я таких крутых парней… Часто именно они являются главными героями наших боевиков. Убивают налево и направо каких-то плохих парней, а в конце фильма, видимо, чтобы показать, что не являются такими же отморозками, трогательно спасают каких-нибудь птичек или зверьков… А кто дал им право решать: какое сердце должно биться дальше, а какое нет? Неужели сердце зверька важнее сердца человека? Ведь все равно это сердце и не они его запускали, или они хотят сравняться с богом?

Разговор принял для Саммерса неожиданный поворот. Удивительный эмоциональный напор, исходящий от Джейка, полностью обезоружил полицейского. Внезапно лейтенант осознал свою неправоту, но все же, скорее по инерции, решил возразить:

— Но ведь, если не остановить это сердце, то может остановиться много других сердец. Что важнее? Ну, как вам это объяснить?.. Представьте себе реанимацию: умирает человек и его спасают, не взирая даже на мелкие травмы, которые умирающий может получить за это время. Например, чтобы язык не запал и не перекрыл дыхательное горло, его просто пришпиливают булавкой к щеке, не задумываясь, что могут повредить крупный кровеносный сосуд. Это мелочи по сравнению со спасением жизни человека… Мне кажется, что полицейские в чем-то похожи на реаниматоров, только спасают они целое общество.

— Да, тяжелый крест — решать судьбы других людей, — задумчиво произнес Макгрегори. — Но ведь так легко и самому превратиться в монстра. Один раз в обход законов наказали негодяя, второй, третий… Даже предположим, что эти люди заслужили такого наказания. Но дальше это ведь начнет засасывать, и тогда неизбежно появится соблазн решать все остальные вопросы таким же способом, то есть в обход законов… Но, главное: вы не боитесь ошибиться? Ошибиться и наказать невиновного человека? Разве это не страшнее всего?

— Согласен, вопрос, как говорится: «Не в бровь, а в глаз», — тяжело вздохнул Саммерс. — Трудный для меня вопрос… Что ответить? Боюсь, еще как боюсь… А, знаете, Джейк, пожалуй, вы правы. Как ни тяжело, нам полицейским ловить преступников, соблюдая все эти правила и процедуры, но их соблюдение является истинной защитой невиновного человека. Не случайно человечество додумалось за тысячелетия развития до судебного состязания обвинения и защиты… Да, это вам не фунт лапшички.

— А насчет Эрденштейна не беспокойтесь, он окажется в хороших руках. В этом случае я не ошибся, — продолжил после паузы полицейский. — И все же не хочется расставаться на грустной ноте. Расскажите лучше, что вы видели во время действия аппарата Эрденштейна?

— Огромное число змей. Несколько десятков, даже затрудняюсь назвать примерное число. Они ползли прямо на меня, злобно шипели, многие раскрывали свои пасти с острыми зубами. Знаете, вот так… — Джейк, согнув три пальца, попытался изобразить открытую пасть змеи.

— Да, представляю, — засмеялся Саммерс. — Но весь фокус заключался в том, что среди этих виртуальных змей одна была настоящей. Причем, весьма ядовитая. Мне сказал тут один знаток, что это была зеленая мамба. Видимо, Эрденштейн хотел подстраховаться на тот случай, если бы вы смогли выдержать его «кино». В таком случае кроме укусов несуществующих змей вас должна была укусить и настоящая. После укуса такой змеи медицинская помощь должна оказываться немедленно. Уже после десятиминутной задержки спасти человека практически невозможно… А как поживают ваши коллеги, пострадавшие от Эрденштейна.

— Спасибо, им уже значительно лучше.

— Слава богу, при случае передайте им привет… Ну, что же, Джейк, будем прощаться. Постарайтесь быстрее забыть обо всем, что видели и слышали в последнее время. Надеюсь, по такому поводу мы больше никогда не увидимся.

— Надеюсь, — подтвердил Джейк.

Глава 53

Джейк Макгрегори возвращался на работу в подавленном состоянии. Казалось, можно было радоваться тому, что Эрденштейн арестован, и, по словам лейтенанта Саммерса, не сможет больше угрожать ему и Джулии. С другой стороны, откровения полицейского его шокировали. В одном, пожалуй, можно было согласиться с лейтенантом: человек слишком сложное и непредсказуемое существо, и способности какого-либо человека в отдельных областях не влияют на его душевные качества.

Перед последним поворотом в сторону производственных корпусов компании «Синима текнолоджи» Джейк вспомнил о Галлахере, ведь он до сих пор в госпитале. Джейк развернул автомобиль в сторону городского госпиталя, и через полчаса он был в палате у босса. Оказывается, врачи уже предложили ему выписываться и заканчивать курс лечения в домашних условиях. Галлахер очень обрадовался рассказу Джейка, и поздравил с окончанием кошмарного периода в их жизни.

И только выходя из госпиталя, Джейк вспомнил о Джулии. Он сразу же позвонил ей, и все рассказал. Джулия обещала вернуться на следующий день. До самого вечера Джейк пребывал в радужном настроении и обдумывал детали предстоящей свадебной церемонии. Он был счастлив, и события последних дней стали постепенно уходить в самые потайные уголки памяти, словно было это очень давно.